Кейт Доули - Сегодня можно всё

— Я порву вашего босса в клочья! Так и передайте ему, — заявила она секретарше. Судя по выражению лица девицы, она вполне верила, что Габриель способна выполнить угрозу, причем это вовсе не образное высказывание.

Кажется, Буртон прав, вот она-то мне и ровня, обреченно подумала Габриель. Что же теперь мне делать?!

Она знала твердо одно: ей нужен адвокат. Лучший. Но вот где же ей взять деньги? Фонды комплекса почти исчерпаны и никто ей сейчас не поможет. А так как она вложила и собственные сбережения… В общем, оплатить по-настоящему хорошего адвоката ей не по карману.

Габриель с трудом доехала до дома. Ей ужасно хотелось уткнуться носом в подушку и плакать, плакать, плакать… Совсем как в детстве. А ей казалось, что она стала достаточно сильной, чтобы забыть об этой привычке.

Сейчас нельзя раскисать! — требовала сама от себя Габриель. Давай, девочка, возьмись за ум! Из любой ситуации должен быть выход. И ты можешь найти его. Но только если ты будешь думать, а не обливать подушку слезами. Все говорили, что ты сильная, и вот первая серьезная трудность — и ты раскисла. Ты должна справиться в первую очередь с собой. А уж потом Буртон не будет представлять для тебя никакой проблемы. И вообще, займись пока что чем-то другим. У тебя же скопилась просто гора дел! Отвлекись, и решение придет само. Ведь так уже не раз бывало.

Габриель немного успокоилась и уже была готова думать о чем-то другом. А значит, готова искать выход.

Оказавшись в своем кабинете, Габриель снова расстроилась. На столе опять была груда бумаг! А вот сегодня на посетителей надеяться было нечего. Она еще с утра понедельника обзвонила всех, кто к ней записался, и отменила прием. Так что ей ничего не оставалось, как заняться бумагами.

Габриель со стоном села за стол и погрузилась в работу. Но она постоянно отвлекалась. Что-то не давало ей сосредоточиться. У нее было ощущение, будто какое-то противное насекомое жужжит у нее над ухом. Габриель уже несколько раз принималась искать источник шума, но так и не нашла муху или жука, который мешал ей сосредоточиться.

Но напряжение этих дней дало о себе знать. Габриель почувствовала, что сейчас закричит, если не выгонит эту раздражающую муху.

Она выключила все лампы, кроме одной, надеясь, что насекомое полетит на свет. Габриель ждала несколько минут, но никто в круг света так и не влетел.

— Кажется, я схожу с ума, — пробормотала она, потому что назойливое жужжание все еще продолжало раздражать ее.

Габриель заткнула уши и зажмурилась. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. И тут ей в голову пришла простая мысль. Она бросилась к выключателю и погасила весь свет. Жужжание прекратилось. Она вновь включила одну лампу дневного света. Жужжание вернулось.

— Ну вот, ко всему прочему, еще и лампа испортилась!

Габриель уже не раз сталкивалась с этой проблемой и прекрасно знала, что надо делать. Она покопалась в шкафу и обнаружила запасную упаковку с лампой. Конечно, электрик сделал бы это лучше, но она старательно экономила на всем. Так что оплачивать работу, которую могла и сама сделать, Габриель не собиралась.

Она пододвинула под лампу тумбочку и влезла на нее. Габриель ловко сменила лампу и, успокоенная отсутствием жужжания, стала задвигать тумбочку. На полу у стены что-то блеснуло. Габриель наклонилась, чтобы внимательнее рассмотреть, и увидела ошейник Тойси.

Так вот он куда подевался! — обрадовалась она находке. А я так устала в тот день, что и не заметила! А этот грубиян Колдуэл еще грозился мне: будете отвечать в суде! Подумаешь, юрист!

Габриель резко выпрямилась, сжимая ошейник в руке.

Боже, какая же она глупая! Как она сразу не догадалась! Он же адвокат. Он должен помочь ей, он ведь так любит свою собаку. А ведь она, Габриель, старается не для себя, а для всех животных. Сейчас же ехать к нему!

Габриель, окрыленная надеждой, выбежала из кабинета.

Габриель вот уже полчаса укладывала волосы. Она и сама не могла понять, почему тратит столько драгоценного времени на такие пустые дела, как макияж и прическа. Но все же, еще раз критически осмотрев то, что у нее получилось, она вздохнула и принялась укладывать волосы по-другому.

Ее длинные золотые локоны не желали ни лежать красивыми прядями, ни тем более укладываться в высокую прическу. Габриель никогда не обращала внимания на то, как они уложены. Она считала, что чистые здоровые волосы — это уже прическа. И поэтому сегодня она просто сходила с ума от того, что не могла ничего сделать с головой.

В конце концов Габриель поняла, что лучше всего распустить волосы. Они у нее длинные, почти до талии, И, если их распустить, будут окутывать плечи невесомой вуалью, подчеркивая их хрупкость.

Габриель решила надеть платье изумрудного цвета в тон глазам. Она и сама до сих пор не могла понять, как оно держится на ней. Тонкий шелк чуть-чуть придерживали плечи и грудь. Он струился мягкими складками по ее телу, подчеркивая каждую идеально вылепленную линию.

Критически осмотрев себя в зеркале, Габриель решила, что необходим последний штрих. Она взяла любимые духи «5-я авеню». Несколько капелек божественного цветочного аромата она нанесла за уши, несколько на сгибы локтей. Одну капельку в ложбинку между небольшими холмиками грудей — и взбила волосы, чтобы тонкий аромат духов как можно дольше окружал ее своими чарами.

Габриель улыбнулась своему изображению. Вот теперь она почти готова. Только знать бы — к чему готова. Она даже на свидания никогда так не собиралась! Не то что на деловую встречу.

Но Габриель давно поняла, что у женщин есть свои рычаги давления на мужчин, и часто ни те, ни другие даже и не догадывались об этом. И если она красива, если нравится Эдвину Колдуэлу, так почему бы не воспользоваться этим? Конечно, ему будет приятно поговорить с женщиной, которая проявляет к нему интерес как к мужчине.

Тронув приоткрытые будто в ожидании поцелуя губы блеском, Габриель улыбнулась своему отражению. Она сегодня красива! Неотразима!

Ни один мужчина не сможет устоять перед ней, а значит, и Колдуэл! Ее комплекс будет спасен.

Габриель взяла сумочку и, стуча каблучками, выбежала из дома. Сегодня она торопилась на встречу с Колдуэлом.

Эдвин решил сегодня остаться дома. Он сидел в кабинете и разбирался во всех тонкостях нового дела, поэтому был не очень рад, услышав звонок в дверь.

— Кажется, это стало дурной традицией, — сказал он Тойси.

С ее лапы уже сняли гипс. Но собака все еще очень странно ходила. Она уже успела привыкнуть к гипсу, и тут вдруг за один день все стало прежним. Было отчего удивиться.

Вместо ответа Тойси лениво вильнула хвостом и тихонечко гавкнула.