Элла Лерлэнд - Твое обручальное кольцо

— А как ты? — Джейн приоткрыла глаза. — Ты чувствуешь то же самое, когда возвращаешься домой?

— Нет. Еще гонщиком я привык везде быть как дома.

Что-то в нем изменилось, подумала Джейн, но что — трудно уловить. Он был по-прежнему серьезен, по-прежнему сдержан и непроницаем, даже когда смотрел на нее. Его глаза все видели и столько же скрывали. И все же…

Джейн улыбнулась и бросила пробный шар.

— Я слушаю тебя, — тихо промолвила она.

— Что, прости?

— Ты сказал, что будешь говорить, а я буду слушать. Помнишь?

Рон обычно получал удовольствие от словесной дуэли в суде, потому что заранее тщательно продумывал линию поведения. И чем труднее доставалась защита обвиняемого, тем больше он увлекался.

Но Джейн Сандерс вовсе не обвиняемая и не свидетель обвинения. Она — женщина, которую он уважал, которая при всей своей занятости сумела выкроить время для помощи совершенно незнакомой ей Марии просто потому, что он попросил ее об этом.

Рон осторожно поставил чашку на стол и выпрямился на неудобном сиденье.

— Послушай, нам обоим небезразлична судьба Габи, это ясно. — Мысль о девочке заставила его улыбнуться и придала сил. — И я чувствую себя, по крайней мере, ответственным за то, чтоб выполнить предсмертную просьбу Марии.

— Как ни странно, но и я тоже.

— Я все думаю о ее последних словах. О том, что она хочет лучшей жизни для своей девочки. Если суд доверит мне опеку, ты знаешь, я сделаю все, чтобы быть ей хорошим отцом.

— Знаю.

— Но маленькая девочка… У меня были одни братья. Мне не известно о девочках даже самое элементарное, а идея с няней кажется слишком абстрактной.

Джейн нетерпеливо вздернула подбородок.

— В конце концов скажи мне ясно, Рон, чего ты хочешь?

— Черт побери, Джейн, я всегда думал, что у женщин на этот случай есть шестое чувство.

— На какой случай?

Рон глубоко вздохнул. Его рука стала влажной от пота, а в горле пересохло.

— Я уже говорил тебе. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне.

— И стала няней Габи?

— Ну… не совсем. Ты могла бы стать ей матерью.

— Я… Ты?

— Именно. Я и ты. Ты сама внушала мне, что браки нынче в большой цене.

Рон чувствовал себя глупо. Он полагал, что действует прямо и открыто, но Джейн наверняка прочла в его глазах иное. Да, он представлял себе дом, полный детей с волосами красно-рыжего цвета, с зелеными глазами и улыбкой точь-в-точь, как у нее. В основном, мальчишек, которые, конечно, избалуют свою старшую сестру.

— Я понимаю, что должен многое тебе объяснить. — Он откашлялся, внезапно ощутив волнение гораздо более сильное, чем на всех судебных заседаниях, вместе взятых. — Мне почти сорок шесть, у меня прочное финансовое положение и отличное здоровье. Я неприхотлив, и у меня не слишком много вредных привычек, во всяком случае, противозаконных.

— Это радует.

Рон, увидев улыбку в ее глазах, позволил и себе улыбнуться в ответ. Пока все шло хорошо.

— Я буду оплачивать все расходы, но, по правде говоря, теперь, когда увидел твой дом, думаю, что лучше мне переехать к тебе. Здесь вдвое больше места и есть двор. А также уют и тепло, которые не смог дать Рону даже дорогой декоратор.

— И дерево для качелей.

— Да, верно. Качели.

— И, наверное, песочница.

— В любой момент, как только ты захочешь.

— Ты имеешь в виду, в любой момент, когда это будет нужно ребенку? — Голос Джейн дрожал от скрытой улыбки.

— Вне сомнений. Хочешь я внесу все эти условия в контракт?

Взгляд темных глаз Рона был очень напряженным. Посмотрев на него, Джейн почувствовала, как ее невольно затягивает в их глубокий омут. Опасный мужчина, в который раз подумала она. Боли и тревоги с ним не избежать, но что-то подсказывало Джейн, что риск будет оправданным и этот сильный мужественный человек подарит ей счастье.

— Ты имеешь в виду брачный контракт?

— Да, можешь назвать и так.

— Нотариально заверенный?

Джейн явно собиралась заставить его идти до конца.

— Большинство людей, которых я знаю, верят мне на слово.

— А ты поверишь на слово мне?

— Да.

Его глаза предупреждающе вспыхнули. Но Рон не из тех, кто теряет контроль над собой, подумала Джейн. Он не будет добрым или нежным, если это не в его интересах. Но он будет честен и постарается сделать женщину счастливой. Как любовник, напомнил ей слабый голос рассудка. Но не как муж.

— Неужели? — Легкая улыбка тронула губы Джейн. — Контракт по всей форме, свернутый в трубочку, с сургучной печатью и лентой. Остается только подписать?

— Да. Только скажи — и я подготовлю все бумаги.

Джейн оперлась обеими руками о кушетку и стала болтать перед собой ногами. У нее были маленькие узкие ступни, а ногти на ногах покрыты ярко-розовым лаком, пожалуй, слишком ярким для детского психолога.

Рон перевел взгляд с тонких лодыжек на лицо Джейн. Она задумчиво надула губки, опустив глаза.

— Ну что ж, это не самое… романтическое предложение из тех, которые я получала, — сказала она, пока Рон рассматривал ее.

— Я не очень-то гож для бокалов с вином и канделябров. Тебе это известно.

Она опустила ноги.

— Итак, я знаю, что получаю?

— Точно.

Джейн почудилась усмешка в его голосе. Она посмотрела на него, но губы Рона были сжаты так крепко, что превратились в одну жесткую линию.

— А почему обязательно свадьба? — спросила она равнодушным тоном. — Почему не просто соглашение о совместной опеке над Габи? Разве для нее это не все равно?

— Я думал, но это не подойдет.

Его плечи напряглись, а голос стал резким.

— Нет?

— Нет. Что если ты, например, встретишь кого-нибудь и захочешь выйти замуж? Кто тогда будет папой Габи?

— Да, понимаю.

Джейн внимательно изучала вены на тыльной стороне своих рук. Она носила обручальное кольцо почти пять лет и два года оплакивала того, кто подарил его ей.

После этого она пару раз подумывала о том, чтобы снова выйти замуж. Однажды это почти случилось, даже была объявлена дата свадьбы с человеком, обещавшим наполнить ее старый дом детьми. Но в последний момент Джейн решила, что не любит его, и все отменила.

— И ты, конечно, тоже можешь встретить кого-нибудь и влюбиться, — добавила она, когда наступило молчание. — Кого-нибудь, кого ты захочешь сделать матерью Габи.

— Вряд ли.

Джейн подняла голову, и их глаза встретились.

— Значит, если говорить откровенно, — произнесла она холодно, — это будет брак по разумному расчету и согласию сторон с главной целью — заботиться о ребенке.

Рон удивился тому, как сухо прозвучали ее слова, хотя Джейн всего лишь перефразировала его собственные.

— Совершенно верно.

— Ну, а как насчет супружеских отношений? Как насчет секса?

Рон потер руку о бедро, затем сжал в кулак. Он чувствовал, как струйка пота медленно потекла по спине, и его бросило в жар. Когда-то он уже испытал такое — когда надо было сделать выбор, единственный из возможных, за который он расплачивается до сих пор.