Катарина Арлей - Ловушка для любви

Если бы случай в ванной комнате имел другую концовку, то он рассматривал бы новую ситуацию с философским спокойствием. Угрызения совести исчезли бы постепенно, и вскоре он сам бы уже верил, что его жена скончалась вследствие трагического несчастного случая. Тесс была достаточно дипломатична, чтобы не давать ему постоянно чувствовать груз совместной вины. Воспоминания о Мелфи могли возникнуть во время какого-нибудь разговора, и ей совсем не обязательно было появляться в роли привидения. А вот теперь на карту было поставлено все, в этом Тесс была права: когда Мелфи придет в себя, у нее появятся первые сомнения, и она окажется в состоянии распутать сложную интригу...

Теперь он не мог разговаривать ни с одной из этих двух женщин, чтобы не чувствовать участия в разговоре другой в качестве судьи, делающего выводы из поведения обвиняемого. Под их безжалостными взглядами он ощущал неловкость. В глазах Тесс он являлся трусом, для Мелфи был слабаком. Для них обеих Фрэнк стал яблоком раздора, а потому чувствовал себя скованным, достойным презрения, лишенным чувства собственного достоинства. Каждая из двух женщин претендовала на него, нимало не заботясь о его желаниях. Сам же он уже не знал, чего ему хочется. Единственное, о чем он мечтал, чтобы они больше не дрались за него! Он бы с удовольствием остался с одной из них, но был абсолютно не в состоянии выносить тогда взгляд другой, которой он должен был бы пожертвовать. Трепет охватывал его при мысли, что одну из них он мог бы покинуть.

Войдя в бар, Фрэнк сел на высокий стул у стойки. К его горечи примешивалось своеобразное чувство удовлетворения: на пару часов он был свободен от общества своих дам. Один в городе, недоступный для них, способный делать все, что угодно, даже если речь шла о каких-то мелочах, он почувствовал себя вновь мужчиной. Мир женщин — это сложный лабиринт, полный ложных путей и капканов. Борьба ведется дипломатическим путем, вражеские партии исполняют роль двойного или тройного шпионажа, победа противоположной партии никогда не признается, и для мужчины остается лишь один путь... быть побежденным! Может, поэтому так много одиноких мужчин сидели в баре. Это нейтральная территория, где в тиши они могут помечтать о том, чтобы вновь стать самими собой...

— Нет ли у вас зажигалки, месье?

Оторванный от своих размышлений, Фрэнк обернулся. Девушка была белокурой, хорошенькой, она улыбалась и, определенно, не обладала предрассудками. Фрэнк протянул ей зажигалку и спросил то, чего она ждала от него:

— Не хотите ли выпить?

— Коньяк, — тут же ответила девушка, обращаясь непосредственно к бармену.

Со скуки Фрэнк внимательно посмотрел на девушку и даже улыбнулся, так похожа она была на Тесс, прямо как сестра. Не чертами, не выражением лица, но каким-то своего рода шаблоном внешности. Они явно были одного поля ягоды, несмотря на различие в воспитании и окружающей среде. Были похожи фигура и лицо, кожа и цвет ее, грациозные движения... Такая же женщина, возможно, даже в душевных проявлениях такая же... Только, чтобы получить Тесс, он должен убить Мелфи, а чтобы заполучить эту, следует лишь договориться о цене. Обе эти женщины в момент объятия будут произносить одинаковые слова, шептать «любимый», обвивать его шею руками и дарить ему, вероятно, одинаковое наслаждение. А насколько велико будет это наслаждение, зависит, в конце концов, от его силы воображения, а не от их эротических способностей. Почему, собственно, любят и желают какую-то одну женщину, а не другую? Существует ли вообще любовь, или это лишь радость от победы над соперником и от преодоления препятствий? Если бы эта девушка попросила прикурить где-нибудь в салоне, а не в баре, его фантазия вряд ли разыгралась бы и он не принялся бы мечтать...

— А вы, однако, не слишком словоохотливы, — заметила девушка, не зная, как вывести его из задумчивости.

— Ваше здоровье! — произнес Фрэнк, поднимая бокал.

— Вы американец?

— Нет, француз.

— Ах! — не к месту ответила девушка. — Так вы здесь, в Италии, проводите отпуск?

Как ярмарочный глашатай, она заученно исполняла привычную программу. Наверняка у нее имелась квартирка, обставленная с показной роскошью, автомобиль с откидным верхом и ребенок где-нибудь в деревне. Фрэнк с симпатией посмотрел на нее. Она была лояльной противницей в борьбе полов, не имеющей ножа за пазухой. Она продается, не отдаваясь, ибо никого не касаются тайны ее души.

— Как зовут тебя?

— Лидия.

Непроизвольно Фрэнк рассмеялся. Они всегда выискивают имена, за которыми ничего не скрывается.

— А вас? — поинтересовалась девушка не из любопытства, а потому, что дело, кажется, налаживалось.

— Фрэнк.

— Правда? У меня еще не было ни одного знакомого Фрэнка.

И вдруг у него стало хорошо на душе. Было так приятно болтать здесь с этой девушкой, он перестал чувствовать одиночество. Все равно, эта или какая-нибудь другая. Во всяком случае, она не будет вытягивать из него, женат он или нет, какая у него профессия и счастлив ли он.

— Хочешь еще выпить?

— Спасибо, нет, не здесь. Может, мы зайдем ко мне домой?

Она произнесла это дружелюбно, не агрессивно, как многие. Естественно, что тем же тоном она назовет ему и свой тариф. Она зарабатывала деньги, как любой другой на земле, и это не являлось основанием выказывать жадность или вульгарность. Фрэнк был ей за это благодарен. Они вместе покинули бар.

И на улице она не разочаровала его. Ее можно было бы принять за благонравную горожанку, делающую покупки вместе со своим мужем. Как он и думал, у нее был автомобиль, маленькая белая «ланчия», внутри обитая красным. Во время поездки они обсуждали автомобили, двигатели и кузова. Для женщины она водила хорошо. Она умела даже смеяться. На нее внезапно могли напасть приступы веселья, от чего ее лицо освещалось, обретая выражение невинности. Видимо, ей было столько же лет, сколько и Тесс. Фрэнк прикурил сигарету и протянул ей.

— Нет, благодарю, я не курю.

Фрэнк подумал о двух своих женщинах, которые ни мгновения не могли провести без сигареты.

Квартирка была уютно обставлена. Пожалуй, было многовато ленточек и фарфоровых безделушек, но Фрэнк не мог бы назвать это признаком дурного вкуса.

Она дала ему немного выпить, включила радио и вышла в соседнюю комнату переодеться, оставив его одного.

Она все делала основательно. Она знала, что способ подачи важнее того, что подаешь... если это выражение применимо в данном случае. В любом случае, Фрэнк чувствовал себя хорошо. Он был благодарен ей за то, что она была так мила и вела себя естественно. Может, она и не была на самом деле такой хорошенькой, но ее холодное дружелюбие располагало, не будучи прежде всего... утомительным...