Кимберли Лэнг - Фактор страсти

Ее прямота нанесла ему очередную рану.

— Тебя волнует твоя работа? — спросил Брейди.

— Да. Последние пару дней мне было тяжело, потому что я не знала, как сложатся дела после того поцелуя, и думала, что мне придется уйти. Но я поняла, что не хочу уходить. Мне нравится работать в предвыборном штабе. — Она уперлась руками в его грудь. — Честно говоря, я очень удивилась.

Брейди стал осторожно гладить ее грудь:

— Это временная работа.

— Ммм… — Этот звук выражал одновременно и удовольствие, и согласие. — Но я узнаю много нового. Может быть, когда все закончится, я захочу остаться в политике.

Что ж. Его совесть имеет право немного успокоиться. Правду о ситуации с Эспин знают только несколько человек, и ни один из них не станет болтать. С другой стороны, Эспин умна и легко обучается. Опыт, который она приобретет, ей пригодится.

— А если в политике хочу остаться я, — подхватил Брейди, — необходимо скрывать, что я сплю со своей подчиненной.

— Конечно, — согласилась она. — Да и мне ни к чему, чтобы будущие сослуживцы считали, что я получила работу не из-за моих способностей и опыта. Ты же знаешь, как важна репутация в политике.

— Ты очень быстро учишься.

— Это будет непросто, но я, вероятно, сумею держаться в присутствии других людей. — Эспин прижалась к нему, обдав жаром, от которого по телу Брейди пробежала дрожь. Дрожь передалась ей, и она закрыла глаза, наслаждаясь этим ощущением.

Потом открыла глаза и посмотрела ему в лицо:

— Ты справишься?

Когда Эспин начала двигаться, он обхватил ее бедра. Дыхание женщины стало прерывистым.

— Я же говорил, что люблю вызовы.

— Рада… это… слышать, — простонала она.

Эспин хотелось биться головой о стену. Это было бы гораздо полезнее, чем продолжать бессмысленный диалог с жителем Фредериксбурга. Ей было стыдно оттого, что она дает туманные ответы человеку, которого явно очень беспокоит судьба прибрежных областей. Но, если честно, Эспин не знала, как объяснить этому энтузиасту, что его предложения невозможно реализовать и, вообще говоря, они неразумны.

— У тебя все в порядке? — Мэтью сел на угол ее стола рядом с клавиатурой.

— Немного расстроилась. Этот человек, понимаешь…

— Я же советовал тебе не принимать все близко к сердцу.

— Я знаю, но люди достойны того, чтобы получить объяснения. Иначе они отчаиваются, сердятся и думают, что я их не слушаю. Они хотят добра, они искренне обеспокоены. Им нужны ясные ответы и быстрые решения, и они не понимают, что таковых не существует. Их предложения только породят новые проблемы.

— Сколько иронии, должно быть, кроется для тебя в этой ситуации. Добро пожаловать на другую сторону, Эспин.

Она злобно посмотрела на него, отчего он расхохотался, а потом повернулась к монитору и задумалась, как дальше вести разговор с собеседником.

— Не хочешь выпить что-нибудь? — предложил Мэтью.

Эспин вздохнула:

— Спасибо, не сейчас. Но я могу посидеть на телефонах, пока тебя не будет.

— Нет смысла идти одному.

— Что? — Судя по выражению его лица, она что-то упустила. — Извини, но из-за этой, как ты выражаешься, иронии я злюсь и становлюсь рассеянной.

Мэтью робко улыбнулся:

— Тогда я выскажусь яснее. Не хочешь ли ты пойти со мной куда-нибудь сегодня вечером?

Это невозможно. Брейди возвращается из Норфолка. Ей предстоит ответить на массу посланий, перечитать отчет, забежать домой, переодеться и по дороге к Брейди зайти в китайский ресторанчик. На Мэтью времени не остается.

— Извини, но я не могу.

Улыбка исчезла с лица Мэтью и сменилась выражением разочарования, причину которого Эспин поняла слишком поздно.

— Не можешь или не хочешь?

Ответить или нет? У Эспин не было опыта. Ей редко приходилось отказывать молодым людям. Она всегда старалась быть честной, но Мэтью — славный парень. Ей хотелось сохранить хорошие отношения с ним. Она решилась на полуправду:

— И то и другое.

— Понятно.

— Пожалуйста, не сердись и не обижайся. Ты очень славный, милый, умный, но… Мы же работаем вместе. Это может быть… неудобно.

«А вот с Брейди у тебя, кажется, все идет нормально», — прошептал тоненький внутренний голосок.

— Скоро выборы. Нам недолго осталось работать вместе, — заметил Мэтью.

— Это верно.

Всего три недели. Расписание Брейди будет все плотнее и плотнее. Им и так трудно выкроить время для встреч. Прошлая неделя была безумной. Эспин не высыпалась. Потребность отвлечься толкнула любовников на некоторые экстравагантности, но от этого стало только хуже.

— Может быть, если ты согласишься выпить со мной сегодня, ты обнаружишь…

— Мэтью, я польщена, но — нет, — дружелюбно, но твердо проговорила она.

Рот Мэтью скривился.

— Он все равно никогда не обратит на тебя внимания. Учти.

— Что?

— Ты положила глаз на Брейди. Это очевидно. Но если ты лелеешь надежду, что он вдруг заметит тебя, то ошибаешься.

Эспин прикусила язык. Хорошо, что она не мечтает о карьере шпионки. Скрывать то, что на душе, она не умеет. Но если Мэтью считает, что она напрасно «положила глаз», это хорошо. Немного неприятно, но все-таки хорошо. По крайней мере, никто не знает, что она спит с Брейди.

— Я ценю твою заботу, но…

— Я понимаю. Понимаю, чем он привлекает женщин. Но послушай совет человека, который дольше тебя играет в эти игры. — Мэтью наклонился к ней. — Политика делает людей ненадежными партнерами в постели, потому что политики хотят как можно больше получить. А те, с кем они имеют дело, ничего не значат для них. Возможно, ты полна оптимизма, но политика съедает оптимизм, причем без хлеба. Мне нравятся Маршаллы, в том числе Брейди, но они не оказались бы там, где оказались, если бы не использовали людей, а потом выбрасывали их.

Эспин невольно напряглась:

— Ну, знаешь, не очень хорошо говорить так о людях, которые платят тебе жалованье.

Мэтью пожал плечами:

— Я не осуждаю их. Просто они так работают. В Госдепартаменте отсутствуют такие вещи, как невинная влюбленность или безопасный флирт. Кто-нибудь да использует их против тебя.

На это утверждение трудно было ответить достойно.

— Постараюсь учесть на будущее, — сказала она.

— Да, советую тебе поступить именно так. Особенно если ты хочешь связать будущее с окрестностями Капитолийского холма.

Мэтью кивнул на прощание, но не сумел скрыть обиду и остаток дня держался как можно дальше от Эспин.

Сначала Лорен, теперь Мэтью… Ух! Эспин думала, что Лорен защищает интересы Брейди, а Мэтью в прошлом пережил жестокое разочарование, но, похоже, оба считают, что в опасности именно она. Это и смешно, и неприятно. И немного оскорбительно, если подумать как следует.

Впрочем, какое ей дело? Они с Брейди отлично проводят время. Никто никого не использует. Или, может быть, они используют друг друга?