Мира Лин Келли - Роман с огнем

— Чего ты хочешь, Клэр?

На мгновение время словно обратилось вспять, и Райан стал мужчиной, который вот-вот лишит ее невинности…

Той ночью он сдерживал себя безмерно, ласка его была запредельна, терпение не знало границ. Он использовал все свои умения, чтобы довести Клэр до пика наслаждения, даже не успев коснуться хрупкого сердца цветка.

Она отдала ему свое тело много лет назад, а теперь он возвращал его обратно…

— Тебя. Внутри себя, — ответила она и посмотрела ему в глаза. — Пожалуйста…

И Райан вошел в нее — не резким движением, как ей представлялось, а ровным, постепенно нарастающим скольжением. Он проникал глубже сантиметр за сантиметром, и с каждым толчком она все сильнее ощущала силу его страсти.

Как великолепно! Как хорошо… Больше, чем она ожидала. Все, о чем она мечтала…

— Клэр, ты чувствуешь меня? — требовал он ответа сквозь плотно стиснутые зубы, и оттого голос его казался шершавым, словно гравий.

— Да.

Было больно, как в первый раз. Его нефритовый ствол был слишком крупным, и она не знала, то ли просить остановиться, то ли молить продолжать…

— Ответь мне! — прорычал он ей на ухо.

— Да! — выкрикнула она. — Чувствую!

Так приятно, так глубоко. Мышцы ее сжимались, обнимая орудие любви.

Над ухом раздалось грубоватое ругательство, и он отстранился, обнажая свою плоть. Каждая клетка тела была возбуждена до предела, и волна мятежного упоения усиливалась, нарастала. Сжигаемая внутри, Клэр беспомощно ловила ртом воздух. Еще один толчок, до самого дна расщелины, еще один экстаз блаженства, движение назад, и снова.

Жестче.

Резко. Грубо.

Райан, стискивая зубы, упрямо двигался вперед. Каждый толчок приносил мучительное наслаждение. Клэр была такая узкая и горячая… Такая податливая… Невозможно забыть — он был у нее единственным! Райан ощущал это с каждым мучительным толчком, с каждым погружением любовного орудия.

Клэр была его женщиной.

Не хотелось признаваться себе в этом. Не хотелось упиваться этой мыслью. Но это было так.

«Моя».

С каждым стоном наслаждения, с каждым толчком.

«Моя».

К ней никто не прикасался!

«Моя».

Ее никто не возбуждал.

«Моя».

Каждый любовный звук, который вырывался из Клэр, принадлежал ему.

Какое безумие! Она опять довела его до помешательства — с такой же легкостью, как и девять лет назад.

«Моя. Моя. Моя».

Он задвигался энергичнее. Клэр крепче сжала его тело бедрами, пальцами вонзаясь в его плечи. Как хорошо, как невообразимо хорошо… Она потянулась к нему, откинув голову, губы открывались и закрывались, пока, наконец, не выкрикнули одно-единственное слово:

— Райан!

Наслаждение заполнило ее от макушки до пяток.

Какая она была красивая! Какая прекрасная в своей радости…

Дыхание ее постепенно успокоилось. А потом в бледном свете звезд, просачивающемся сквозь голые окна, он увидел слезы на ее щеке.

— Ну же, Клэр, — зашептал Райан, приподнимаясь на локтях, чтобы стряхнуть блестящие слезы с ее висков. — Не стоит жалеть о произошедшем.

Она взмахнула ресницами, посмотрела на него, нежно, словно бабочка, провела рукой по контуру подбородка и покачала головой:

— Я не жалею. Как я могу?..

— А откуда тогда слезы?

Губы дрогнули, улыбнулись.

— Облегчение. Радость… Может, даже свобода, — выдавила она, не отрывая от него глаз. — Сегодня ты вернул мне то, что, казалось, я потеряла навсегда.

Он забрал у нее многое, а теперь, оказывается, мог вернуть что-то назад?

Как же так? Почему она до сих пор заставляет его сердце так учащенно биться? Дает ему понять, что он король, а не воришка, хотя разные события прошедших лет, соединенные воедино, свидетельствуют совсем о другом.

— Ты представить себе не можешь, что это для меня значит.

Он посмотрел в ее глаза и увидел там веру, радость. Ей хорошо рядом с ним. В тот самый момент она была по-настоящему счастлива. Да, он мог себе представить, и даже больше…

Клэр придвинулась к нему, нарисовала пару линий на его плечах.

— Я тебя еще не отпускаю, — изогнула она бровь, кокетливо, но невинно.

— Хорошо. — Он быстро чмокнул ее в сочные губы и, поняв намек, прошептал: — А я — тебя.

Клэр стояла на террасе и смотрела, как вздымаются и пенятся волны океана, выплевывая густую пену в ночное небо. Она проснулась полчаса назад — сердце бешено стучало, голова была свежа, а тело ожило.

Она не могла заснуть и не могла лежать спокойно, поэтому тихо выскользнула из теплых объятий Райана и стала шарить рукой в полумраке, пока не нащупала какую-то одежду. Это оказалась одна из рубашек Райана. Качественный хлопчатобумажный материал ласкал ее тело от плеч до бедер, поддразнивая чувствительную кожу.

Напоминание о роскоши прошедшей ночи…

Но, в конце концов, проведенное вместе время значило не больше чем завершение затянувшейся главы их книги жизни. А ночь любви — особенно ночь любви — была финальным аккордом, достойным завершением их красиво начавшегося брака.

Но сегодняшняя ночь еще не закончилась, и Райан все еще был рядом…

Она подошла к кровати, скинула рубашку. Тело к телу — вот чего ей хотелось! Бывали времена, когда она вот так ложилась в постель и Райан искал ее во сне, нащупывая подле себя.

Но сегодня такого не было…

Вот глупая!

А разочарование все равно подступало к горлу.

Клэр потянула за кончик простыни, чтобы накрыться, положила голову на подушку — и почувствовала на себе крепкое тело Райана.

С губ сорвался тихий вздох, и она погрузилась в сон, утопая в теплоте и близости мужского тела.

Полусонный, наверняка он даже не понимал, что за женщина была в его постели, но это и не важно. Зато Клэр знала, кто он, и объятия его теплых рук давали ей наслаждение.

Потом она погрузилась в забытье, где воплощались самые смелые и запретные желания, а волосы на лбу шевелились от его легкого дыхания, смешанного с сонным бормотанием. Прислушавшись, она поняла — Райан называл ее имя.

Райан проснулся, когда на горизонте уже брезжил рассвет.

Он провел ночь в постели с женой.

Провел ночь!

Он притянул Клэр к себе — и отпустил. Пара минут, чтобы восстановить дыхание. Подавить беспокойство или страхи, которые могли быть у Клэр. Выпрыгнуть из постели с улыбкой на лице и хитрым прищуром глаз — этого бы ей точно не хотелось. Особенно в первый раз после многих лет воздержания.

«Спасибо, милая, за восхитительную ночь. Ты была настоящей тигрицей». — Он не мог просто так уйти, бросив эти слова ей на прощание.

Нужно еще полежать чуть-чуть.

Только в следующее мгновение тело ее обмякло в его руках, раздалось тихое сопение — она уснула. Он не выпускал Клэр из объятий, прикасаясь губами к ее плечу, уткнувшись носом в шелковый водопад ее волос.