Донна Олвард - С риском для сердца

Лодка развернулась, и они наконец поплыли обратно. София вздохнула с облегчением. Как только они покинули пещеру, снова засияло солнце, согревая ее. Томас все еще обнимал Софию за талию, заботливо глядя на нее. Она заморгала, чувствуя, что вот-вот расплачется, и губы ее задрожали. Томас наклонился и поцеловал Софию. Его поцелуй был очень нежным. Потом он долго сидел неподвижно, прижавшись лбом к ее лбу.

Экскурсия закончилась, и туристы начали высаживаться на берег. Томас и София сняли спасательные жилеты и тоже зашагали по тропинке. Земля словно уходила у нее из-под ног. Не говоря ни слова, Томас взял ее за руку, и они направились через тропический лес к парковке. Они шли медленно до тех пор, пока остальные туристы не скрылись впереди. Томас и София свернули с основной дороги, чтобы издалека полюбоваться водопадом еще раз. Он скинул рюкзак и обнял девушку. София даже не заметила, как снова начала плакать.

— Ну, тише, тише, — встревожился Томас. — София, пожалуйста, не плачь. Я не вынесу твоих слез.

Неужели она ему так нравится? София закрыла глаза, вдыхая смесь запахов мужчины, свежего воздуха и воды. Она чувствовала себя удивительно спокойно в объятиях Томаса.

— Извини, я не хотела.

Он пригладил ее волосы.

— Если бы я знал, что так будет, ни за что не потащил бы тебя на водную прогулку, дорогая, — извинялся он. — Почему ты не отказалась?

София шмыгнула носом и откинула голову назад, чтобы посмотреть на него:

— Я решила, что мне надо вытерпеть это. Хотелось доказать тебе, что я могу быть храброй. Дело даже не в лодке, Томас. Дело в… — Ее губы опять задрожали. Она глубоко вздохнула. — Я всегда жила в страхе, постоянно боялась сделать что-то не так. Я устала бояться.

— Бояться чего? — Он коснулся пальцем ее подбородка. — София, клянусь, я сделаю все, чтобы ты была в безопасности. Никто не посмеет тебя обидеть.

Он говорил очень уверенно, и ее сердце дрогнуло. София провела ладонью по его щеке и посмотрела ему в глаза, такие понимающие, такие заботливые.

— Я преодолеваю все только благодаря тебе, — призналась она. — Я не сомневаюсь, что ты будешь рядом.

Ей показалось, что в глазах Томаса промелькнула боль, но, когда он снова посмотрел на нее, взгляд его был ясным.

— Что тебя так сильно напугало, дорогая?

София подвела его к скамейке, стоявшей неподалеку, и они сели. Девушка прижалась к Томасу:

— Мне не стоило обижаться на тебя за то, что ты скрывал от меня некоторые вещи. Я тоже не все тебе рассказывала и теперь хочу быть честной до конца. Об этом никто не знает.

Он крепче сжал ее руку. Это было ей необходимо. София начала:

— Когда мне было восемь лет, мои родители расстались. Мама никогда не была по-настоящему счастлива в браке, но после развода она была подавлена. С тех пор она добивалась того, чтобы у меня было все самое лучшее. Мама работала сутками. Я училась в престижной школе, и у нас был красивый дом в элитном районе. Но на самом деле ей было наплевать на мои чувства. Я никогда не понимала, как отец мог нас бросить. Но когда я просила разрешения встретиться с ним, мама не соглашалась или переводила разговор на другую тему. Все пошло не так с тех пор, как папа ушел от нас, и каждую ночь перед сном я желала лишь одного — чтобы он вернулся.

София взяла руку Томаса и посмотрела на нее. Это была надежная рука. Она прикоснулась губами к его мозолистой ладони перед тем, как продолжить.

— Как-то раз летом мы отдыхали в Мускоке. Там было очень красиво, но я страдала от одиночества. Мне не хотелось, чтобы мама видела, как я плачу. Она это ненавидела. Я сдерживалась изо всех сил, но однажды решила спрятаться на чердаке и выплакаться. Кто-то взял и запер чердачную дверь, а я специально оставила ее открытой, чтобы было не так темно. И вот я оказалась в полной темноте. Я кричала, барабанила в дверь, но меня никто не слышал. Я провела там около четырех часов, не слыша ничего, кроме собственного дыхания и шуршания насекомых. Но окончательно я начала сходить с ума, когда почувствовала, что по моей голове ползают пауки. Я начала дико орать, и меня наконец нашли.

— О, София… теперь мне ясно, почему тебя напугал паук.

— Мне кажется, что я никогда не избавлюсь от страха перед пауками. Каждый раз, увидев их, я чувствую, что они ползут по моей голове.

Томас поцеловал ее в ухо. София тут же растаяла и немного расслабилась:

— Это еще не самое худшее, Томас. Когда меня нашли, мама была вся багровая от злости. Она орала на меня, обвиняла в том, что я играю в опасные игры. Кричала, что мы ужасно выглядим перед людьми… Она только об этом и думала. А потом она сказала… сказала…

Даже сейчас ей было больно об этом вспоминать. Слова матери были несправедливы и жестоки. Маргарет и сама сожалела об этих словах всю жизнь, но тем не менее они оставили на сердце Софии глубокий след.

— Мама сказала, что от меня одни беды и неудивительно, что папа от нас ушел.

Томас что-то пробормотал по-испански. София ничего не поняла, но по его тону было понятно, что он выругался.

— Попав на ранчо, — продолжала девушка, — я осознала, что всю жизнь чего-то боялась. Боялась, что мама тоже может уйти. Ведь она — единственное, что у меня осталось. Поэтому я посещала «правильные» школы, знакомилась с «нужными» людьми. Потом нашла «правильную» работу. Потом — «правильного» мужчину. Энтони подходил по всем параметрам — умный, состоятельный, ему сулили блестящую карьеру. А я настолько привыкла быть послушной, что стала бы прекрасной безропотной женой.

— И тут ты застукала его с его любовницей. — Томас улыбнулся, и она не могла не улыбнуться в ответ.

— Верно. С того момента и начались мои поиски себя. Я пыталась понять, какая я на самом деле. Оглядываясь назад, я понимаю, что мама хотела дать мне то, чего у нее самой не было. Только мне-то это не было нужно.

— Вот почему ты разозлилась, поскольку я не рассказал тебе, что являюсь совладельцем ранчо.

— Все всегда хотели манипулировать мною, вот я и решила, что ты такой же. И от этого мне стало очень больно. А ведь я начала влюбляться в тебя.

— Я ничего не говорил только потому, что тоже влюбился в тебя. Я боялся все испортить.

— Почему ты так думал? Это же замечательно, что у вас совместный бизнес. Карлос и Мария тебя обожают. Роза была твоей невестой и их дочерью… Если бы я все узнала, это не изменило бы моего отношения к тебе. В том нет твоей вины.

Томас напрягся:

— Но это моя вина. Роза погибла из-за меня. София, я поклялся защищать тебя… Но я не защитил Розу. Я был полным идиотом, в чем-то похожим на Энтони… Мы с Розой собирались пообедать и обсудить предстоящую свадьбу, но я работал допоздна, стараясь подготовить материалы к совету директоров, намеченному на следующий день. Роза позвонила мне и сказала, что доберется до ресторана пешком, хотя раньше я всегда за ней заезжал. — Томасу очень хотелось, чтобы София прижалась к нему, но ему было совершенно невыносимо смотреть ей в глаза. Он боялся увидеть в них разочарование. Он не был рыцарем в блестящих доспехах, каким представлял себя когда-то. — По дороге к ресторану на Розу напал грабитель. Судя по всему, она решила не сдаваться и попыталась отвоевать свои вещи. Роза была очень смелой. На ее пальце на месте обручального кольца остались царапины. Следователь сказал, что преступник ударил ее по голове, и она потеряла сознание. К тому времени, когда ее обнаружили и привезли в больницу, было уже поздно. Этого не случилось бы, если бы я, как обычно, повез ее на машине.