Люсиль Картер - Вперед, к счастью!

— А что мне за это будет?

— Испорченная девчонка! Ты и пальцем не пошевелишь без выгоды для себя, верно?

— Ты неплохо меня изучил. — Клео криво усмехнулась. — Ну так что ты мне можешь предложить?

— Ума не приложу, чем тебя соблазнить. Подскажи, Клео, будь другом.

— Ты приедешь ко мне в гости, в Нью-Йорк. В этом году.

— Ну нет! Ни за что!

— В таком случае, можешь передать Саре, что меня не будет на ее чаепитии.

Джеймс скорчил недовольную гримасу. Он думал целую минуту, прежде чем выдавить из себя обещание:

— Хорошо, я приеду к тебе.

— По рукам! Вот так и нужно вести дела. А который сейчас час?

— Без четверти восемь, а что?

— Я еще успею пробежаться по магазинам.

— Зачем это тебе? Ты же привезла с собой кучу нарядов.

— Я видела, что носят местные женщины. Если я явлюсь на девичник в платье от Дольче и Габбана, меня не поймут.

— Собираешься купить хламиду? — рассмеялся Джеймс.

— Я бы и паранджу надела, лишь бы на меня не пялились осуждающе.

— Да никто тебя не осуждает! У тебя мания величия, Клео. Не такая уж ты важная персона, чтобы все о тебе говорили.

— И тем не менее говорят. — Она вытащила из сумочки кошелек. — Попроси принести счет, пожалуйста.

— Клео, должен тебе признаться, что иногда ты вызываешь во мне такие сильные эмоции, что я сам их пугаюсь. К примеру, сейчас мне хочется тебя придушить.

— Чем я на сей раз тебе не угодила?

— Убери деньги, по-хорошему прошу. В этом городе все еще живут по старым джентльменским правилам: дамам подают руку при выходе из автобуса, открывают перед ними двери и платят за них в ресторанах. Здешние мужчины ужасно старомодны.

— Но пять минут назад ты заявил, что не являешься джентльменом.

— Я погорячился.

Клео до смерти устала с ним спорить, поэтому послушно убрала кошелек в сумку и поспешила распрощаться.

— Если завтра я не вернусь домой после чаепития, знай: твоя сестра убила меня и закопала в саду под старой яблоней.

— Боюсь, в суде ее оправдают, решив, что убийство было совершено с целью самозащиты.

— Не завидую я твоей жене, — сочувственно произнесла Клео, явно издеваясь. — Ей придется терпеть твою сестру всю жизнь. Не говоря уже о твоей матери.

— Всего хорошего, Клео. — Джеймс помахал ей рукой. — Поспеши, а то магазины закроются.

Показав ему язык, Клео вышла из ресторана, слыша за спиной тихий смех Джеймса.

Клео стояла перед дверью дома Сары Уорнер и не решалась постучать. Ее одолевали сомнения. Она ни на секунду не поверила в искренность сестры Джеймса.

— Постучать или уйти? Вот в чем вопрос, — пробормотала Клео.

Неожиданно дверь распахнулась, лишив Клео выбора. Стоявшая на пороге Сара улыбалась, демонстрируя ровные белые зубы.

— Добро пожаловать! Как я рада, что ты пришла!

— А уж как я рада…

— Проходи, тебя уже все заждались.

Клео, вздохнув, вошла в дом. Не нужно было быть психологом, чтобы определить, что здесь живет старая дева. Дом был вычищен до блеска. Сверкало абсолютно все: от пола до потолка. Наверное, в свободное время, которого у Сары было полно, она натирала паркет воском.

На каждой тумбочке лежали кипенные кружевные салфетки. На окнах висели белоснежные шторки. Даже любимый кот Сары был белого цвета.

Присутствия мужчины в доме не ощущалось. Неудивительно, что Джеймс удрал отсюда, как только ему представилась такая возможность.

— Сюда, дорогая Клео! — пела Сара. — Здесь у нас столовая…

Стол уже был накрыт, и за ним сидели шесть женщин. Клео на мгновение потеряла дар речи: среди них не было ни одной ее подруги.

— Ты, конечно, помнишь своих бывших одноклассниц? — с нежнейшей улыбкой спросила Сара.

О да, Клео помнила их всех. Сара собрала в своей гостиной тех, кто ненавидел Клеопатру Льюис. Включая конечно же Беллу Тернер.

— Как ты изменилась! — с жалостью произнесла одна из «подружек». — Ах, что делает Нью-Йорк с красивыми женщинами!

— И что же такое он с ними делает? — поинтересовалась Клео, усаживаясь на предложенный ей стул, стоящий во главе стола.

— Помню, ты была такой красоткой! — словно не расслышав ее вопроса, продолжала та. — Увы, время беспощадно.

— Ты тоже не помолодела, дорогая, — сказала Клео.

— Что верно, то верно. — Женщина притворно вздохнула. — Однако нас, жительниц маленьких городков, по крайней мере, не отравляет загазованный воздух.

Клео криво улыбнулась. В отличие от своих одноклассниц она выглядела сногсшибательно, так что те зря изливали яд.

— Чаю? — Сара схватилась за пузатый чайник. — Я испекла чудесное печенье по новому рецепту. Непременно попробуй, Клеопатра.

Надеюсь, оно не отравлено, подумала Клео, с опаской косясь на блюдо с темно-коричневыми брусочками, не вызывающими доверия.

— Клеопатра, говорят, что ты уезжаешь на следующей неделе? — спросила Белла. — Неужели тебе уже успела наскучить сельская жизнь?

— Никуда я не уезжаю, — возразила Клео. — Наоборот, я решила остаться здесь на длительный срок.

— Что, с работой проблемы? Вряд ли тебя отпустили бы надолго, будь ты ценным сотрудником.

— Видишь ли, меня ценят настолько, что готовы оплачивать мой отпуск, сколько бы он ни длился.

— Да ладно тебе, Клео! — Сара потрепала ее по руке. — Здесь все свои, так что можешь не стесняться и сказать правду.

— А я всегда говорю правду, — невозмутимо произнесла Клео, кидая в свою чашку с чаем несколько кусочков сахара.

— Ты замужем, Клео?

Эти змеи, кажется, решили ее доконать. Они задавали вопросы с подвохом, потом переворачивали фразы, сказанные Клео, с ног на голову, отпускали ехидные замечания и при этом мило улыбались. Прощупав почву, они завели разговор о личной жизни Клео — а это была скользкая тема.

— У тебя есть жених? Ты помолвлена? Сколько у тебя было мужчин?

— Я не помолвлена, замуж не собираюсь, а подсчет мужчин, с которыми я встречалась и спала, не веду.

— Их было так много? — захихикал кто-то.

— Немало. — Клео решила, что, раз уж они намерены вывернуть наизнанку каждое ее слово, то не стоит осторожничать.

Для них она и так была без вины виноватой. Сара и ее подружки были типичными представительницами той части населения города, которое считало Клео перебежчицей. Доказывать обратное она не собиралась. Пусть окрестят ее какими угодно эпитетами — ей все равно. Лишь бы продержаться на этом чаепитии пару часов до того времени, когда можно будет уйти, не вызвав подозрений в том, что она только и думала, как бы сбежать.

— Ах, эти мужчины! — воскликнула Сара, когда все приступили к шоколадному торту. — Я не против патриархата, но они порой не дают вздохнуть свободно. Вот мой Джеймс, к примеру, считает, что женщина должна полностью подчиняться мужу. Я в общем-то согласна с ним. «Да прилепится жена к мужу своему»… Однако Джеймс бывает таким тираном. Он страшно ревнив, Белла не даст соврать. И ужасный собственник. Впрочем, его жене повезет. Она будет с ним как за каменной стеной. Да, Белла? А что ты думаешь о Джеймсе, Клео?