Делла Сванхольм - Ветер страсти

— Ну что ж… — Гастон внимательно посмотрел на сидевших перед ним Хелену и Астрид, — сегодня у нас знаменательный день. Как настроение?

— Отличное, — отрапортовала Хелена.

— Превосходное, — сказала Астрид.

— Тогда мы можем отправляться в путь. Я предлагаю поехать на поезде. С Женевского вокзала отходит так называемый панорамный экспресс, маршрут которого проложен через самые живописные уголки Альп. Я как-то раз сопровождал на нем нашего министра иностранных дел — ощущения непередаваемые.

— Мы готовы, — хором подтвердили девушки.

— Тогда в путь!

Панорамный экспресс представлял собой ультрасовременный поезд из серебристого алюминия с огромными окнами, начинавшимися от самого пола, и прозрачной стеклянной крышей. Вырвавшись из тесноты женевских улиц и кварталов, он словно стрела вознесся высоко в горы. Хелене показалось, будто она парит в воздухе. Внизу расстилалась переливающаяся голубая гладь озера с застывшими на ней белыми пароходиками и яхтами, а слева высились горные пики, проплывали поросшие густым лесом крутые склоны, полого уходили вниз к озеру ухоженные полоски виноградников.

Миновав Вильнев, поезд устремился еще выше — в Альпы. Теперь внизу проплывали поросшие эдельвейсами изумрудные поляны, похожие на ленты из живого серебра горные ручьи, золотистыми уступами возвышались массивы сосен. Когда поезд начал поворачивать направо, на усыпанный бледно-сиреневой лавандой склон вдруг выскочил горный козел и картинно застыл на фоне голубого неба. Его крутые рога отливали тусклым блеском, похожим на древнюю бронзу. Хелена от восторга захлопала в ладоши.

— Боже, как красиво!

Миновав поворот, поезд вырвался на плоскогорье, густо поросшее елями. Когда лучи солнца скользили по верхушкам елей, то они вспыхивали волшебным золотым блеском. Вверху расстилалось неправдоподобно синее небо. В самой вышине парил казавшийся небольшой темной точкой орел.

— Глядя на это, начинаешь понимать, почему миллионеры выбирают Швейцарию своим постоянным местом обитания, — усмехнулась Астрид.

— Не только миллионеры, но и спортсмены, и рок-звезды, и художники, — пояснил Гастон. — Причем любых национальностей — от американцев до арабов. В этом смысле Швейцария совершенно уникальное место.

Железная дорога внезапно нырнула в самое сердце елового бора, и пассажиров со всех сторон обступил таинственный темно-зеленый сумрак. Огромные ели уходили высоко вверх, точно колонны какого-то исполинского храма. Гастон наклонился к своим спутницам.

— Рассказывают, что великий швейцарский религиозный реформатор Цвингли часто приходил в такие вот леса и в одиночестве молился там, считая их подобием храмов, но только гораздо более приближенных к Богу, нежели обычные церкви.

Внезапно сомкнутые ряды елей расступились и вагон залило ярчайшим светом солнца. Хелена даже зажмурилась. А когда она наконец открыла глаза, то не смогла сдержать возгласа изумленного восхищения: прямо перед ними во всей своей дикой красе высилась фантастическая горная громада. Ее склоны — изумрудно-зеленые там, где они поросли лесом, и ослепительно-белые там, где их покрывал снег, — крутыми уступами возносились к самому небу.

Перехватив восторженный взгляд Хелены, Гастон торжественно протянул руку вперед.

— Это и есть Юнгфрау!

Поезд остановился в Рютти — маленьком городке у самого подножия Юнгфрау. Все пассажиры высыпали на небольшую площадь, в центре которой по древней швейцарской традиции стоял каменный фонтан, украшенный цветочными гирляндами. Рядом с ним Хелена увидела старинную повозку, в которую была впряжена невысокая гнедая лошадь. В гриву и в хвост лошади были искусно вплетены разноцветные ленточки и серебряные колокольчики.

Гастон сделал приглашающий жест.

— Садитесь! — Он помог девушкам забраться в повозку и удобно расположиться на мягких сиденьях.

— Куда вас отвезти? — спросил возница, усатый красавец крупного телосложения. Он говорил с сильным акцентом, характерным для уроженцев этой части немецкоговорящей Швейцарии.

— На Юнгфрау, — сказал Гастон.

Возница дернул поводьями, мелодично причмокнул, и лошадь затрусила вперед. Они выехали с площади, обогнули ряд невысоких деревянных домиков с нарядными балкончиками, выкрашенными яркой краской и украшенными затейливой резьбой, и оказались на огромном лугу, густо поросшем душистыми цветами.

— Здесь устраиваются ежегодные состязания по стрельбе из лука в честь Вильгельма Телля, — объяснил возница.

— А в них можно принять участие? — живо откликнулся Гастон.

— Только на следующий год. В этом они уже прошли.

Когда луг остался позади, лошадь повлекла повозку вверх по дороге, плавной дугой опоясывавшей подножие Юнгфрау. Под размеренное, почти мелодичное цоканье копыт они взбирались все выше и выше. Россыпью красной черепицы на изумрудном альпийском разнотравье мелькнули внизу крыши Рютти. Хелена увидела серебристую ленту реки Лючине, начинавшейся у самого подножия Юнгфрау и в конце своего пути впадавшей уже в Рейн, чтобы вместе с ним донести воду альпийских ледников до Атлантического океана. А вот внизу мелькнуло что-то, похожее на медленно ползущую по земле гусеницу, казалось сделанную из хрусталя и ослепительно сверкавшую на солнце. Хелена пригляделась и обомлела. Гусеницей оказался тот самый панорамный экспресс, на котором они приехали из Женевы.

Она услышала громкое «Тпр-ру!», и повозка остановилась перед небольшим бревенчатым домиком. Его деревянные стены потемнели от времени, а крыша была выложена дерном, что придавало ему чрезвычайно уютный вид.

— Таверна «Горная коза», — объявил возница. — Здесь вы можете перекусить, выпить кофе. А если захотите… — в его пышных усах расцвела лукавая усмешка, — то и стаканчик-другой кое-чего покрепче.

Только войдя в таверну и ощутив аппетитные запахи, которые долетали с кухни, Хелена и Астрид почувствовали, как сильно проголодались. Они переглянулись.

— Мне кажется, я одолела бы двойную порцию бифштекса, — призналась Хелена.

— А я могла бы после обеда съесть еще и десерт, а не ограничиться, как всегда, лишь стаканом сока, — вздохнула Астрид.

— Какой бифштекс, какой десерт… О чем вы говорите? — Гастон с комическим ужасом посмотрел на них. — Если уж мы оказались в этой таверне, расположенной на самом склоне Юнгфрау, то нам следует налегать прежде всего на настоящие национальные швейцарские блюда. А первое из этих блюд — фондю!

Через несколько минут перед Хеленой стояла керамическая кастрюлька, которую снизу подогревала специальная спиртовая горелка. В кастрюльке что-то аппетитно булькало.