Барбара Гилмур - Время любить

Позже, отвозя Джиллиан домой, Дэвид заговорил:

— Сын с перепачканными мелом, а не копотью руками, недостаток денег, муж, который, несмотря на свое пристрастие к выпивке, глаз с нее не сводит, — это ее мир. Она в нем счастлива.

— А ты? — Джиллиан быстро посмотрела на него. — Ты счастлив?

Дэвид ответил честно:

— Вполне. Я согласился стать учителем, потому что мне этого хотелось.

— Мне понравилась твоя мать. Я бы тоже хотела ей понравиться.

Дэвид поправил:

— Ты просто знаешь, что со временем сможешь ее полюбить. Она решила, что должна перед тобой оправдаться.

— Почему?

— Да ладно, забудь!

Джиллиан огорчило, что ей не удалось понравиться матери Дэвида. Снобизм ей противен, но она поняла, что именно его и проявила, оказавшись в рабочем районе. Ей очень тогда захотелось определиться в своих чувствах к Дэвиду. Она хотела любить его глубоко и искренне, как герои ее книги. Герои ее книги точно знали, что они чувствуют.

Джиллиан поднялась и защелкнула футляр на пишущей машинке.

— Дэвид сделал мне предложение, — сообщила она Анне.

Анна выглядела ошарашенной. Она знала, что рано или поздно это произойдет, и ей было интересно, что ответит Джиллиан.

— И что?

— Он рассердился, что я согласилась работать в этой школе.

Анна нахмурилась.

— Я не понимаю.

Джиллиан рассказала ей о поездке в школу.

Анна ответила:

— Этого и стоило ожидать. Он ведь любит тебя.

Джиллиан сложила страницы рукописи и убрала их в ящик.

— Возможно. Я не знаю.

— А ты его любишь?

— Мне он нравится.

— И все?

Джиллиан не ответила. Внезапно ей остро захотелось остаться в одиночестве. Она любила Анну и будет по ней скучать, но теперь ей было неприятно, что кто-то заставляет ее принимать какое-то решение. Она не в состоянии анализировать свои чувства к Дэвиду. Она просто не знает. Ее книга была реальнее жизни. Когда работа шла гладко, Джиллиан успокаивалась. Это было своего рода лекарство. Усталость после работы на машинке не имела отношения к усталости после школы. Здесь не было примеси раздражения.

Поздно вечером она позвонила родителям и сообщила, что устроилась на работу. Ее мать была изумлена.

— Ты будешь директором? — Мысль о том, что она станет матерью школьной директрисы, была нелепа. Она оглянулась на мужа и, встретив его взгляд, начала смеяться. Он ухмыльнулся и взял у нее трубку.

— Это самый быстрый карьерный рост за всю историю существования учительской профессии. — Поняв, что Джиллиан слишком обеспокоена, он добавил: — Если там так одиноко, как ты говоришь, возьми «мини» своей матери, она все равно хочет купить новую машину.

Джиллиан не приходило в голову, что так легко можно решить одну сложную проблему. Она с благодарностью ответила:

— Как хорошо, что ты об этом подумал! Машина все изменит.

Отец сухо сказал:

— Да, это так.

Внезапно Джиллиан обеспокоило, как может отреагировать Анна.

— Ты думаешь, Анна не будет возражать?

— Пока твоя сестра живет в цивилизованном мире, может пользоваться услугами общественного транспорта. Машина нужна тебе, а не ей.

Он передал трубку жене:

— Возьми, Марион. — Телефонные разговоры жены с дочерьми всегда были долгими.

Та взяла трубку и уютно устроилась в кресле.

— А теперь, милая, расскажи мне все.

Джиллиан рассказала, только далеко не все.

Когда через несколько недель Марион сама приехала к дочери на машине, то пришла в ужас.

— Ты должна подумать еще раз. Ты не можешь здесь остаться. У меня не будет ни минуты покоя, пока ты будешь тут одна.

Было сырое субботнее утро. Они остановились в доме викария и забрали ключи. Контраст со старым, но теплым и уютным домом викария был очень заметен. Дождь стучал в высокие, узкие окна класса и капал на древние отливы. В доме царил мрак, словно вся школа была окутана туманом. Джиллиан, уже уставшая от споров с Дэвидом, теряя терпение, произнесла:

— Мне уже двадцать три года, и я могу позаботиться о себе сама.

— Если ты согласилась приехать в такое место, значит, ты не можешь сама о себе позаботиться.

— Здесь я смогу спокойно писать.

Марион не принимала новое увлечение дочери всерьез, но решила этого не говорить.

— Возвращайся в Стретфорд и пиши сколько хочешь. Там спокойно.

— И жить за счет семьи?

— Ты будешь не первым писателем, кто это делает. Ради бога, повзрослей же, наконец!

Анна, у которой было свободное от дежурств утро, приехала из любопытства, и поняла, что назревает серьезный скандал. Она миролюбиво проговорила:

— Ты можешь вытерпеть здесь полгода, а если нет, никто не мешает тебе уйти раньше. Возможно, так и поступила эта Стэншоу, и со временем ты выяснишь почему. — Она выразительно огляделась. — Если, конечно, не считать очевидных причин.

Джиллиан ответила:

— Днем я буду работать в школе, а по вечерам писать книгу.

Марион сердито воскликнула:

— Ты как будто крестоносец! Я и не знала, что молодежь в наше время проявляет такие благие порывы.

Джиллиан, не привыкшая к подобным резким высказываниям своей обычно мягкой матери, поморщилась.

Анна рассмеялась:

— Ради всего святого!

— В любом случае я остаюсь. Прошу прощения, если это вам неприятно, но я не собираюсь отступать.

Она подошла к окну. В тумане перед ней простирались выцветшие вересковые пустоши. Казалось, ее со всех сторон окружило одиночество. Внезапно Джиллиан вспомнила слова Иана Роско: «Если у вас есть воображение, представьте».

Джиллиан будет все свое свободное время тратить на работу над книгой. Она вдруг подумала, что и сама не знает, как воспримет вдруг свалившееся на нее одиночество. Она привыкла все время быть среди людей, а теперь добровольно обрекла себя на затворничество. Она вспомнила выражение лица Роско, и поняла, что он беспокоился за нее, он ведь знал это место, знал лучше ее и знал, с чем ей придется столкнуться. Никто не одобрял ее решения, но приезд в это ужасное место был порывом. Сопротивление еще больше ожесточило Джиллиан в принятом решении. Теперь она не могла не остаться здесь.

Иан Роско тоже действовал, подчиняясь порывам. Он желал для Джиллиан только лучшего и подарил ей Брэнди — молодого боксера. Роско привез в первый раз своего сына, Стивена, в школу, Брэнди был в машине. Он оказался хорошей сторожевой собакой. Джиллиан, стоя в классе в окружении любопытных детей и их родителей, выглядела так же, как и во время собеседования, — решительной, но совсем юной. Ночью она будет здесь одна, и собака составит ей компанию. Иан решил подождать, пока все разойдутся, и поговорить с ней. Он стоял со Стивеном в толпе, пока Джиллиан записывала имена. Комната была чистой, значит, викарий выполнил свое обещание насчет побелки. В углу Джиллиан установила кукольный домик — деревянное сооружение с маленькой дверцей красного цвета и детскими занавесками на окнах. Парты и стулья были расставлены в произвольном порядке. На полке красовались переплеты нескольких библиотечных книг.