Мелисса Макклон - Навсегда с тобой

— Я знаю. — Линн словно светилась. — У меня самое рождественское настроение. И кстати, о Рождестве. Я подумала — не хочешь ли ты пойти с нами на снежный пикник в день Рождества? Мы ходим каждый год.

Приглашение на Рождество могло значить только одно: Линн хотела связи с ним. У Кристиана упало сердце. Полсон был прав. Бриана тоже.

Разочарование заставило его напрячься.

Линн Томас такая же, как все остальные. Она думает, что он сдастся и будет жить, как она хочет.

Ну уж нет! Он был с ней честен. Не его вина, что она не захотела слушать.

— В день Рождества я буду с моей семьей.

— Но это же только пара часов, — объяснила она. — Мы никогда не задерживаемся надолго, чтобы все могли вернуться к своим семьям.

Он не мог позволить, чтобы его заставили сказать «да». Ни по какому поводу.

— Нет, спасибо.

— Что ж, хорошо. — Линн избегала встречаться с ним взглядом. — Я видела тебя с твоими родными. Похоже, у вас все хорошо.

— Да, мосты наведены. — За это Кристиан должен быть благодарен ей. Но если бы он сказал что-то в этом роде, у нее могло бы создаться неверное впечатление. — Я показал деду пустующее здание магазина на Главной улице. Спросил, не хочет ли он открыть тут дегустаторскую и магазин.

— Я рада за тебя, Кристиан. — Но в голосе Линн не слышалось радости. Она выглядела несколько расстроенной. Но это не его дело. Лучше ее сейчас немного расстроить, чем потом причинить ей сильную боль.

— Спасибо тебе за отличную работу.

Ее лицо просияло.

— Это было общее усилие, почетный сопредседатель.

— Да, кстати. — Он переступил с ноги на ногу. — Я сделал все это, только чтобы вернуть долг тебе и всей команде спасателей, которая выручила нас с Оуэном. Теперь у тебя достаточно игрушек для раздачи, у ГСПСО — денег на новое оборудование. Мы в расчете.

Ее взгляд помрачнел. Она явно растерялась.

— Так все это — только способ вернуть нам долг? Но мы спасали тебя не для того, чтобы что-то от тебя получить.

— Ты сама говорила, что рада, как все получилось.

— Ты тоже так говорил. — Линн посмотрела ему в глаза. — А поцелуи под омелой… имели ту же цель?

— Это было приятно. — И тут же Кристиан понял, что это не вся правда. — Ты же знаешь, я не искал ни подружку, ни чего-то серьезного.

Ее лицо не выразило никаких эмоций.

— Да, ты ясно дал мне это понять.

Взгляд Линн устремился куда-то поверх его плеча. Он обернулся. Рейчел махала Кристиану веткой омелы.

Линн криво усмехнулась:

— Эта журналистка, кажется, пока не усвоила: ты не ищешь подружку на Рождество. — В голосе Линн слышалась явная обида.

Кристиан чувствовал себя негодяем, но так лучше. Может быть, на этом все кончится…

— Если целуешь девушку, это еще не значит, что она стала твоей подружкой.

Ее глаза потемнели.

Кристиану это не понравилось. Он тронул ее за руку, но она отдернула свою руку:

— Нет!

Такая ее реакция обеспокоила его.

— Эй, мы же друзья!

— Нет, новичок. Мы никогда не были друзьями. Друг не должен расплачиваться с другом за помощь. — От того, каким тоном Линн это сказала, он почувствовал себя самым отпетым негодяем. — Лучше бы ты подошел к Рейчел…

Он открыл рот, хотел что-то ответить, но Линн уже шла прочь.

Кристиан смотрел, как она уходит, и ему казалось, что его грудь вот-вот разорвется. Но что он мог сделать? Что сказать? Они хотели от жизни разных вещей.

— Кристиан! — Рейчел, в коротком блестящем красном платье, с веточкой омелы в волосах, возникла перед ним. — Теперь моя очередь целоваться с пожарным под омелой.

Линн по привычке сдержала себя. Ее лицо, когда она шла к выходу, не выражало никаких эмоций. В гардеробной она задержалась, чтобы забрать пальто и сумочку.

Ханна вышла из дамской комнаты и бросилась к ней:

— Ты куда?

— Домой.

— Но еще рано.

— Ну… — Ее голос сорвался.

Ханна взяла ее за руку:

— Что случилось?

— Ничего. Все. Я чувствую себя так глупо. — Она засопела. — Я не нужна Кристиану. Он просто хотел расплатиться с ГСПСО за спасение — свое и Оуэна.

— Я видела, как он тебя целовал…

— А сейчас он под омелой точно так же целует телерепортершу. Я… Мне не отдают предпочтения.

— Ли…

— Сама не знаю, почему я так расстроилась. Я как-то несоразмерно все раздуваю. — Она надела пальто. — Нас ничто не связывает. Мы просто поцеловались пару раз.

— Ты что-то чувствуешь к нему.

— Чувствовала. В прошедшем времени. — Одиночество ослабило ее, и она совершила ошибку. Больше это не повторится. — Мы с Велтоном сослуживцы. И только.

Глаза Ханны были полны сочувствия.

— Хочешь, я подвезу тебя домой?

Линн приехала на обед с Ханной и Сином, но могла дойти домой и пешком.

— Спасибо, но я уже овладела собой.

Ханна обняла ее:

— Позвони мне, если тебе что-нибудь будет нужно.

Линн вышла не оглядываясь. Однако, сделав несколько шагов по снегу в туфлях на высоких каблуках, поняла: дойти до дома пешком невозможно. Надо на чем-то доехать. Перед ней было одно-единственное транспортное средство — лошадь, запряженная в сани. Она кивнула вознице и забралась в сани. Возница протянул ей шерстяной плед, и сани помчались по Главной улице.

Нет, все-таки рождественского волшебства не существует! Если бы оно присутствовало в жизни, ей не было бы так скверно сейчас…

Наступил вторник. Линн приняла решение не подпускать к себе Велтона. Она уже большая девочка. Пора начать совершать взрослые поступки.

Она надела форму и приехала на станцию за пятнадцать минут до начала смены. Не так плохо, если учесть ее душевное состояние.

Она стояла и смотрела, как нагруженные игрушками пикапы выезжают со станции, чтобы развезти подарки нуждающимся семьям и благотворительным организациям.

— У тебя все получилось, Томас, — сказал Кристиан.

В груди у нее что-то сжалось.

— Ты тоже был в комитете. — Но она помнила, что он просто возвращал долг. На самом же деле его не волновали ни раздача игрушек, ни рождественский праздник.

На станцию вошла пожилая пара. Мужчина и женщина двигались медленно, словно боясь за свои слабые кости. Женщина несла в одной руке металлическую коробку, другой держала за руку мужчину. Они показались Линн знакомыми, и она тут же поняла почему. Женщина была ее пациенткой.

Она пошла им навстречу, радуясь, что может чем-то отвлечься.

— Добрый день. Я Линн Томас. Могу я что-нибудь сделать для вас?

— Я Мейбл Николс. Это мой муж, Эрл. А это для вас. — Рука женщины дрожала, когда она передавала коробку Линн. — Трубочки с орехами и шоколадное печенье. Я сама их испекла сегодня утром.

Линн улыбнулась:

— Мои любимые лакомства.

— Это очень скромная благодарность за то, что вы спасли жизнь моей Мейбл, — сказал Эрл.