Мейси Ейтс - Разлучница

– Ты действительно хочешь меня? – спросила она, когда ее рука скользнула вниз.

– Да, хочу, – сказал он, стиснув зубы.

– Тогда возьми меня.

Услышав ее приглашение, Алексей не стал тратить время зря.

Подхватив Маделин на руки, он отнес ее на кровать. Затем снял с себя галстук, пиджак, рубашку, небрежно бросив все на пол. Скинул с себя ботинки, стянул носки.

Протянув руку, она расстегнула его ремень, быстро сняла с него брюки, а затем и трусы, которые тоже оказались на полу.

Алексей сел рядом с ней на кровать, расстегнул молнию на ее черном шелковом платье, и оно неслышно скользнуло на пол, к ее ногам. Маделин с радостью ощутила на себе его жаркий взгляд. В каждой линии его неподражаемого обнаженного тела сквозило откровенное желание.

– Ты была без нижнего белья весь вечер? Только в платье? – спросил он, и голос его сорвался на хрип.

Она улыбнулась ему самой соблазнительной улыбкой:

– У меня была цель. И нижнее белье не соответствовало этой цели.

– Хитрая лиса, – проскрежетал он.

Маделин закинула руку за голову, чтобы расстегнуть застежку ожерелья.

– Не трогай его, – остановил ее Алексей.

Она уронила руки. Секунду он просто смотрел на нее.

– Иди сюда, Мэдди, – сказал Алексей, сидя на краю кровати.

Она повиновалась, скинув с себя туфли на высоких каблуках. Положив руки ей на бедра, он поцеловал ее. Медленно, с наслаждением.

Маделин вцепилась в его плечи, чтобы не упасть, изнемогая, к его ногам.

Алексей слегка опустил голову и стал страстно целовать ее шею и ключицу, над самым ожерельем. Затем он переключился на ее грудь. Он пощекотал один сосок кончиком языка, прежде чем взять его в рот. Затем слегка прикусил зубами ожерелье вместе с ее кожей, и Маделин затрепетала.

Точно так же, бережно и ласково, он обошелся с другой ее грудью. На секунду он приподнял голову:

– Я забыл это сделать в прошлый раз и с тех пор мечтал об этом.

– Это было замечательно, – произнесла она дрогнувшим голосом.

Алексей потянулся к тумбочке, стоявшей возле кровати. Достав из ящика презерватив, он протянул его Маделин. Она раскрыла пакетик и сделал то, о чем он ее безмолвно попросил, защитив себя и Алексея от последствий. Больше им ничего не было нужно…

Крепко сжав ее бедра, он вошел в ее тело. Они оба вскрикнули от наслаждения, когда мощным толчком он проник глубоко в нее.

– Вот так? – спросил он, заглянув в ее глаза.

– О да, да! – выдохнула она.

Алексей стал ласкать ямочку на ее пояснице, а затем, обхватил ее грудь, начал дразнить пальцами ее отвердевший сосок, отодвинув ожерелье в сторону. Чувствительная кожа Маделин ощутила контраст между прикосновениями холодного металла и его горячих рук. Это так возбудило ее, что она закричала от взрыва напряжения, наконец отпустившего ее.

Алексей перевернул Маделин на спину и навис над ней. А когда с силой вошел в нее, она обхватила ногами его бедра. Он начал двигаться в бешеном ритме и вскоре достиг вершины наслаждения.

Теперь все, что она слышала, было их смешанное дыхание и стук ее сердца. Алексей перевернулся на бок, обняв Маделин, но тела их больше не соприкасались.

Они оставались в таком положении несколько минут, а затем он сел. Она тоже села, собираясь взять свое платье с пола и снова одеться, чтобы отправиться в свою комнату.

– Нет, – твердо сказал он, вставая с кровати. – Я позабочусь обо всем. Ты остаешься.

– Ты хочешь, чтобы я осталась спать с тобой, в твоей кровати? – Такой интимности их отношения никак не подразумевали.

И все же в глубине души Маделин хотела остаться с ним. Остаться рядом с его теплом. Может быть, проснуться утром рядом с ним – такое же наслаждение, какое они только что испытали?

Маделин никогда не спала ночью с мужчиной. Вот что значит иметь женатого любовника. У него всегда появлялись какие-то причины, чтобы уйти.

Маделин покачала головой. Она не должна об этом вспоминать.

– Хорошо, я остаюсь.

Было все еще темно, когда Маделин проснулась. Рука Алексея обнимала ее, и она уютно прижалась к его телу. Секунду она наслаждалась близостью. Кожа к коже. Дыхание к дыханию…

Это было великолепно.

И затем внезапно Маделин почувствовала – она не сможет справиться с такой близостью.

Вывернувшись из его объятий, она выбралась из кровати, не совсем понимая, что собирается делать. Пойти в ванную – вполне логичный первый шаг. На цыпочках Маделин прошла в ванную комнату и закрыла за собой дверь.

Она стояла и смотрела на свое отражение в зеркале. Она выглядела так, как должна выглядеть женщина после секса. Волосы спутаны, на лице остатки вчерашнего макияжа. И главное – на ней все еще было ожерелье, стоившее столько денег, сколько Маделин не видела за всю свою жизнь.

Закинув руки за голову, она сняла с себя ожерелье, а затем, прежде чем уйти, решила выяснить, где Алексей хранит драгоценности.

Маделин снова тихо проскользнула в спальню. Серый утренний свет проникал сквозь большие окна. Она выругалась про себя, когда увидела свое платье, черной лужей расплывшееся на полу.

Но ей больше нечего было надеть. Она пришла сюда в своем бальном платье, без нижнего белья, и теперь ей не в чем было возвратиться в свою комнату. Наверное, в коридоре все еще толкутся какие-то гости и репортеры.

Маделин взглянула на кровать, на спавшего там мужчину. Одеяло едва прикрывало его бедра, оставляя обнаженным великолепные торс и плечи. На самом деле ей хотелось только одного: забраться снова в постель, разбудить Алексея и заняться с ним сексом.

Она положила ожерелье на столик возле кровати. Алексей уберет его в сейф, когда проснется.

Вздохнув, Маделин наклонилась, подняла свое платье и повесила на спинку стула. Затолкала туфли под письменный стол, подняла брюки Алексея, повесила их на спинку стула, поверх своего платья.

Поднимая с пола пиджак Алексея, она заметила короткий конец цепочки, лежавшей возле него. Подняв ее, Маделин увидела – это была не простая цепочка. Включив лампу, стоявшую на письменном столе, Маделин рассмотрела ее. Это была совсем не цепочка. Это было произведение искусства. Изгибающиеся виноградные гроздья в сочетании с колючками и крошечными цветами, прячущимися между листьев, сердцевина которых была сделана из переливающихся разными оттенками розовых драгоценных камней, а лепестки – из жемчуга и бриллиантов. В них были сотни оттенков, тонких и не сразу заметных. Изысканная, неброская красота.

Эту вещь сделал Алексей. Это очевидно. Ювелирные украшения его работы были самыми прекрасными украшениями, которые когда-либо видела Маделин, но это превосходило все, увиденное ею.

– Зачем ты это взяла? – Голос Алексея, резкий и грубый, заставил ее вздрогнуть.