Кэтрин Спэнсер - Сквозь огонь

— Но последние недели я не была прикована к кровати. Если мне не придется взбираться на скалы или бежать марафонскую дистанцию, то я вполне уверена в себе.

— Тогда мы прогуляемся по поместью.

Он повел ее по тропинке из дробленого камня, которая, извиваясь, выходила через маленькие садики к прибрежной части имения.

— Почему здесь все так огорожено? — поинтересовалась Мейва, когда она наткнулась на высокую каменную стену, чуть ли не нагоняющую клаустрофобию.

— Чтобы защитить сады от ветров. Лимонные деревья, например, ни за что не выживут после встречи с сирокко.

Мейва когда-то знала это, как и тысячи других пустяков, которые наполняли повседневные будни на этом крохотном островке, но все может подождать. Сейчас первостепенная задача — выяснить хотя бы в основных чертах ту ситуацию, в которой она оказалась.

— Я смотрю, мне еще многому придется учиться заново, поэтому начнем.

— Хорошо. С чего начнем?

— С твоей семьи. С тех пор, как мы женаты, они и моя семья тоже. Они живут тут?

— Да.

— Они сейчас здесь?

— Да.

— Я не заметила ни малейшего следа их присутствия.

— На самом деле они не живут в моем дамуссо.

— Где?

— Дамуссо, — повторил Дарио, сверкнув улыбкой. — Иначе — бунгало. Дамуссо — арабское слово, переводится в широком смысле как «дом», хотя более точный перевод означает «сводчатое строение». Дизайн и способ постройки одинаковый у всех домов на Пантеллерии.

«Не совсем», — подумала Мейва. Возможно, все они похожи на кубики сахара с арочными сводами и куполообразными крышами, но большинство из них далеко не так элегантны и роскошны, как вилла Дарио.

— Тогда где же они живут? — спросила она.

— Они наши ближайшие соседи. Моя сестра живет рядом с нами, а родители поселились по соседству с ней.

— А не на острове?

— Наши дома находятся в Милане, там же расположены главные офисы наших компаний. Но мы живем не так близко друг от друга, как здесь. В городе мы с тобой занимаем пентхаус, как и мои родители, но в разных зданиях, а у сестры и ее мужа своя вилла за городом.

— У тебя нет братьев?

— Совершенно верно.

— А у сестры есть дети?

— Да, но я не буду сбивать тебя с толку большим количеством имен и дат рождения прямо сейчас.

— Хорошо, тогда расскажи мне про эти главные офисы, что само по себе уже звучит впечатляюще. Чем занимается ваша компания?

— Это семейный бизнес, основанный девяносто лет назад. «Костанцо индастриал дель рикоксо интернешнл». Ты могла слышать о ней.

Мейва нахмурилась:

— Я так не думаю.

— Мой прадед основал ее в начале двадцатых годов прошлого столетия. После того что он услышал и прочитал о бедах и разрушениях после Первой мировой войны, в частности, о том, что многие дети потеряли своих родителей и живут на улице, он поклялся, что отдаст все свои силы, чтобы сделать мир лучше, красивее. Начинал он потихоньку здесь, в Италии, скупая брошенные земли и разбивая парки.

— Твой прадед был очень добрым человеком.

— Да. — Дарио с признательностью ответил ей улыбкой. — Со временем он начал открывать по всей стране лагеря отдыха для нуждающихся детей. Некоторые из этих малышей никогда не видели моря или озера. Чтобы спонсировать этот замысел и помочь беднякам отправлять своих детишек в лагерь на несколько недель каждое лето, прадед направил свои предпринимательские способности в более прибыльное русло, строя высокогорные базы для лыжников, поля для гольфа и курорты сначала на родной земле, а потом и в соседних странах. Часть от прибыли шла на благотворительность.

— Жаль, я его не знала. Ты описываешь прадеда как замечательного человека.

— По общим отзывам, он и был таким. Когда он умер в середине шестидесятых, название компании было нарицательным в Италии. Сегодня компания известна во всем мире и спонсирует множество некоммерческих организаций, поддерживающих детей из бедных семей.

— И кем ты там работаешь?

— Я вице-президент. А мой отец — председатель и генеральный директор компании. Точнее, я веду наши дела в Европе и Северной Америке.

— Что ж, я вышла замуж за большого человека.

— Полагаю, да.

Тем временем они подошли к каменным ступеням, спускающимся к берегу.

— Осторожно. Здесь местами очень неровная дорога, — предупредил Дарио, взяв жену за руку.

За исключением света в доме и лампочек, освещающих бассейн, их окружали лишь синие лунные тени, которые создавали ощущение изолированности. Это побудило Мейву инстинктивно сжать его пальцы.

— Мы словно последние люди, оставшиеся на земле, — прошептала она.

Он взял ее за другую руку и притянул поближе. Настолько близко, что их тела едва не соприкоснулись. Молодую женщину словно пронзил электрический разряд, и она не удивилась бы, если бы заметила синие искорки.

— Ты бы волновалась, если бы это было правдой? — мягко поинтересовался Дарио.

— Нет, — ответила она, поднимая взгляд на него. — Я думаю, что предпочла бы остаться только с тобой.

И тогда он сделал то, чего она ждала с того момента, как увидела его. Дарио наклонился и поцеловал ее. Не в щеку, как до этого, а в губы. Не сдержанно, как обычно поступают при встрече, а с жадностью изголодавшегося мужчины. Он едва держал себя в руках.

Мейва поддалась импульсу. Она закрыла глаза, ослепленная внезапным всплеском страсти. Дарио обхватил ее и так крепко прижал к себе, что она не могла пошевельнуться.

Его язык скользил между ее губ, и Мейва ощутила желание. Его, ее, их. Оно опьяняло сильнее шампанского. И чем дольше длился поцелуй, тем больше опустошенность, которая давила на нее с момента приезда на виллу, ослабляла хватку.

Потом все сошло на нет. Поднимая голову, Дарио отстранился от Мейвы. Его дыхание выровнялось, как и ее.

— Я думаю, для одного дня ты узнала достаточно, — прошептал он.

— Не совсем, — также шепотом ответила молодая женщина. Он оставил пустоту в ее сердце, пронзил его словно иглой.

— Я хочу задать тебе еще один вопрос, — нерешительно начала она.

— Какой?

— Если мы можем так целоваться, Дарио, почему мы были несчастливы в браке?

Перуцци будет недоволен. «Отвечайте правдиво, но не говорите больше, чем она спрашивает» — совет хорошего врача. И еще: «Не пытайтесь форсировать события».

В теории все выглядело довольно просто. На деле же пользоваться этим советом оказалось столь же безопасно, как идти по минному полю. Целуя жену, Дарио осознал, что разрушил все те уровни, которые рассчитывал преодолевать не спеша. Он сделал много такого, что могло форсировать события. Ему было тяжело, больно, к тому же он сильно изголодался по женщине, которая прошла бы мимо, если бы столкнулась с ним на улице. Все это выбило его из колеи еще до того, как Мейва начала задавать проницательные вопросы.