Джуди Линд - Песнь сердца

— Ах, маленький цыпленок? — прорычал Мэт, с шумом продвигаясь через омут.

Он поймал девушку у самого водного занавеса. Взявшись за руки, они скользнули сквозь каскад и через секунду оказались на другой стороне. Несмотря на то что Лэйни промокла насквозь и замерзла, чувствовала она себя бодро.

Казалось, ее закружил волшебный вихрь и унес в чудесную страну любви. И то, что именно Мэт привел ее в необыкновенный уголок, вызывало у Лэйни необъяснимое ощущение счастья.

Мужчина крепко обнял ее. Их губы встретились среди брызгающей кругом воды.

Еще немного — и сердце Лэйни вырвется из груди. Ноги подкашивались. Мэт отстранился, потом снова опустил голову, целуя ее глаза, кончик носа, голубую жилку у основания шеи.

Девушка крепко обхватила его шею, прижавшись нежными выпуклостями груди к сильному телу.

Лэйни хотелось остаться в водопаде навсегда. Очутиться в мире любви и грез, подальше от реальности. Однако ее кожа уже покрывалась мурашками от холода, а тело непроизвольно дрожало.

— Ты замерзла, — прошептал мужчина на ухо Лэйни. — Пойдем домой.

Волшебная сказка кончилась.

Следующие два дня Мэт знакомил Лэйни со своими увлечениями.

Верховая прогулка в четверг оказалась просто замечательной. Вилборн выбрал для Лэйни, никогда не занимавшейся верховой ездой, престарелую спокойную Электру, так что первый опыт прошел более или менее успешно. Однако на следующий день спина и ноги у девушки ныли так, словно она перевалила в седле через скалистые горы.

Пожалев уставшую Лэйни, Мэт предложил ей в пятницу занятие полегче. Девушка помогала ему чистить лошадей, наблюдала, как он скоблит стойла.

Дни пролетали беззаботно, но наполненные делами. Однако вскоре девушку охватило беспокойство. В субботу утром приезжает Дэвид — единственное, о чем она постоянно думала.

После обеда, извинившись, Лэйни попросила у хозяина разрешения вновь воспользоваться телефоном и побежала в кабинет. Пальцы не слушались, ей пришлось дважды набирать номер.

Наконец на другом конце провода раздался знакомый хриплый голос.

— Алло, Кэппи? Это Лэйни.

— Мм… Я еще в состоянии узнать родную дочь. Как твой отпуск в Орегоне?

— Прекрасно! Поэтому и звоню. Я задержусь здесь еще на месяц.

— А я думал, ты навестишь своего дряхлого отца.

— Я уеду отсюда в конце июля. И, может быть, смогу заехать к тебе на несколько дней.

— На несколько дней? Да что происходит в Орегоне, если ты не можешь выбраться оттуда?

— Я тут кое с кем позанимаюсь в обмен на комнату и стол.

Ответом на ее слова служило гробовое молчание. Наконец Уолтер Гамильтон откашлялся.

— И кого же ты намерена обучать? Избалованного сынка богатеньких родителей?

— Нет. Сына хозяина пансиона, где я отдыхаю.

— Это на тебя не похоже. Что случилось?

Девушка беспомощно закрыла глаза. От отца трудно что-либо скрыть. Проницательный старик видит насквозь.

— Ответь мне, девочка.

— Я пытаюсь, Кэппи. Только не решила, следует ли тебе знать правду.

— Конечно, — упрямо настаивал Уолтер Гамильтон.

Он отличался исключительной честностью, всегда воспитывая в детях чувство ответственности. И чести. Отцу Лэйни лгать не могла.

Взяв себя в руки, она заговорила:

— Ребенка, которому я буду давать уроки, зовут Дэвид.

— Ну?

— Его усыновили.

— Вот как!

Девушка до боли прикусила нижнюю губу. О Господи! Отец и так настрадался. Что принесет ему неожиданное известие: радость, которая хоть немного скрасит его дни, или еще одно горе?

— Кэппи, так вот, мальчик… Я узнала, что он… — Лэйни вздохнула поглубже и выпалила. — Он сын Дэнни. И Челси. Она отдала ребенка на усыновление, когда брат служил во флоте. Он и не подозревал, что у него есть сын до… до последнего дня.

— Что?!

Лэйни поспешила ответить, пока силы совсем не покинули ее.

— Дэнни написал мне обо всем. Он собирался разыскать ребенка, пойти в суд или нанять адвоката. Брат считал, что усыновление произошло незаконно, и надеялся, что располагает правами.

— Может, у твоего брата имелись права, а есть ли они у тебя?

— Я… Я не знаю, Кэппи. Но я поклялась найти племянника и должна выполнить обещание.

Лэйни подробно поведала отцу историю поисков. Кэппи ни разу не перебил ее.

Потом заговорил, но уже более спокойным, усталым голосом:

— Дорогая, даже не знаю, чем помочь тебе. Но я тебя не упрекаю. Черт побери, я сам хочу увидеть парнишку! Он ведь даже не подозревает о нашем существовании. Возможно, для него и лучше, если мы не станем вмешиваться в его жизнь.

— Я буду осторожна, папа.

— А может, мне самому приехать? Вдруг ты себя как-то выдашь? Повтори, что за название у пансиона?

— Нет, Кэппи. Пожалуйста, оставайся дома. Я тебе еще позвоню…

На другом конце провода не раздавалось ни звука.

— Папа? Ты слушаешь? — нарушила Лэйни затянувшееся молчание. — Не волнуйся. Хорошо? Я разберусь сама.

Уолтер Гамильтон неохотно дал слово не наведываться в пансион, и связь прервалась.

Сославшись на недомогание, она пожелала Мэту спокойной ночи, поднялась к себе, но так и не уснула до утра…

Когда Лэйни открыла глаза, часы показывали почти половину десятого.

Девушка уселась на кровати. Вилборн забирает сына в десять, значит, в половине двенадцатого, в крайнем случае в двенадцать, они возвращаются домой. И она побежала в ванную.

Минут через пятнадцать ужасно взволнованная Лэйни спустилась на кухню, где Индия уже домывала тарелки.

— Кофе остался?

Та кивнула на электрический кофейник.

— Не думаю, впрочем, посмотрите сами.

Любезна, как всегда. Лэйни так и не поняла, ненавидит ли Индия всех подряд или только ее.

Взяв из застекленного шкафчика кружку, Лэйни наполовину наполнила ее густым тягучим напитком и вышла на крыльцо. Конечно, можно не обращать внимания на явную неприязнь Индии, думала она, усаживаясь на качели, но порой дама совершенно невыносима.

Лэйни довольно долго размышляла о миссис Дорман. Она надеялась нравиться друзьям и родственникам Мэта, стать частью его дома.

Она так увлеклась, что не сразу заметила знакомый джип, зашуршавший на посыпанной гравием дороге. Через минуту Мэт, сидевший за рулем, уже припарковывал машину, а высокий, немного нескладный, темноволосый мальчик вприпрыжку бежал через лужайку.

Девушка не могла произнести ни слова — внутри все болезненно сжалось, непрошеные слезы наполнили глаза.

Она узнала бы сына Дэнни где угодно — в нем воплотились самые красивые семейные черты. Такие же золотистые глаза, какие она и брат унаследовали от матери. И та же непослушная темная прядь, постоянно спадавшая на высокий чистый лоб, как у Дэнни. Лишь ямочки на щеках напоминали о Челси.