Айра Уайз - Объяснение в любви

Секс — вот что служит основой для подобных отношений. Она живет в доме Клайва, спит в его постели, целиком и полностью зависит от его подачек. В обмен дарит ему свое тело и свою безоговорочную верность. Словом, она, Анхела, под определение «содержанки» вполне подходит.

И это отнюдь не худший вариант для такого ничтожества, как она. Собственно, подобной жизни можно лишь позавидовать… не люби она Клайва так отчаянно и безоглядно. Любить Клайва — о, что за мучительная пытка!

Что сказал Ренан про Клайва, пытаясь отговорить свою натурщицу от поездки с ним в Испанию? «Он — из сильных мира сего, — убеждал художник. — Возможно, его влечет твое тело, но он никогда не полюбит тебя так, как тебе того бы хотелось. Вы не пара, милая. Это же ясно как дважды два: сокол и воробышек в одном небе не летают».

Время подтвердило истину этих мудрых, хотя и жестоких слов.

— Будь у меня хоть толика здравого смысла, я бы тут же собрала вещи и ушла прочь, — с горечью сообщила Анхела своему отражению. — Пора бежать без оглядки, спасая остатки гордости, пока Клайв сам не выставил меня за порог!

Она с досадой отвернулась от зеркала, понимая: потребуется гораздо большее, чем язвительная шутка с его стороны, чтобы вынудить ее уйти. Слишком сильно она любит Клайва, слишком долго пробыла с ним, чтобы разом все бросить!

Однако это вовсе не значит, что обидное замечание вот так запросто сойдет ему с рук, пообещала себе Анхела, входя в душевую кабинку. Прощение имеет цену, и Клайв дорого ей заплатит — уж она об этом позаботится.

Чувственные губы изогнулись в улыбке. Дурное настроение Анхелы точно рукой сняло.

К тому времени, как молодая женщина вышла из ванной, Клайва уже не было. Ни в спальне, ни, как выяснилось вскоре, на вилле. Анхела спустилась вниз, где ее горничная Кончита убирала со стола остатки наспех приготовленного завтрака.

— Сеньор Риджмонт уехал в Барселону десять минут назад, сеньорита, — сообщила девушка. — Он просил напомнить вам о сегодняшней вечеринке и передать, чтобы вы вели машину осторожнее: между Льорет-де-Мар и Барселоной движение очень оживленное.

Анхела поблагодарила горничную и улыбнулась про себя, безошибочно распознав привычную схему. Клайв сбежал не прощаясь, ибо сознавал свою вину, но, уезжая, позаботился о том, чтобы «навести мосты».

А почему? Да потому что Клайв, глава процветающей корпорации, про которого говорят, будто сердце у него каменное, а души нет вовсе, больше всего на свете ценит покой, гармонию и удобство. Возможно, он не любит Анхелу так, как ей бы того хотелось, однако искренне к ней привязан, и потому, обидев ее, испытывает некий душевный дискомфорт. А зачем ему, скажите на милость, негативные ощущения?

Вот почему он счел нужным напомнить молодой женщине о предстоящей вечеринке и об осторожности за рулем. Это первый шаг к восстановлению драгоценного покоя и гармонии, за которым последуют и другие.

Анхела уселась за стол. Впервые за неделю она завтракала одна… Эта неделя наедине с любимым стала для нее настоящим сюрпризом: такой подарок Клайв сделал ей на день рождения в придачу к потрясающему красному «шевроле-корвету», что стоял теперь во дворе, дожидаясь поездки в Барселону. В прошлом году Клайв подарил ей прелестный «сеат», чтобы она мало-помалу осваивалась за рулем. К тому времени они не прожили вместе и месяца, и стоимость подарка недвусмысленно это отражала.

Вроде как премия за выслугу лет, усмехнулась Анхела. Интересно, что Клайв подарит ей в следующем году? Если, конечно, они по-прежнему будут вместе…

Сердце молодой женщины снова болезненно сжалось. Она встала из-за стола и поднялась наверх: ей еще предстояло запаковать вещи.

Час спустя Анхела уже сидела в отделанном кремовой кожей салоне «шевроле-корвета», читая записку, оставленную на приборной доске. Для предстоящей поездки она нарядилась в белые обтягивающие брючки и в укороченный алый топ и собрала волосы в эффектный пучок на затылке.

« Уважай мощь машины, и машина признает в тебе хозяйку, — гласила записка. — Я бы предпочел, чтобы ты прибыла домой в целости и сохранности и ни в коем случае не по частям».

На сей раз в улыбке Анхелы ощущалось больше теплоты. И дело было не столько в записке, сколько в том простом факте, что Клайв счел нужным задержаться и оставить для нее это полушутливое послание. Вот и еще один отлично просчитанный шаг к примирению…

Анхела все еще улыбалась, когда в доме зазвонил телефон. Она поспешно выбралась из машины и опрометью бросилась назад, в гостиную.

Добежав до аппарата, молодая женщина постояла минуту-другую, прикидывая, а стоит ли вообще снимать трубку. Пусть негодник позлится. Но в конце концов искушение пересилило.

— Hola, querida! — От вкрадчивых, бархатистых интонаций по телу ее пробежала знакомая дрожь. — Привет, любимая! Я уж думал, что тебя не застану.

Не застанет, как бы да не так! Клайв — блестящий тактик и стратег. Вот и сейчас он рассчитал момент с точностью до минуты.

— Чего тебе надо? — коротко осведомилась она.

— Всего лишь хотел узнать, что ты поделываешь, — невозмутимо отозвался Клайв.

— Разгуливаю голышом по главной улице Льорет-де-Мар, оправдывая все твои ожидания, — мстительно заверила молодая женщина.

Но вместо того чтобы в свою очередь обидеться, Клайв расхохотался от души. И смех этот, как всегда, одурманил ее, точно молодое вино. Анхела затрепетала, тщетно напоминая себе, что этого человека ей полагается ненавидеть. Но где взять силы?

— Подумать только, ради того чтобы поговорить с тобой, я отказался от ланча в «Тореадоре»!

— И прогадал, querido, — возразила Анхела. — Так что советую пересмотреть свой выбор, пока не поздно.

— А ты капризничаешь, как избалованная примадонна перед премьерой, — усмехнулся Клайв на том конце провода. Это прозвучало предостережением, несмотря на то, что повод обижаться у нее, безусловно, был.

— Не ты ли говорил, что у тебя весь день по минутам расписан: просто-таки одно заседание за другим? — отозвалась молодая женщина уже не столь язвительно. — А ланч в «Тореадоре» — это дело отнюдь не минутное!

— Иногда сам удивляюсь, насколько эффективно я работаю, — невозмутимо отозвался Клайв.

— А самомнению своему, часом, не удивляешься? — полюбопытствовала Анхела.

— Еще как! — заверил он.

Анхела не сдержала широкой улыбки. Честно говоря, неуемное самомнение и надменная гордость Клайва были важной составляющей его неодолимого обаяния. Плюс потрясающая внешность, роскошное тело и то, как он…

— Если честно, то о ланче в «Тореадоре» речь вообще не шла, — признался Клайв. — Утренние заседания затянулись дольше, чем я рассчитывал. А следующая встреча через полчаса. Так что сижу я у себя в офисе, с бутербродом в руке и с газетой перед глазами, тебе же и словечка доброго для меня жаль.