Инга Берристер - С чистого листа

Холодная дрожь пробежала по ее телу. Благосостояние деда? Перед ее мысленным взором всплыло письмо, отправленное из его офиса, в ответ на мольбы матери, которая послала Диего Авельяносу полный отчет и заключения докторов о состоянии его внучки. В нем содержалась информация обо всех повреждениях, о стоимости операций, о необходимости многомесячного ухода, чтобы все усилия дали плоды. Отчет вернули с издевательским комментарием, что эти документы всего лишь попытка заставить раскошелиться человека, не имеющего к ним никакого отношения.

Филиппа вспомнила следующее письмо, пришедшее от имени адвоката деда. Тот предупреждал, что любые попытки Джейн связаться с Диего Авельяносом впредь могут привести к большим неприятностям для нее.

Энрике увидел, что темная туча легла на лицо его спутницы. Он не хотел быть резким, но ведь все, что он сказал, чистая правда. Как все, рожденные в роскоши, Филиппа принимает то, что получила от рождения, как само собой разумеющееся. Как ни странно, она получает большее удовольствие от простой пищи в таверне, чем в дорогом ресторане пятизвездочного отеля. Наверное, для нее это просто экзотика. О да, она всегда вежлива с прислугой, но никогда не признает, какое привилегированное воспитание получила. Если бы ей пришлось, как ему, зарабатывать самой, она больше ценила бы те стороны жизни, которые можно приобрести только за большие деньги.

А ты сам умеешь ценить простые вещи? — мелькнула странная мысль, но Энрике отогнал ее подальше. Он работал день и ночь как каторжный, чтобы создать свое благосостояние. Да, он откровенно желал быть богатым и стремился оказаться там, где сейчас находится. Теперь уже можно признать, что он добился поставленной цели. Компания Диего Авельяноса — достойный приз за его труд. Особенно его наследница…

Настроение Энрике поднялось, и он поднес ее руку к губам.

— С нетерпением жду ночи, моя страстная Филиппа.

Краска залила ее щеки, а он, довольный произведенным эффектом, в приподнятом настроении предложил начать экскурсию по заповеднику. Жизнь была просто прекрасна.

Весь остаток дня Филиппа думала только об Энрике: и во время прогулки по заповеднику, и за ужином в китайском ресторанчике на набережной порта Сольер, где их в море уже поджидала яхта.

В эту ночь она не заметила тяжелой, безвкусной роскоши, царившей на яхте, вежливо, но отстраненно отвечала на приветствия членов команды. Она видела лишь взгляд Энрике, обращенный к ней с любовью и нежностью.

Когда они остались в спальне наедине, ее охватил неудержимый огонь желания. Эта ночь была еще более зажигательной. Теперь она знала, знала слишком хорошо, куда могут завести отпущенные на волю страсть и желание. И она отдалась им безраздельно, чувствуя себя дикой и буйной, желанной и дающей.

— Я же говорил тебе, — пробормотал Энрике, сверкнув глазами, когда она взобралась на него верхом в поисках новых ощущений, — раньше мы только зря теряли время.

Он помог ей найти правильное положение, приподняв за округлые бедра, и откинулся назад.

— Возьми меня. Я твоя…

Ее глаза полузакрылись. Рыжеватые волосы огненным пламенем разметались по спине. И медленно, наслаждаясь каждым мгновением, она опустилась на его напряженный ствол. Теперь она обладала им.

Их аппетит не уменьшался, но с каждым разом все возрастал. Они никак не могли насладиться друг другом. И утром решили не спускаться на берег. Капитан Педрос получил приказ направить яхту к острову Менорка.

Несмотря на чудесный день, ни Филиппе, ни Энрике не хотелось выходить из каюты.

— Не пора ли нам встать, — лениво протянула Филиппа, удобно устроившись на широкой труди любимого.

— У нас медовый месяц, дорогая. Мы можем делать все, что пожелаем. Куда нам спешить? Весь мир принадлежит нам.

Он пощекотал ее за ушком.

Как же быстро все изменилось, подумала Филиппа, отзываясь на его ласку.

— С другой стороны, почему бы нам и не встать? — Он слегка прикусил ее, за мочку уха. — Сначала надо будет принять ванну…

Оказалось, что заниматься любовью в джакузи — захватывающее занятие, длящееся очень, очень долго. Поэтому они поднялись на палубу уже после полудня. Неспешно, со вкусом поели, любуясь проплывающими мимо чудесными горными пейзажами. А потом отправились на дальнейшее изучение местных достопримечательностей.

Они высадились на безлюдном берегу, обозначенном на карте как Берег серебряной воды. Филиппа поняла, что означает это название, когда зачерпнула пригоршню воды из источника, пробивающегося сквозь мелкую гальку, и поднесла ее к губам.

— Это же свежая родниковая вода! — восхищенно закричала она и с упоением утолила жажду.

Природа вокруг дышала первозданной нетронутостью, сюда не вела ни одна дорога.

Энрике достал купальный костюм из сумки и протянул ей.

— Дорогая, здесь никто не будет смотреть на твои ноги. Хотя я уверен, что каждый, кто увидел бы тебя обнаженной, не смог бы отвести глаз от совершенства твоих форм. — Он нагнулся и поцеловал ее. — Ты так прекрасна! Шрамы на ногах не имеют никакого значения. По крайней мере, не сомневайся в отношении меня, договорились? Ну сделай это для меня, пожалуйста.

Как ему отказать? — подумала она. Разве я могу хоть в чем-то отказать ему?

Она переоделась и сделала неуверенный шаг ему навстречу. Он уже сбросил одежду и ждал ее.

— Бежим! — крикнул Энрике. — Море зовет нас!

И, схватив ее за руку, повлек к прозрачной голубизне. Вода показалась ей холодной, и она вскрикнула. Энрике весело расхохотался, безжалостно толкнул ее в море и нырнул сам, подняв в воздух мириады брызг.

Когда, вдоволь наплававшись, они вернулись на берег, Филиппа почувствовала себя заново рожденной. Энрике накинул на ее плечи полотенце и усадил на махровую простыню, потом, достав полотенце для себя, присоединился к ней.

Они счастливо улыбались друг другу. Капельки воды дрожали на его ресницах, и Филиппе безумно захотелось прикоснуться к его влажным взлохмаченным волосам. Внезапно выражение его глаз заставило ее почувствовать слабость.

Но мысль о возвращении на яхту показалась ей непереносимой. Ибо все там напоминало об истинной цели ее приезда в Испанию. Думать об этом совсем не хотелось.

— Энрике, — она вопросительно посмотрела на него, — мы обязательно должны оставаться на яхте?

— Ты не хочешь?

Он выглядел обескураженно. Ему еще не доводилось встречать женщину, которая не хотела бы отдыхать на яхте, скорее напоминающей плавучий дворец.

Хотя таких женщин, как Филиппа, он действительно не знал до сих пор… Она покачала головой.

— А мы можем остаться здесь, на острове?

Он покровительственно улыбнулся.

— Конечно, я позвоню на яхту, предупрежу капитана, и мы поселимся в подходящем отеле. Или ты предпочитаешь частную виллу?