Энн Тамплин - Ставка на фаворита

— Слушаю, — еле слышно произнесла она, сняв трубку.

— Алло! Джонни? — услышала она приятный баритон.

— Его нет, — охрипшим от волнения голосом ответила Флоренс, — он еще не вернулся.

— Передайте ему, пожалуйста, что его предложение принято правлением банка. Скажите, что звонил Стивен Болдуин.

— Какой Стивен Болдуин?

— Джон знает, в Международном инвестиционном банке есть только один Стивен Болдуин. — Стивен был так переполнен гордостью за собственную удачу с предложением Джона, что совсем забыл об осторожности. — Простите, с кем я говорю? — спохватился он, но Флоренс уже положила трубку.

Значит, Джон Картерс не обанкротившийся мелкий предприниматель, а, напротив, процветающий финансист, владелец семейного капитала, совладелец могущественного банка в Лондоне. По непонятной ей пока прихоти его занесло на их ферму… Но зачем? Зачем он играл с нею в любовь? Чтобы потом в кругу своих клубных друзей похвастаться очередной победой над девушкой из народа? Легким романом с глупой провинциалочкой, которая оказалась на удивление отзывчивой? А сколько экзотики! Любовные объятия на сеновале, например…

Флоренс сорвалась с места и побежала в дом. Осторожно, чтобы не наткнуться на мать, она проникла в библиотеку, схватила журнал и бегом вернулась с ним в коттедж. Джон все еще не появился, хотя назначенный срок уже прошел. Положив журнал на письменный стол, чтобы он сразу бросился в глаза, Флоренс стала лихорадочно запихивать все его вещи в рюкзак, который обнаружила на вешалке в прихожей. В этот момент Джон стал для нее виной всех постигших ее несчастий. Кровь стучала в ее ушах, когда она рвала в клочья постельное белье, на котором еще прошлой ночью занималась любовью с этим, с этим… предателем! Злые слезы отчаяния и досады брызнули из ее глаз, когда под подушкой Джона она обнаружила свою порванную серебряную цепочку. Вдруг ослабев, она опустилась на матрас, уткнулась в обрывки простыни, которые держала в руках, и разрыдалась. Горе ее было так велико, что она ничего не видела и не слышала.

Джон, окончательно не решивший, рассказать ли Флоренс всю правду о том, почему он оказался на их ферме, сидел в это время в своей машине на стоянке. Наконец он пришел к мысли, что любая ложь, которая останется между ними, может в дальнейшем явиться причиной их семейных раздоров. Пусть узнает обо мне всю правду, решил он. Если она меня любит, то в конце концов простит за невинный в общем-то обман. С легкой открытой душой он вошел в коттедж. Флоренс он не увидел, но на его письменном столе лежал номер за прошлый месяц журнала «Коневодство», раскрытый на странице, где была помещена фотография их семейства, хотя статья была посвящена в основном успехам Джорджа Картера в выведении породистых лошадей. Кажется, автор статьи не очень-то лестно отзывался в ней о нем. Повеса или плейбой, что-то в этом роде, вспомнил Джон. Значит, Флоренс уже знает. Он огляделся и только тут заметил, что в комнате царит беспорядок, часть бумаг с письменного стола оказалась на полу, а некоторых вещей не хватало. Сердце его неприятно заныло.

— Фло! — негромко произнес он, глядя на вход в свой спальный закуток и инстинктивно почувствовав ее присутствие.

— Слушаю вас, мистер Картер, — ледяным тоном отозвалась Флоренс и вышла к нему. Глаза ее были сухими, но краснота опухших век свидетельствовала о том, какой ценой далось ей ледяное спокойствие.

— Я сам хотел тебе рассказать о… — начал он, но Флоренс не дала ему договорить.

— О том, как шутят богатые?

— Это не было шуткой, я заключил пари…

— Ах пари! — с глубоким сарказмом воскликнула Флоренс.

— Да, я поспорил с мужем своей сестры, Джейсоном, — начал Джон, — что смогу в течение месяца сам зарабатывать себе на жизнь…

— А не со Стивеном Болдуином? — невинным голосом спросила она.

— Откуда ты знаешь о Стивене Болдуине? — растерянно спросил Джон, лихорадочно вспоминая, упоминалось ли имя его друга в опубликованной статье.

— Он звонил тебе сегодня и просил передать, что твое предложение принято правлением банка. Так что у тебя все в порядке. Пари ты почти выиграл. Я заплачу тебе за месяц твоей работы на ферме после моего замужества.

— Какого замужества? — тупо спросил Джон.

— Я выхожу за Эрика Рэнделла, — с неестественно широкой улыбкой сообщила ему Флоренс.

— Ты не можешь стать его женой! Во-первых, ты его не любишь, во-вторых, ему нужна не столько ты, сколько ваша ферма с ее обширными пастбищами. Земля ему ваша нужна, понимаешь? Он обманывает вас! — почти выкрикнул Джон.

— Кто бы говорил об обмане! — воскликнула Флоренс, гнев и презрение душили ее.

— Послушай, Флоренс, мой обман никому вреда не причинил. Мне нужен был только один месяц, чтобы доказать, что я сам по себе чего-то стою. Ты не представляешь, какую скучную жизнь я вел в Лондоне. Мне хотелось приключений, трудностей…

— Бедняжка, замученный обеспеченной жизнью, — презрительно сказала она. Волна гнева захлестывала ее. — Ему захотелось приключений. Я знаю, какие приключения тебя привлекают больше всего!

— Фло, ты не хочешь понять меня сейчас, потому что ты разгневана. Нет-нет, ты права, что сердишься на меня. Мне надо было раньше тебе все рассказать. Но мне хотелось, чтобы ты полюбила меня не за положение или богатство, а такого, какой я есть. Хотя я не раз пытался признаться тебе, но…

— Но жаль было лишать себя приятного развлечения с такой покладистой девушкой, как я, не правда ли?

Джон невольно засмеялся.

— Тебе меньше всего подходит такая характеристика, как «покладистая девушка».

Флоренс готова была наброситься на него с кулаками.

— Заткнись! И не смей больше надо мной смеяться.

— Я не думал смеяться над тобой. Поверь, я очень дорожу тобой и хочу позаботиться о тебе…

— Позаботься лучше о себе! А обо мне забудь!

— Я люблю тебя! — в отчаянии выкрикнул Джон.

— Я тебе не верю, — с горечью произнесла Флоренс. — Человек, единожды солгавший, способен лгать и впредь.

— Фло, позволь мне спокойно все объяснить. — Джон попытался приблизиться к ней, но она отступила. — Хорошо, давай сделаем вид, что мы только что познакомились, и начнем все сначала.

— Не смей приближаться ко мне. Ты всю жизнь, вероятно, будешь играть чужие роли и притворяться. Я так не умею. Лучше всего тебе уехать. — Флоренс зашла в его спальный закуток и вынесла оттуда рюкзак с вещами. — Убирайся! — Она бросила рюкзак к его ногам.

Джон понял, что в таком состоянии Флоренс не примет ни один его довод в свое оправдание.

— Я сделаю все, чтобы ты не вышла замуж за Рэнделла, — пообещал он ей. — У меня есть такая возможность.

— Ничего, одиночество меня не страшит, — заверила его Флоренс.