Келли Хантер - Несерьезные намерения

— Это талант, — улыбнулась она.

— Или оружие, — предположил он. — Где ты научилась так мастерски использовать свой блестящий ум, Руби?

— В Гарварде. А ты где учился?

Деймон не ответил, и Руби вздохнула.

— Прости, — сказала она. — Я забыла, с кем имею дело. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Видишь вон то здание? — спросила она, указывая рукой на запад. — Его занимает законодательный совет Гонконга. Это одна из причин, по которым в этом парке проводится так много политических демонстраций и маршей протеста. Что касается истории парка…Ты знаешь, что когда-то здесь располагалось одно из самых популярных колониальных учреждений — Гонконгский крикетный клуб?

— Массачусетский технологический институт, — неожиданно произнес Деймон. — Там я изучал математику и программирование.

Руби резко остановилась. Повернувшись, он обнаружил, что она смотрит на него со смесью удивления и разочарования.

— Что такое? — возмутился он. — Ты спросила, я ответил. Я просто…

— Выбирал, что можно говорить, а что нет, — сухо закончила она. — Я знаю эту игру, Деймон. Мой отец тоже никогда много не говорил. Думаю, он бы тебе понравился. Он определенно мог бы научить тебя паре способов уклонения от ответа на нежелательные вопросы.

— Как бы он уклонился от ответа на вопрос о том, где он учился?

— Легко, — улыбнулась Руби. — Сначала он развел бы демагогию о том, как важно для человека образование, затем это перешло бы в дискуссию о системах образования в разных странах.

— Он тебе сегодня звонил?

— Почему ты спрашиваешь?

Пожав плечами, Деймон обнаружил, что у нет подходящего ответа. Он не мог сказать Руби, что переживает за нее.

— Возможно, потому, что я знаю, что такое ждать чего-то, что никогда не смогу получить.

— Нет, он мне не звонил.

Затем она прижалась плечом к его плечу, и он вспомнил, как в детстве точно так же прижимался к Поппи, словно говоря: «Прости меня за то, что мое появление на свет стало причиной смерти нашей матери. Из-за этого я всегда буду чувствовать себя одиноким даже среди родных».

Тогда он сделал то, что всегда делала Поппи, — обнял ее рукой за плечи. В этом не было ничего плохого.

— Знаешь, я действительно надеялась, что он позвонит, — наконец произнесла Руби. — Сделай он это, я хотя бы знала, что он жив. Самое ужасное — это находиться в полном неведении.

— Думаешь, с ним что-то случилось?

— Не знаю, — пробормотала она. — У моего отца много недостатков, и делать из него героя глупо. Но я всегда была уверена, что он любит меня больше всех на свете. То, как он исчез… Не сказав ни слова, не оставив даже прощального письма… В общем, это, мягко говоря, странно.

— Возможно, он просто тебя защищал. Тебе явно знаком термин «соучастник после события преступления». Твой отец не хотел, чтобы тебя посчитали его сообщницей.

— Он был достаточно изобретателен, чтобы обойти все это и попрощаться со мной.

— Что, по твоему мнению, произошло на самом деле? — тихо спросил Деймон. — Думаешь, он мог пытаться предотвратить кражу?

— Если бы я так думала, мне пришлось бы свыкнуться с тем, что его, скорее всего, уже нет в живых. Я не хочу готовить себя к худшему, Деймон.

— Мне кажется, что ты уже готова.

— Нет, — ответила Руби, глядя на башни небоскребов, прорезавшие небо, — и, возможно, еще очень долго не буду. Надежда умирает последней.

Это явно не самое веселое Рождество в жизни Руби Магвайр. За улыбкой и павлиньими перьями прячется боль.

— Ты знаешь, что тебе сегодня нужно? — спросил он, коснувшись губами ее волос в знак утешения. — Немного отвлечься. Тебе повезло. Я специалист в этом деле. Это могут подтвердить все мои школьные ведомости с оценками.

— Что это было, Деймон? — произнесла она более веселым тоном. — Добровольно открытая личная информация?

— Думаю, да. Но больше меня не отвлекай, пока я пытаюсь отвлечь тебя. Слышал, здесь где-то можно покататься на американских горках.

— Да, но, боюсь, на сегодня все билеты уже распроданы.

— Тогда, может, покатаемся на машинках? Это весело.

— Если тебе пять лет.

— Поиграем в гольф? — предложил он с энтузиазмом.

— Упаси боже.

— Пройдемся по магазинам?

В ответ на это Руби улыбнулась:

— Меня восхищает твоя готовность пойти на такую жертву, но, боюсь, это тоже не очень хорошая идея. Большинство магазинов сегодня закрыто.

— Поплаваем?

— Возможно, позже.

— Поиграем в маджонг?

— Нам понадобится третий игрок.

— Уверен, Поппи с радостью составит нам компанию. Возможно, она даже умеет играть.

— Ты сам когда-нибудь играл в маджонг? — осторожно спросила Руби.

— Нет, но разве это так трудно?

— Мне нравится твой оптимизм. — В ее глазах появился озорной блеск. — Полагаю, я могу научить тебя играть у меня дома. Если ты добавишь к своему оптимизму деньги, процесс обучения пойдет быстрее, и я как следует отвлекусь.

— У тебя есть все необходимое?

Она кивнула, и перышки у нее в волосах качнулись.

— Все, кроме твоего пустого чека.

Квартира Руби находилась в престижном районе Гонконга. В ней было две спальни, одну из которых она использовала как кабинет. В просторной гостиной и столовой можно было разместить целую толпу.

— У меня живет котенок, — предупредила Руби Деймона.

Положив сумочку на столик, она раздвинула шторы, взяла пульт дистанционного управления и включила музыку.

— Ты имеешь в виду этого котенка?

Повернувшись, Руби увидела своего питомца, направляющегося к Деймону. К ней он никогда так близко не подходил.

— Да. Вижу, ты ему понравился. Он очень пугливый. Надеюсь, он научится мне доверять, и мы подружимся.

— Ты никогда не хотела завести собаку? — спросил Деймон, когда котенок спрятался за ножкой кофейного столика.

— Нет. По крайней мере, не здесь. Может, если бы я жила на тропическом острове или на ранчо где-нибудь в Австралии…

— Ты когда-нибудь была в Австралии?

— Нет, но уверена, что собаке там было бы хорошо. И ее хозяину тоже.

— Если когда-нибудь соберешься в Австралию, дай мне знать. У меня есть дом на восточном побережье, которым я никогда не пользуюсь. Ты сможешь пожить там. Только собаки у меня нет.

— Признаю свою ошибку, Деймон Уэст. Ты вовсе не бездомный.

— Это заставляет тебя думать обо мне лучше? — улыбнулся он.

— Не это, а твое предложение. Оно очень щедрое и удивительное. Что, если находясь там, я раскрою некоторые из твоих секретов?

— Ты могла бы попытаться, — произнес он с уверенностью, когда она поставила кувшин с водой рядом с едой. — Мы могли бы даже заключить пари.

— Это как раз то, что нужно, — ответила она с одобрением и протянула ему засахаренный имбирь. — Я могла бы угостить тебя напитком, который развязал бы тебе язык.