Шэрилин Лэнг - Запоздалое счастье

Филипп обладал удивительной способностью везде чувствовать себя непринужденно и естественно, будь то в Лондоне или Нью-Йорке. Во время деловых переговоров или обсуждая местные спортивные новости в деревенской пивной, он умел находить общий язык со всеми. Притом всегда оставался самим собой, ни на минуту не забывая, кто он, в любых обстоятельствах излучая приветливость и обаяние. В свое время это восхищало Элизабет, сейчас она испытывала прямо противоположные чувства.

— В таком случае, живи здесь на здоровье, а я уезжаю, — заявила Элизабет и поискала глазами Хесуса. Лучше потратить время и поехать в другой отель, чем оставаться хоть на мгновение.

Однако Филипп опередил ее.

— Спасибо, Хесус. Можешь быть свободен. Как договорились, ждем тебя утром, после завтрака.

— Эй, подожди минутку! — крикнула Элизабет.

Она спохватилась слишком поздно. Поставив у ступенек ее чемодан и сумку, Хесус уже вскочил в свое авто и умчался.

Элизабет растерялась. Если она сейчас развернется и, бросив вещи, отправится на поиски отеля, Филипп наверняка остановит ее, чтобы не доставить удовольствие прислуге небольшим скандалом.

— Не знаю, что за игры ты затеял, но будешь жить здесь без меня, — Элизабет бросила нетерпеливый взгляд по сторонам. — Будь добр, покажи, где телефон. Я хочу вызвать такси.

— Давай я лучше покажу тебе твою комнату.

Филипп направился к багажу, явно собираясь отнести вещи наверх. Элизабет загородила ему дорогу.

— Наверное, ты оглох. Я сказала, не собираюсь здесь задерживаться. Покажи, где телефон. — Ее глаза зажглись недобрым огнем.

— Я слышал. Не волнуйся.

Филипп стоял совсем рядом, и Элизабет показалось, что она чувствует запах солнца, исходящий от его кожи. Слишком для нее памятный! Слишком знакомый!

— Что происходит, в конце концов? Почему ты устраиваешь скандал? — совладав с мимолетным наваждением, воскликнула Элизабет.

— Не я устраиваю. Как раз ты подняла шум.

Элизабет пожалела, что встала между ним и своим багажом. Она оказалась в ловушке, близость Филиппа выводила ее из равновесия. Она сделала попытку отойти в сторону.

— Зачем тебе уезжать отсюда? — Он показал рукой на элегантный холл. Широкая лестница вела в комнаты наверху, солнце отражалось в зеркалах, вощеном паркете. — Нам обоим хватит места. Я же не предлагаю тесниться в одной комнате, если это тебя беспокоит.

Элизабет проигнорировала его насмешливый тон, что-то шевельнулось у нее в душе. В свое время просто быть с ним в одной комнате, а потом в постели — доставляло величайшее наслаждение. Она подавила в себе желание, вспыхнувшее было, когда она представила, как к ней прикасались его теплые пальцы.

— Однако, — быстро нашлась она, — дело не в этом, а в том, что я приехала сюда в полном убеждении, что вся эта вилла будет в моем распоряжении. Только это устраивает меня. Я не намерена жить здесь с кем-либо. Так что, скорее я… — Но тут она остановилась. Ей пришла в голову одна мысль: — Кстати, что ты вообще здесь делаешь? Почему не остановился у себя дома? Неужели все это подстроено, чтобы позлить меня?

— Боже мой! — усмехнулся Филипп. — Неужели ты на самом деле считаешь, будто я готов устроить любой спектакль, лишь бы досадить тебе?

— Откровенно говоря, я бы не удивилась. Так оно и есть, ведь правда?

— Нет, не так. Если хочешь, я объясню. Видишь ли, дом сейчас на ремонте, и друзья любезно предложили пока пожить у них, здесь.

— А мне ничего не сказали! Даже через секретаршу не сообщили! Хороши!.. Знай я, что все так обернется, ноги моей здесь не было бы.

— Подожди с упреками. Это не их, а моя ошибка.

Слова прозвучали не как извинение, а как констатация факта. В голосе Филиппа не было и тени раскаяния.

— Мои друзья сейчас в Штатах, и твоя секретарша говорила не с ними, а с их племянницей. Я помню, что твой отец всегда гостил здесь, когда бывал на Сент-Кристофере, и я предупредил племянницу, что не возражаю, если ты тоже захочешь пожить на вилле… Как бы то ни было, уверяю тебя, это никакой не заговор. Я поступил так, чтобы тебе было лучше.

Разумеется, она «поверила» ему! Как бы не так! Пусть не принимает ее за идиотку. Если он столь трогательно печется о ней, то тогда она Белоснежка, а Филипп семь гномов одновременно, подумала Элизабет.

— Заботлив! — сухо сказала она. — Однако твоя доброта не по адресу. Как мне заказать такси?

— Найти свободный номер будет непросто. Сейчас разгар сезона, а на острове пока не хватает гостиниц. — Филипп улыбнулся. — Впрочем, сие тебе известно. Недаром же вы и осуществляете свой проект. Мне кажется, лучше тебе остаться здесь.

Остаться под боком у него? Да он просто спятил!

— Не имею ни малейшего желания.

— Интересно почему? — В глазах Филиппа внезапно вспыхнули искорки интереса. — Или ты чего-то побаиваешься?

— Боюсь? — Элизабет попыталась изобразить легкую издевку, а получилось скандально-крикливо. — Уж кого-кого, тебя-то я не опасаюсь!

— Боже милостивый, я не имел это в виду…

Филипп осекся, но продолжал открыто разглядывать Элизабет. Ее изящную, ладную фигурку, ножки в чулках и туфли, не совсем уместные по здешней погоде, впрочем, элегантные. Элизабет остро ощутила чисто мужской взгляд. Ответила тем же — обежала глазами его крепкие плечи, рельефную мускулистую грудь и смутилась.

— Итак, — продолжал Филипп, — чего же ты все-таки боишься?

Но тут подоспела помощь. Ей не пришлось отвечать, так как из дверей вышла женщина, одетая в цветастое платье и красный фартук.

— Извините, мистер Клэнси. Я насчет ужина. Все будет готово через полчаса. Вам удобно?

— Вполне, Диля, — кивнул Филипп. — Мисс Тэлманн как раз успеет принять душ и переодеться. — Обернувшись к Элизабет, он спокойно, но веско добавил: — Диля весь день хлопотала, так что уважь ее и поужинай, ведь наверняка проголодалась…

Элизабет сердито глянула на него, затем на свои вещи, на дверь в кухню, за которой исчезла кухарка и откуда доносились восхитительные ароматы.

— Ладно, — вздохнула она. — Поесть не откажусь.

К ее облегчению, ужин прошел мирно и безоблачно. Возможно, Филипп решил не портить себе пиршество — иначе не назовешь столь немыслимый набор блюд: лангусты и омары в гриле, цыплята в остром соусе с ямсом, экзотические салаты… Он с удовольствием ел, на него было приятно смотреть: Филипп всегда делал это красиво. К тому же он рассказывал ей об острове.

Элизабет с наслаждением слушала про природу, климат, достопримечательности. Кое-что она уже слышала от отца. Будь он жив, они с Филиппом, наверно, проговорили бы до утра о таком райском уголке земли. Правда, будь отец жив, подумала Элизабет, ей не пришлось бы распутывать тугой узел, который намеревался завязать коварный Филипп вокруг их фирмы.