Уинифред Леннокс - Крепкий орешек

Мучимая бессонницей, Маргерит лежала на постели в полной темноте.

Когда в дверь позвонили, она даже не пошевелилась. Прошла минута, другая, но звонок не унимался, и тогда Маргерит поднялась и медленно оделась. Ее пугала мысль, что это может быть Грегори. За окном только-только занималась заря. Оказывается, с того времени, как муж ушел из дому, прошло несколько часов, хотя Маргерит показалось, что несколько мгновений.

Открыв дверь, она обнаружила на пороге полисмена.

— Миссис Лэнгтон? Я сержант Рэгсдейл! Разрешите войти? Я не стану злоупотреблять вашим вниманием.

Она жестом пригласила его в дом, и сержант протопал в холл, преувеличенно оживленно спрашивая, не будет ли с его стороны дерзостью надеяться на чашечку чаю или кофе. Маргерит с трудом соображала что к чему, и лишь по неестественному поведению блюстителя порядка поняла: что-то произошло.

— Давайте присядем, — пряча глаза, предложил полисмен, когда они оказались в кухне. — И прошу вас, возьмите себя в руки, миссис Лэнгтон, будьте мужественной! В конце концов, он ничего не почувствовал… Смерть была мгновенной.

И заслуженной, мог бы добавить сержант, следуя полицейской логике. И в самом деле исход был вполне логичным, если учесть, что в состоянии сильного опьянения Грегори Лэнгтон мчался на бешеной скорости, не справился с управлением и врезался в фонарный столб.

Грегори — мертв! Почему же я ничего не ощущаю? — потрясенно спросила себя Маргерит. Не могу же я быть такой бесчувственной?

Но все равно у нее в душе ничего не шевельнулось. Полисмен, и тот выглядел куда более расстроенным и подавленным, чем она. Сержант торопливо выпил чай, который сам же себе налил, и поинтересовался, есть ли у нее близкие.

Маргерит отрицательно покачала головой и словно со стороны услышала свой голос:

— Не беспокойтесь, пожалуйста, со мной все будет в порядке…

Чудно! — сказал сержант напарнику, поджидавшему его в машине. — Даже слезинки не проронила. Подозрительно как-то…

— Не обращай внимания, дружище! На такие известия каждый реагирует по-своему. Если мы начнем переживать не только за погибших, но и за их родню, никаких нервов не хватит. Выброси это из головы и поедем в участок — наша смена заканчивается!

Должно быть, старею, подумала Маргерит, выключая в служебном кабинете верхний свет.

Было время, она работала допоздна и покидала офис в полном изнеможении, выжатая как лимон, но тогда она только-только начинала свое дело. Однако сейчас, когда долгожданный успех пришел, одержимость и напряжение самых первых дней вспоминались почему-то с ностальгией.

Маргерит нажала кнопку вызова лифта. Ее офис располагался в фешенебельном здании, которое принадлежало консорциуму известных страховых компаний, являвшихся, кстати, ее постоянными клиентами. Реклама, разработанная для них ее фирмой, оказалась настолько удачной, что Маргерит смогла договориться о вполне приемлемой арендной плате.

Сегодня она задержалась на работе из-за встречи с главным бухгалтером, подготовившим баланс за минувший год. Норман Карлтон взирал на Маргерит с восхищением — компания вышла на рекордную прибыль.

— Если вспомнить, с чего мы начинали, то ты просто молодец, Маргерит! — то и дело восклицал он.

Норман некогда работал на компанию, основанную еще дедом Маргерит, и именно он ошарашил Маргерит новостью о состоянии, оставленном ей дедом после смерти. Выросшая с дедом и с бабкой в скромной квартирке в предместье Лондона, она и мечтать не смела о таком неслыханном богатстве. Насколько Маргерит могла понять, бабушка, и та не знала, что ее муж играет на бирже — причем с поразительным успехом.

Потребовалось некоторое время, чтобы Маргерит освоилась в новом для себя качестве восемнадцатилетней наследницы солидного состояния. Поначалу ее пугала ответственность за деньги, и только потом, после истории с появлением и исчезновением из ее жизни Грегори, она поняла, что деньги необходимо пустить в оборот, и не просто поняла, но и доказала, что женщина способна добиться успеха на ниве предпринимательства не хуже любого мужчины.

Сегодня вечером Маргерит предстояло отпраздновать трехлетие своей компании и процветание своего дела… одиноким ужином в квартире, после чего она собиралась просмотреть документы, подготовленные помощником для заключения контракта с весьма выгодным клиентом, и пораньше лечь спать.

Лишь недавно Маргерит начала осознавать, что успех является синонимом одиночества. Но разве не к этому результату она стремилась? Разве не сама пришла в свое время к выводу, что, чем дальше продвигаешься по тернистому и многотрудному пути успеха, тем опаснее связывать себя моральными обязательствами по отношению к кому бы то ни было? После истории с Грегори она могла полагаться только на себя.

Ты сама выбрала этот путь! — раздраженно напомнила себе Маргерит, выйдя на улицу и оглядевшись. Улицы казались пустынными после сумасшествия часа пик. Маргерит машинально бросила взгляд на витрину супермаркета и увидела отраженную в стекле тоненькую фигурку, облаченную в теплое пальто. Да, именно она, эта молодая, хрупкая женщина возглавляет одну из самых процветающих компаний города и слывет гением рекламного дела; именно с ней стремятся работать самые респектабельные фирмы, и, что самое важное, успехом этим Маргерит обязана только своему колоссальному трудолюбию и талантам.

Так почему же именно сегодня она оказалась во власти сумрачного настроения и смутных сомнений в правильности избранного пути? Почему, черт побери, именно сегодня встал перед ней вопрос: а стоит ли карьера такой высокой цены, каковой является отсутствие личной жизни?

Спору нет, она сама сделала свой выбор, никто не принуждал ее поступать именно так, ведь даже после драмы с Грегори Маргерит могла вести прежний праздный и беззаботный образ жизни. Норман однажды назвал ее выбор некой формой терапии, и Маргерит готова была согласиться, что он не так уж и далек от истины. Но, если до поры до времени все шло хорошо, почему же сейчас у нее опускаются руки? Ей двадцать шесть лет, она вполне обеспечена и коммерческий успех сопутствует ей. Она привлекательна, умна, у нее есть близкие друзья. О чем, казалось бы, беспокоиться?

Добравшись до квартиры, Маргерит со вздохом облегчения отперла дверь.

Комнаты были отделаны в том же стиле, что и помещения ее офиса. Стены и ковер в большой гостиной были выполнены в мягких серо-голубых тонах. Два больших дивана с матовой шелковистой обивкой стояли друг против друга, а между ними — изящный кофейный столик из эбонитового дерева. Диванные подушки серо-голубого и лазоревого тонов эффектно дополняли декор.