Leri Hot - Свобода на двоих

– Нет, но ведь мы можем все исправить. Я скучаю по тебе, слышишь? Неужели ты ничего не чувствуешь, я не поверю в это.

– Юль, поверь в то, что все прошло, я не буду скрывать, что безумно скучала по тебе, только невероятные усилия не позволили мне встретиться с тобой, набрать твой номер телефона. Но у всего есть своя критическая точка, понимаешь? Я просто стала жить дальше без тебя.

Юля присела на край постели и начала потихоньку касаться руки, а потом лица Валерии.

– Я виновата, очень виновата, но ведь все мы совершаем ошибки, ты тоже совершала, неужели в тебе нет ни капли сожаления, что у нас все так закончилось. – Девушка склонилась, и губы сменили ее пальцы.

Губы скользили и ласкали лицо, они были такими знакомыми, что Валерия непроизвольно зарыла глаза. А потом она почувствовала поцелуй на своих губах. «Не те губы, знакомые, но не те». Она уперлась руками в грудь Юлии и отстранила ее, насколько смогла.

– Юля, нет. Я не могу и не хочу. Давай оставим все. Просто услышь меня.

– У тебя кто-то есть? – Она выпрямилась, но не ушла с постели.

– Да, думаю есть. Я хочу верить, что есть.

– Понятно, если ты говоришь о той черноглазой стройной и красивой девушке, которую я вижу постоянно рядом с тобой, то думаю – ты ошибаешься.

– Что ты имеешь в виду под словами «ты ошибаешься»? – Валерия вся напряглась.

– Ничего особенного не имею в виду. Просто знаю, что она относится к этому не так как ты. Вэл, прекрати, сколько было таких у тебя до меня и после меня? Одной больше, одной меньше.

– Что ты ей сказала? – Ее голос был похож даже не на шепот, а на угрожающее шипение.

– Правду и ничего кроме правды. Что я люблю тебя, что ты меня простила, ведь все это правда, не так ли? И знаешь, она поверила, а как тут не поверить. Только со мной ты была верной и постоянной. Я так подозреваю, что она уже имеет кое-какую информацию о твоей непостоянной натуре.

– Черт тебя побери, Юля! Ты постоянно приносишь мне неприятности! И ты после всего этого думаешь, что мы сможем начать все сначала?

Дверь в палату открылась, вошел лечащий врач.

– Что тут происходит? Девушка, я попрошу вас покинуть палату. – Обратился он к шатенке. – Вы доставляете ненужное волнение моей пациентке – а это, при ее состоянии недопустимо.

Юля встала.

– Простите, доктор, этого больше не повторится. Я зайду позже, – обернула она к Вэл.

Доктор посмотрел на встревоженное и пылающее гневом лицо Валерии.

– Вы правы – это больше не повторится. Я дам распоряжение, что бы Вас ни пускали больше в палату. Если Валерия Александровна посчитает необходимым с Вами встречаться, то придется это делать после того, как она выпишется, а пока я беру на себя право запретить ваши встречи в этих стенах.

Когда дверь за Юлей закрылась, Валерия чуть расслабилась. «Надеюсь, что Света не поверила ей. Или поверила? Она так быстро ушла от меня. Светочка, просто доверься себе и поверь в меня». Она посмотрела на врача, который измерял ее давление и осматривал повязки.

– Спасибо Вам.

– Не благодарите. Есть еще кто-то, кто будет выводить Вас из себя и ухудшать Ваше состоянии?

– Надеюсь, что нет, – тяжело вздохнула Вэл.

– И я надеюсь. Отдыхайте. – Врач вышел, оставив ее наедине со своими мыслями и ноющей болью от ранений. А потом она заснула, от усталости, нервного напряжения и лекарств.

Олег утром вез Свету на работу.

– Все уже хорошо? – Прервал он молчание.

– В каком смысле? – Света не повернулась, отвечая вопросом на вопрос.

– Ты решила прервать свой отпуск. Значит у Валерии все хорошо?

– А, ты об этом. Да, все хорошо, ее скоро выпишут, да и народа у нее там достаточно. Мое присутствие уже вряд ли так необходимо.

В тот день Света так и не вернулась в больницу. Не пришла она и на следующий, провалявшись в кровати, рисуя себе ярке картины воссоединения Вэл и Юли. Убежденная, что Валерия не звонит именно потому, что у нее Юля, и они обсуждают их дальнейшие отношения, она тоже не решилась набрать ее номер. На душе скребли кошки, заставляя сомневаться в своей правоте, а потом боль от уверенности, что все именно так, как она себе представила. Эти скребущие кошки постепенно сменились опустошением и апатией. А к ночи она приняла решение выйти на работу, что бы ни зацикливаться на этой ситуации и чем-то себя занять.

– Свет, а Свет? Мне показалось, что у вас все наладилось.

– Мне тоже так показалось. Я ошиблась. Наверно я уволюсь, Олег. Буду искать работу потихоньку. Не смогу я работать с ней. Да и не в ней даже дело – во мне, я не уверена, что смогу все это вынести. Я не уверена, что готова к таким отношениям. Да какие там отношения, у меня чувство, что я просто заменитель более важно человека в ее жизни. Сама виновата, она делала все, что бы меня остановить, оттолкнуть, но моя настойчивость вынудила ее ответить на мои порывы.

– А ты не ошибаешься? Она тебе сама сказала об этом?

– Нет, не сказала, сказал другой человек.

– Надеюсь, что ты не делаешь ошибки. Я конечно не в восторге о твоей сменившейся ориентации, но все, что я заметил, так это то, что в ее присутствии ты живешь.

Девушка ничего не ответила, ее друг был прав. С Валерией она чувствовала себя живой, сердце было наполнено любовью, а душа позволила себе жить надеждой, чего не было со смерти ее родных. «Она чуть не умерла, я могла бы ее потерять, как и их. А разве перед лицом смерти люди могут так цинично вести себя? Она так была рада, что я рядом с ней и не хотела никого видеть, кроме меня. Что-то тут не сходится. Как там эта Юля сказала, она не хотела ее волновать? Какая чушь, ведь когда тебе плохо ты находишься с тем, кого любишь и кто нужен. А рядом была я и никто иной. Почему я услышал ее слова о том, что простила Юлю, но ведь она говорила, что все в прошлом и простив – отпустила».

– Олег, поехали в больницу.

– А как насчет увольнения и всего остального? – Друг улыбался.

– Отложу на время, мне надо в больницу.

В палате Валерии не было, девушка побежала в ординаторскую, но и лечащего врача не было. Спросив у персонала, проходящего мимо о пациентке из четвертой палаты, но не получила никакого ответа, она опять вошла в палату. «Ее не могли выписать, вещи на месте». Проведя по подушке рукой, она взяла ее и прижала к лицу, вдыхая запах. «Люблю тебя. Не знаю, как я буду реагировать на отношение других ко мне, если узнают, но я знаю, что люблю тебя».

Через минут двадцать в палату зашла медсестра, а на кресле-каталке сидела Вэл, они весело разговаривали и смеялись. Света посмотрела на расстегнутый сверху на две пуговицы халат медсестры, симпатичной и игривой девушки. Увидев Свету, Валерия престала смеяться, лицо стало серьезным и немного хмурым.