Эбби Грин - Прекрасная наездница

— Вы сказали, они в колледже.

— Да… Но близнецам всего восемнадцать. Они впервые так далеко от дома.

— Их дом никуда не денется. Я ведь позволил вашей семье остаться здесь.

— Конечно, но… — Изольда почувствовала себя виноватой, вспомнив, что бы могло произойти, если бы банк пустил все с молотка. — Но если меня здесь не будет, они…

— К тому времени, как мне исполнилось восемнадцать, я уже дважды объехал весь мир. Один.

— Вы совсем из другого мира.

— Не настолько другого. Я получил образование в Англии. Хотя вы, наверное, думаете, что я сидел у костра в пустыне. Как только у меня появилась возможность быть независимым, я воспользовался ею. Они уже взрослые, и вы им не мать. Я очень хорошо знаю, о чем говорю, — продолжил шейх до того, как она успела что-либо сказать. — Я тоже потерял родителей, когда был совсем молодым, и мне пришлось взять на себя ответственность не только за младшего брата, но и за мою страну. Детям полезно понять, что вы не всегда будете рядом с ними. Да и отцу вашему это тоже поможет. Может, он вспомнит о своих обязанностях.

Изольда понимала — шейх во многом прав. Но больше всего ее удивил его небольшой рассказ о себе — ничего такого она не нашла в Интернете.

— А что я буду делать в Мерказаде?

— Работать. Сначала на моих конюшнях. Ну и со временем, может быть, я позволю вам тренировать Поцелуя Дьявола. Я хочу выставить его на соревнования трехлеток в следующем году, чтобы еще через год он смог участвовать в мировом первенстве в Дубае. Ну и главное для меня сейчас — убедиться, что его пик не позади.

Несмотря на то, что весь ее мир держался на ней, Изольде очень хотелось оставаться вместе с Поцелуем Дьявола. В конце концов, у шейха репутация одного из лучших заводчиков элитных скакунов. И все же она возразила:

— А если я откажусь ехать?

Надим и сам не знал, что именно говорило в нем, но он не мог допустить, чтобы она не подчинилась ему сейчас.

— Все очень просто, Изольда. Если вы откажетесь ехать, то покинете ферму навсегда. Вы не будете у меня работать. Нигде.

— Вы не посмеете. — Но она очень боялась, что такой, как он, посмеет. — Здесь будет мой отец.

— И это тоже можно изменить. Как я уже сказал, я совсем не уверен, что он подходит для работы на моем заводе.

Изольда представила, что будет, если ее братья и сестра лишатся дома, и в отчаянии бросилась на защиту семьи:

— Мой отец — блестящий тренер. У него был плохой период. Он просто не может… — Она остановилась. Слишком много уже сказали ее слова.

— Бросить пить? Это вы хотели сказать? — Шейх произнес это с притворной мягкостью.

— Мой отец — очень хороший человек. — Ее голос дрожал. — Он все знает о своем деле. Он научил меня тому, что я знаю. И он сможет поправить дела на заводе. Ему нужно дать шанс.

— Это он научил вас упрямству?

— В моей стране женщины независимы, у них есть свое мнение, и они не боятся его высказывать. Мне жаль, если для вас это непривычно, — ощетинилась Изольда.

— Не думаю, что вам жаль. — Надим насмешливо улыбнулся. — И кстати, у вас будет шанс убедиться, что в моей стране женщины тоже не боятся высказывать свое мнение. Только они делают это мягко.

— То есть у меня нет выбора? Либо я работаю на вас, либо вы выбросите мою семью с той земли, на которой жили поколения наших предков?

Надим понял, что ему не стоило поддаваться непонятному порыву и заставлять эту женщину подчиняться.

— Вам предложили такие условия, о которых многие могут только мечтать. — Он сказал это без всякого высокомерия. — И конечно, у вас есть выбор, Изольда. Перед вами целый мир. Вы можете искать работу где угодно. Уверен, с вашим опытом и способностями вы быстро ее найдете и даже, может, станете когда-нибудь известной наездницей. — Изольда собралась возразить, но шейх поднял руку, чтобы остановить ее, и она подчинилась. — Однако если вы поедете со мной, вы сможете учиться у самых лучших специалистов в нашем деле. А когда вы вернетесь, чтобы работать здесь, у вас будет большой опыт — вы будете знать, как управляются мои конюшни. К тому же вы сможете наблюдать, как Поцелуй Дьявола становится тем, кем он должен стать, как мы оба считаем. И вы готовы отказаться от всего этого?

Конечно, она никогда не сможет отказаться от этого. Изольда заботилась о Поцелуе Дьявола как о собственном ребенке. Мысль, что она никогда не увидит, каким он станет, когда окончательно сформируется, была непереносима. Ей тяжело было признавать это, но, если бы не шейх, ей пришлось бы попрощаться со скакуном сразу же после продажи и следить за его успехами только по Интернету и газетам.

Изольда подняла голову и посмотрела в глаза шейху Надиму. Что-то внутри ее все еще сопротивлялось, и она спросила:

— Почему вы делаете это? Я имею в виду, почему просто не прогоните нас?

Темные глаза шейха блеснули недобро, и девушка вдруг поняла, что его, судя по всему, нечасто спрашивают, почему он что-либо делает.

Лицо Надима напряглось, но он ответил:

— Я знаю, что это значит — потерять все. К тому же мир тесен, и мне не хотелось бы, чтобы все узнали, как скверно я начал здесь бизнес, выгнав вас. Да и вообще, и ваш отец, и домохозяйка все здесь знают, а это стоит дороже, чем те деньги, которые я им заплачу. Однако это вовсе не значит, — продолжил он так твердо, что Изольда задрожала, — что я не буду нанимать новых людей. Так каким будет ваш ответ, Изольда? Мое терпение на пределе.

— Как долго я пробуду в Мерказаде?

— Столько, сколько я сочту нужным.

Он сказал это так высокомерно. Это просто смешно, быть настолько властным и деспотичным в наше время. И тем не менее именно в этот момент Изольда почувствовала, что не может не подчиниться.

— Хорошо, я поеду с вами в Омар.

Шейх Надим торжествующе улыбнулся:

— О, вы поедете не со мной. Я улечу утром, сразу как приедет новый менеджер. А вы полетите с Поцелуем Дьявола. И я надеюсь, с ним ничего не случится в пути. — Он взглянул на свои дорогие часы. — Простите, но у меня дела сегодня вечером в Дублине, вертолет ждет меня. Я все подготовил к перелету Поцелуя Дьявола. Самолет будет вас ждать. Один из моих ветеринаров полетит вместе с вами. Надеюсь, что вы будете готовы.

На следующее утро, когда его самолет вылетал из аэропорта Дублина, перед глазами Надима все еще стояла тоненькая фигурка Изольды О'Салливан. Он был зол на себя и разозлился еще больше, когда вспомнил, как неосмотрительно рассказал ей то, чего никогда никому не рассказывал. То, что он рано потерял родителей, было общеизвестным фактом. Но он сказал и кое-что еще: что он знал, каково это — потерять все, что дорого. Когда он находился рядом с ней, слова слетали у него с языка, словно ему вкололи сыворотку правды.