Маргарет Уэй - Вспышка нежности

— Что случилось? — резко спросил Бретт и затем яростно выругался, когда заметил, что платье на Дане порвано от шеи до талии и под ним виден крошечный корсаж без бретелек.

— Вращающаяся дверь! — горько повторила Дана. — Здесь нет абсолютно никакого уединения.

— Вам причинили боль? — спросил Бретт, не обращая внимания на съежившуюся на кровати фигуру.

Марго, бледная как смерть, застонала.

— Нет, — хрипло ответила Дана. — Несколько царапин и синяков и порванное вечернее платье. Ничего страшного, уверяю вас.

Джефф подошел к своей жене, но его забота была тут же отвергнута. Бретт повернулся к нему:

— Ради бога, Джефф, уведи отсюда свою жену! Куда-нибудь! Только уведи поскорее!

— Ты глупец! — горько всхлипнула Марго. — Ты слепой глупец!

— Сейчас же! — прошипел Бретт, и в его голосе было столько властности, что Джефф немедленно подчинился.

Наконец они остались вдвоем в комнате.

— Что за прекрасный вечер! — с чувством сказала Дана. — Что за бесподобный адский вечер!

Бретт проницательно взглянул на нее:

— Я на самом деле огорчен всем этим.

— Вы? Огорчены? — Дана бросилась в атаку. — Вы что, не знаете, что она сошла с ума? Обезумела от любви к вам? А вы поощряли ее в этом.

Бретт пробормотал проклятие, круто повернувшись к Дане.

— Помоги мне, Господи, пережить этот вечер. С меня на сегодня более чем достаточно!

— Да, вы сегодня получили все, что хотели! — истерично выкрикнула Дана. — Только я одна пострадала, только на меня нападали!

— Я слишком устал от всего. — Бретт ударил кулаком по своей ладони. — Не вынуждайте меня сделать то, в чем я всю жизнь потом буду раскаиваться.

Дана, тяжело дыша, покачала головой. За их спинами раздались шаги, и они оба повернулись. На пороге в черном шелковом халате поверх пижамы стоял Слоан Грегори. Выражение его лица не поддавалось описанию.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — спросил он, свирепо глядя на них.

— Ничего серьезного, папа, — неуверенно ответила Дана, забыв о своем порванном платье. — Марго только что хотела меня убить, вот и все. — Ее голос сорвался, и она неудержимо затряслась всем телом. В следующую секунду она была подхвачена крепкими успокаивающими руками отца.

Дана проснулась в восемь утра. Потребовалось минут десять, прежде чем она сообразила, что сегодня воскресенье. Голова у нее болела, и какие-то странные ощущения в желудке беспокоили девушку. Она с радостью бы повернулась на бок и вновь уснула, но вспомнила, что обещала Лалли отправиться с ней в небольшую экспедицию, чтобы сделать наброски на природе.

В конце концов она с трудом вытащила себя из постели и начала одеваться. Головная боль и неприятные ощущения в желудке возобновились с новой силой, и Дана стала размышлять, было ли это все следствием вчерашнего скандала или с ней что-то случилось.

Внезапно раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату опять ворвалась Марго. Она была полностью готова к отъезду, в великолепно сшитом костюме цвета розоватого цикламена. Дана закрыла глаза, борясь с неистовой волной тошноты, чтобы не показать, как она слаба сейчас. Ей на помощь неожиданно пришел Джефф, следивший, видимо, за своей женой.

— Пойдем отсюда, Марго. Ты уже достаточно всего натворила. — Он грубо схватил ее за плечо, но она яростно стряхнула его руку.

— Отстань! — Ее глаза вновь яростно уставились на Дану. — Итак, это правда! — в бешенстве воскликнула она.

— Боже мой! — произнесла Дана устало и открыла глаза. — Не говорите загадками!

— Ты идешь? — Джефф вновь схватил жену за руку. Он выглядел бледным и напряженным, как будто все это было ему не по силам терпеть.

— Да, я иду, — почти спокойно ответила Марго. — Я просто не могу в это поверить, — прошептала она, продолжая пристально смотреть на Дану. — Ты кажешься такой невинной! И все же тайком пробралась сюда и сделала свое черное дело, разрушив наши чувства!

— Не говори так! — резко прервал ее Джефф. — У тебя никогда не было чувств.

— Я не отпущу его! Я сделаю что-нибудь. Я найду какой-нибудь способ остановить это! — Голос Марго становился все громче.

— Ты бредишь, — прошипел Джефф и силой выволок ее из комнаты. У двери он повернулся к Дане: — Я увожу жену в Мельбурн. Она останется там со своими родителями… на неопределенное время. Вам нет нужды больше ни о чем беспокоиться.

Когда они ушли, Дана опять легла в кровать. Минут через пятнадцать она почувствовала себя гораздо лучше, но была в глубокой депрессии. Устояв против желания вновь нырнуть под одеяло и свернуться калачиком, она вскочила с кровати, приняла душ, оделась в желтовато-коричневые слаксы и ржаного цвета свитер, набросила на плечи легкую замшевую куртку и спустилась к завтраку. Дана не могла обмануть ожидания Лалли — девочка была бы горько разочарована, если бы она не сдержала своего обещания и не пришла в назначенное время.

День прошел на удивление быстро и приятно, несмотря на несколько напряженных моментов, когда она сталкивалась с Бреттом. Он был резок, но достаточно вежлив и поглощен, по-видимому, своими мыслями. Дана понимала, что рано или поздно ей придется признать, что она только прячется от себя самой, пытаясь внушить себе, что этот человек ей безразличен.

После ужина в гостиную пришла Лалли, чтобы показать свои последние рисунки. Она пустила их по кругу, озабоченно вглядываясь в лица присутствующих. Бретт изучал наброски с серьезным видом, чем сделал Лалли своей рабыней навеки.

— Да, это значительно отличается от обычной ребячьей мазни, юная леди. Думаю, нам стоит подумать о приличном образовании для тебя. — Он подождал, пока счастливая Лалли ушла, пожелав всем спокойной ночи, и повернулся к Дане, в первый раз за весь вечер взглянув на нее: — Вы можете устроить это для ребенка? Я сам буду оплачивать обучение. Мисс Тернер и так достаточно выкладывает за школу. У Лалли, по-моему, настоящий талант, инстинктивное чутье на цвет и линию… довольно неожиданное сочетание.

Дана глубоко вздохнула:

— Хорошо, Бретт. Я с удовольствием сделаю это. Лалли будет просто счастлива. Это — ее самая большая мечта.

— Ну, эту мечту мы вполне можем осуществить для нее.

Его чуткость и великодушие заставили Дану почувствовать себя смелее. Она решила, что настало время поговорить с Бреттом о Джеффе и его связи с Магдой Ладлоу. Совершенно очевидно, что Джефф не сможет или не захочет сам помочь себе, а Магда Ладлоу, Дана инстинктивно это ощущала, представляла собой потенциальную угрозу.

Она не сразу завела речь об этом, подождав до позднего вечера, когда отец ушел проверить, как дела у Медной Королевы, которая должна была вот-вот ожеребиться. Бретт расположился на веранде, и Дана последовала за ним.