Робин Грейди - Мечта каждой девушки

Он уже смотрел на нее так. Этот взгляд означает, что он ее хочет. Утром в Сиднее она думала, что тоже его хочет. Но после того, что произошло на шоссе, в этом месте…

Не здесь… не сейчас…

Включив чайник, она рассеянно спросила:

— Тебе кофе или какао?

Не дождавшись его ответа, Фиби обернулась. Пейс стоял рядом, склонившись над ней. Он опустил голову ниже, и его улыбающиеся губы оказались в паре дюймов от ее губ. Темная щетина на его щеках и подбородке так и манила ее провести по ней кончиками пальцев, красиво очерченный рот обещал наслаждение. В этом месте, полном воспоминаний, она испытывала дискомфорт, но желание, которое она испытывала к нему, никуда не исчезло.

— Какао звучит заманчиво, — промурлыкал он, прежде чем перевести взгляд на камин. — Довольно прохладно. — Его взгляд скользнул вверх по лестнице, ведущей на чердак, где находится спальня, затем задержался на ее губах. Его собственные губы при этом изогнулись в сексуальной улыбке. — Может, разожжем огонь?

Внутри у Фиби все затрепетало. Она тяжело сглотнула.

Она поняла, что у него на уме: сначала какао, затем постель. После их утренних поцелуев она не может его винить.

Ее губы, соски, кончики пальцев покалывало от желания. Несмотря на негативный прошлый опыт, несмотря на сомнения в себе, разве секс с Пейсом Дейвисом не стал бы для нее самым простым и естественным выходом?

— У меня есть одна идея, — сказал он. — Но нам кое-что понадобится.

Сердце Фиби подпрыгнуло. Массажное масло? Шоколад для тела?

— У тебя есть термос?

Фиби уставилась на него. Он действительно сказал «термос»?

— И одеяло. Такое, какие обычно берут на пикник.

— Да, у меня есть термос и одеяло, — пробормотала она.

— Скоро стемнеет. — Подойдя к окну, Пейс отодвинул занавеску и посмотрел на горизонт, небо над которым уже окрасилось в бледно-розовый цвет. — Мы возьмем какао с собой на прогулку. Кажется, ты упоминала, что положила яблочный пирог?

Украдкой посмотрев на чердак, Фиби представила себе два тела, соединяющихся в одно целое в порыве страсти, затем увидела реальность — уютную комнатку, кровать со стеганым одеялом и одноглазым плюшевым мишкой на подушке, полки с множеством памятных вещиц, коробку с детскими маскарадными костюмами. Убежище, в котором юная мечтательница пряталась от внешнего мира.

Когда они собирали все необходимое для пикника, Фиби спрашивала себя, стоит ли ей наконец переступить границу и впервые разделить свою девичью кровать с мужчиной.

Десять минут спустя они шагали по берегу извилистой реки. Солнце медленно спускалось к горизонту, отдавая остатки тепла и света, с холмов подул прохладный бриз. Хэнни бежал далеко впереди. Очевидно, он решил, что может доверить Пейсу свою хозяйку.

Пейс набрал полную грудь свежего воздуха:

— Ты не скучаешь по этим открытым пространствам?

— Иногда. Мег и моя мать любили эти места. Этот дом принадлежал еще их бабушке и дедушке. Мег часами мне рассказывала об их с мамой детских приключениях.

— Судя по всему, они были очень дружны, — сказал Пейс, снова подумав о Нике и их непростых отношениях. Соперничество с Ником и большие ожидания отца не позволяли ему расслабиться ни на минуту. Напряжение было велико, но Пейс уверенно шел своим путем. До ужасного провала трехлетней давности. Сейчас один лишь вид его брата напоминает ему о его позоре. Одно лишь присутствие старшего брата выводит его из себя, и Ник прекрасно это знает.

— Мег была чуть старше, но намного мудрее, — сказала Фиби. — Когда мою мать бросил мужчина, которого она любила, Мег оказала ей поддержку. — Она наклонилась, чтобы сорвать цветок.

Нетрудно догадаться, что речь идет о ее отце.

— Ты никогда не пыталась его найти? — спросил Пейс.

Катая между двумя пальцами стебелек, Фиби уставилась вдаль и подняла подбородок:

— Некоторые люди ищут своих биологических родителей, но мне это не нужно.

— Думаю, если бы ты его нашла, это ничего бы не изменило, — согласился он.

— Я уже давно перестала о нем думать. — Между ее бровей залегла складка. — Но есть некоторые вещи, которые я бы с радостью изменила, если бы могла.

— Например?

— Например, лишила бы свою мать веры в то, что однажды он к ней вернется. В ту ночь, когда она погибла, она ехала к нему. Шел дождь. Водитель грузовика уснул за рулем и… — Она швырнула цветок в сторону. — Я больше никогда ее не видела.

Грудь Пейса сдавило от эмоций. Ее мать погибла в дорожной аварии? Значит, у Фиби были причины испытать сильное потрясение, когда они сегодня чуть не столкнулись с кенгуру.

Складка у нее на лбу разгладилась.

— Но у меня была тетя Мег. Она любила меня как родную дочь, и я относилась к ней как к матери. Не знаю, что бы я без нее делала. — Она еле заметно поджала губы. — Иногда я жалею, что не могу сказать это своей матери.

Пейсу пришлось сглотнуть, чтобы избавиться от комка в горле. Фиби была брошена не только отцом, но и матерью. Женщиной, которая была ответственна за маленького ребенка, но отправилась в дождливую ночь к бывшему любовнику, который больше ее не хотел видеть.

Да, его собственный отец много работал, но Пейс всегда знал, что он делает это не только для удовлетворения личных амбиций, но и ради блага своей семьи. Дед Пейса был алкоголиком, тратившим семейный бюджет на спиртное и устраивавшим дома по ночам пьяные дебоши. Николас-старший хотел для своих детей совсем другого. Именно поэтому он, дав им все самое лучшее, предъявлял к ним такие высокие требования.

Пейс искренне надеялся, что однажды Фиби сможет простить свою мать. Тащить на себе тяжелое бремя в виде обиды и злобы на человека, которого следовало бы любить, — не самое приятное занятие. Кому, как не ему, это знать.

Поставив корзинку на траву, он мягко улыбнулся:

— Давай поедим.

Фиби огляделась по сторонам и кивнула:

— Отличное место.

Они стояли под деревом с толстенным стволом, густой ярко-зеленой кроной и выпирающими из земли узловатыми корнями. Оно, наверное, футов пятьдесят в высоту, не меньше. Пейс не сомневался, что именно его он видел на фотографии на кухне.

Он расстелил одеяло:

— Что это за дерево?

— Понятия не имею. — Опустившись на колени, Фиби достала из корзины термос и две кружки. — Определенно не сосна и не эвкалипт. Весной его ветви покрываются пушистыми белыми цветами.

Сев по-турецки, она наполнила кружки какао и протянула одну Пейсу, который сел рядом с ней.

— Много лет назад я убедила себя в том, что это дерево волшебное. Что оно выросло на этом месте над рекой специально для меня. Каждую весну, когда дул сильный ветер…

— Все вокруг покрывалось мягким белым ковром? — предположил Пейс.