Салли Блейк - Вмешательство провидения

— А почему бы и нет? Для меня она ничего не значит.

— Но для Стивена она все.

В глазах Роберта зажглись сердитые искорки.

— Если уж мы заговорили о всяких высоких материях, то позвольте мне ответить вам словами из библии — я не сторож брату моему.

Лори выдернула руку, которую он держал.

— Благодарю за компанию, я пойду к тете. Она, наверное, удивляется, куда я пропала.

Роберт наклонился к ней, не давая подняться.

— Как насчет поцелуя в знак, так сказать, дружбы? — шутливым тоном проговорил он, как бы давая понять, что прекрасно сознает — иного мотива просто быть не может.

Лори вскочила со скамьи.

— Может, прибережете свои поцелуи для дам, которым они нравятся?

С этими словами она быстро отпрыгнула в сторону, чтобы он не мог ее поймать. Сердце ее бешено билось. Роберт был ей антипатичен, и все же она не могла отрицать, что ее физически тянет к нему. Наверное, он хороший любовник, подумалось Лори… и опасный враг. Как будто враги бывают неопасные…

— А Роберт ушел? — удивленно спросила тетя, когда Лори вошла в гостиную. — Ты не пригласила его остаться на чай?

— У него какие-то дела. Вы же знаете Роберта. Порхает как мотылек тут, там и бог знает где, — рассеянно ответила Лори, думая про себя, что это было бы просто невыносимо — сидеть рядом с ним и слушать, как он ведет светский разговор с тетей.

Да и самой ей было совсем не до легких разговоров. Лори с испугом отметила, что она постепенно отдаляется от всех, замыкаясь на своих мыслях. Но нет, это пройдет, в отчаянии твердила она себе. Это естественно, ведь столько людей погибло…

Лори вздрогнула, расплескав чай. Если так дело пойдет и дальше, подумала она, у меня не останется ни одного чистого платья…

— Нам пора подумать о маскарадных костюмах, — сказала Элен.

Лори уставилась на нее с недоумением, гадая, уж не ослышалась ли она. Элен, с улыбкой кивнув ей, продолжала:

— Я знаю, Лори, о чем ты подумала. Как я могу заниматься всякими глупостями, когда случилось такое несчастье. Но ведь мы все равно ничего не можем поделать с этим, правда? Можно погоревать о несчастных жертвах, но не горевать же вечно! Надо уметь забывать, иначе воспоминания разъедят твою жизнь, словно раковая опухоль.

— Я никогда не забуду…

— Нет, забудешь, должна забыть. И мы с дядей сделаем все, чтобы помочь тебе. Мы по-разному относимся к разным вещам, но так или иначе всем нам приходится смиряться с тем, чего мы не в силах изменить.

— Вы не понимаете, тетя Элен…

— Думаю, понимаю. Если моя догадка верна, то ты представляешь себя на месте того несчастного, который купил твой билет. Я права?

Лори медленно покачала головой.

— Так было, но сейчас я думаю больше о его или ее близких, которые остались.

— Выбрось это из головы. Всем их жалко, все им сочувствуют, но лично тебя это никак не касается. Чем скорее ты это поймешь, тем лучше.

Лори вяло улыбнулась.

— Я-то думала, что вот приеду — и вам станет веселее. А вместо этого только порчу вам жизнь…

— Глупости, ничего ты не портишь, — резким тоном возразила Элен. — Но я настаиваю на том, чтобы мы занялись маскарадными костюмами. Это нас обеих отвлечет. Если в старых сундуках ничего подходящего не найдется, придется шить, а это потребует времени.

Лори все никак не могла смириться с таким бессердечием. Но, с другой стороны, уж Элен-то знала, что в жизни бывает всякое. А, учитывая, что она больна уже не один год, дом Хартманов давно мог превратиться в обитель уныния, если бы не ее старания этого не допустить. Как ни странно, она оказалась сильнее Лори. Может быть, подумала Лори, это потому, что она уже немолода и не раз сталкивалась со смертью людей…

— А вы уверены, что Коннорсы все еще не оставили свою затею с маскарадом? — спросила она. — При нынешних обстоятельствах это бы меня не удивило. Как ни говори, национальная катастрофа…

— Лори, есть вещи, которые от нас не зависят. Первая — это рождение, а вторая — смерть. Нам же остается взять все от того, что находится в промежутке, и радоваться каждому своему успеху. Роберт и Стивен не отменят свой день рождения, да и потом, до него ведь еще целый месяц. К тому времени первое горе утихнет. Уж так устроена жизнь, моя дорогая, и не нам ее менять.

Тетя — мудрая женщина, подумала Лори. В глубине души она признавала правоту Элен. Горе не может длиться вечно, даже если ты пытаешься продлить его, вызывая в памяти воспоминания. Мысли Лори обратились к отцу, губы ее задрожали, но она взяла себя в руки, наткнувшись на встревоженный взгляд Элен.

— Вы совершенно правы, тетя Элен. Я постараюсь больше не думать об этом. Дайте мне еще пару дней, и я попытаюсь посмотреть на все другими глазами.

И все-таки ей было трудно даже вообразить, как это она после того, что случилось, будет отплясывать, флиртовать и веселиться на маскараде. Это казалось таким же далеким, как полет на Луну.

Помолчав, Лори бросила на тетю озабоченный взгляд:

— Тетя Элен, но ведь вам же прописали несколько недель отдыха и полного покоя.

— Ерунда, — фыркнула Элен. — Я буду отдыхать, когда почувствую, что мне это нужно. А сейчас действие — вот что мне нужно, да и тебе тоже.

Все так и произошло, думала Лори. Какое-то время газеты писали только о судьбе «Титаника» и его пассажиров, а потом на первое место вышли другие события. В этом непостоянстве Лори, однако, находила нечто утешительное. Это помогало ей освободиться от чувства вины, которое, как она, в конце концов, призналась себе, не имело под собой никаких оснований.

В графстве был создан фонд помощи спасшимся и родственникам погибших, которые нуждались в этом, и Хартманы внесли в него щедрую лепту. Пассажиры в большинстве своем были состоятельными людьми, хотя и не все, а уж члены экипажа были явно небогаты, и все надеялись, что помощь будет принята. Это было пусть небольшое, но все-таки важное дело.

— Мы тоже сделали пожертвование, — сообщил Стивен, приехав к Хартманам в одно прекрасное утро в начале мая. — Только я считаю, надо иногда и отвлекаться, поэтому я приглашаю Лори съездить к заливу. Море сегодня спокойное…

Он оборвал себя, поняв, что говорит не то. В ту апрельскую ночь Атлантика была тоже спокойна и прекрасна…

— Вы сами знаете, я не могу, — сказала Лори.

— Можете, я уверен, что вы не трусиха. Мне казалось, человека, который уже один раз пересек Атлантический океан, трусом не назовешь.

В его глазах стоял вызов. Лори ответила ему гневным взглядом. Как он смеет ей такое говорить?! Да и дядя тоже не лучше, только и твердит об этом.

— Поезжай, дорогая, что в этом плохого? — проговорил Вернон. — Не можем же мы вечно ходить с постными лицами, а погода сегодня такая хорошая, проветришься, подышишь воздухом.