Джейн Портер - Под чужим именем

Зейл кивнул.

— Если забыть о прошлом, что больше всего смущает тебя во мне?

Зейл посмотрел вдаль, на морской горизонт, и пожал плечами:

— Ты очень сильно изменилась, Эммелина. Ты не та, на которой я собирался жениться. Но я никак не пойму, что же именно изменилось.

Сердце Ханны упало.

— Я тебе… не нравлюсь?

— Нет, как раз нравишься — такой, какая ты сейчас. Умная, уверенная в себе и привлекательная. И все же ты — не та, кому я сделал предложение год назад, и это-то меня и смущает. Люди не меняются так сильно — во всяком случае, не в нашем возрасте.

— Было бы лучше, если бы я осталась такой, как прежде?

— Возможно. Во всяком случае, тогда я знал бы, с кем имею дело.

Ханна заставила себя улыбнуться, хоть и была готова расплакаться.

— Тогда постараюсь стать такой же, как прежде. Надеюсь, это займет немного времени.

Еще какое-то время они купались и загорали, но между ними повисло напряжение, и Ханна его чувствовала. Поэтому она испытала облегчение, когда за ними прилетел вертолет. Когда они вернулись во дворец и Зейл позволил ей уйти к себе в комнату, она старалась убедить себя в том, что рада этому. Но она была совсем не рада. Ей не хотелось быть одной. Ей хотелось быть с ним и чувствовать нежность, близость, страсть — как тогда на пляже.

Она в отчаянии металась по комнате, думая о том, что нужно признаться Зейлу в том, кто она на самом деле, — но знала, что, сделав это, потеряет его навсегда. Как несправедливо, что мужчина, которого она желала больше всех на свете, принадлежал не ей! Если бы только она была Эммелиной д’Арси!

Вдруг она услышала тихий, глухой звук и остановилась, чтобы прислушаться. Звук повторился — не то плач, не то стон. Казалось, он исходил из ее спальни. Ханна уже была готова позвать охранника — и тут услышала слово mari , по-рагувийски — «мама». Кто-то звал маму.

Она осторожно прошла к двери своей спальни и приоткрыла ее. В темную комнату проник свет.

Теперь она яснее слышала зов:

— Мама, мама!

Она открыла дверь до конца, и свет из гостиной залил спальню. В дальнем ее углу она разглядела сгорбленную фигуру, сидевшую на полу.

— Мама? — спросил человек, медленно поднимая голову.

Этот детский голос исходил из взрослого тела. Ханна сразу поняла, кто это. Темные волосы, сутулые плечи, колени, прижатые к груди. Принц Константин.

— Тинни? — прошептала она.

Он с надеждой посмотрел на нее:

— Мама дома?

У Ханны перехватило дыхание, и глаза наполнились слезами. Она медленно присела на корточки:

— Нет, милый, твоей мамы нет дома.

Ее сердце разрывалось. Матерям нужны дети. Детям нужны матери. Но дети и матери не всегда могут быть вместе…

— Ты хочешь поговорить с Зейлом? Думаю, ему тоже хочется тебя увидеть.

— Зейл, — ответил Тинни. — Мой брат.

— Да. Позовем Зейла?

Ханна позвала лакея, который вызвал миссис Сивку, потому что не смог найти его величество.

Ханна сидела с Тинни в своей гостиной, просматривая фотографии в журнале, и тут в дверь постучали. Открыв дверь, Ханна увидела невысокую полную женщину, которой было далеко за семьдесят.

— Простите, что вмешиваюсь, ваше высочество, но мой мальчик пропал. Вижу, он с вами.

— Да, принц Константин был в моей спальне. — Ханна открыла дверь шире, приглашая женщину войти. — Хотя я не знаю, что он там делал.

— Это комнаты королевы, ваше высочество.

Ханна недоуменно уставилась на женщину, и вдруг ее осенило. Это была комната матери Зейла и Константина, и принц пришел на ее поиски.

— Он все еще скучает по ней.

Женщина грустно улыбнулась:

— Он не понимает, почему она не вернулась.

— Но он знает Зейла… Его величество. Мы говорили о нем.

— Да, принц Константин обожает своего старшего брата. — Она внимательно посмотрела на Ханну. — Я знаю, что вам часто это говорят, но вы — вылитая мама.

Ханна была поражена:

— Откуда вы знаете?

— Я знала ее. — Она нахмурилась. — Боже мой, я даже не представилась. Я — миссис Сивка, няня его величества.

— Его величества? Зейла Патека?

— Его самого. Я нянчилась со всеми принцами в семье Патек, когда они были маленькими, а теперь забочусь о принце Константине.

Ханна указала жестом на диван:

— Присаживайтесь, пожалуйста. Я хотела бы побольше узнать о королевской семье, о детстве его величества. Каким он был? Часто ли попадал в переделки?

— Да, как и все мальчишки. Принц Зейл и принц Стефан были умными, подвижными и озорными ребятами и частенько проказничали. Принц Стефан был не такой хитрый, как принц Зейл, и часто попадался с поличным, а его величество был маленьким, быстрым и изворотливым.

— Маленький, быстрый и изворотливый? Звучит не слишком лестно.

Голос принадлежал Зейлу. Он так тихо вошел в гостиную, что никто не заметил.

Миссис Сивка расплылась в улыбке:

— Вы были еще тем сорванцом, ваше величество, но очень милым сорванцом.

Зейл присел на корточки перед братом.

— Тинни, — строго сказал он, — нельзя убегать от миссис Дом. Ты очень сильно напугал и расстроил ее.

Тинни прижал ладонь ко рту:

— Тинни играл.

— Я знаю, что ты любишь играть, но нельзя уходить от нее вот так. Она же плачет.

— Тинни любит миссис Дом.

— Знаю, что ты ее любишь. Именно поэтому ты не должен никуда ходить один. Всегда бери миссис Дом или миссис Сивку с собой, если хочешь прогуляться или увидеться со мной.

Темно-карие глаза Тинни наполнились слезами.

— Тинни хочет к маме. Тинни скучает по маме.

— Я знаю, Тинни. Я тоже скучаю по маме.

Тинни утер слезы тыльной стороной ладони:

— Теперь в кровать. Сказку.

Зейл кивнул и похлопал брата по колену:

— Да, сейчас мы уложим тебя в кровать и прочитаем тебе сказку.

Миссис Сивка взяла Тинни за руку и повела его в его комнаты. Зейл и Ханна последовали за ними. Тинни что-то бормотал себе под нос и раскачивался назад и вперед.

— Он долго успокаивается, если расстроен, — сказал Зейл Ханне.

— Он все еще скучает по маме.

— Это очень тяжело — ведь я ничего не могу с этим сделать. Он очень любил маму, и она проводила почти все свое время с ним.

— Как он оказался в моей спальне?

— Он сбежал от миссис Дом, когда они гуляли после ужина. Во дворце много потайных дверей и ходов. Миссис Дом пошла в одну сторону, мой брат — в другую, и началась паника.

Они дошли до комнат Тинни, и Зейл предложил помочь переодеть Тинни в пижаму, но миссис Сивка запротестовала:

— Когда приедут гости, вам больше не удастся побыть наедине, так что пользуйтесь возможностью, которая у вас есть сейчас.

Ханна обняла принца Константина.

— Спокойной ночи, Тинни, — сказала она по-рагувийски, целуя его в щеку, и добавила по-английски: — Приятных снов.