Дениза Алистер - Не говори прощай

Как себя чувствовала в то время Мелия, Дороти не поинтересовалась. При всем великодушии состояние сына волновало ее больше, чем переживания девушки.

— Как раз в то время Джон решил баллотироваться в сенат, и тут наша жизнь перевернулась, — продолжала миссис Хилмэн. — Мы все нервничали, когда вели кампанию и ожидали результатов голосования, а тут Эрвин со своей депрессией создавал проблемы. Джон, конечно, пытался говорить с ним. О боже, я совсем не о том… Какое это все имеет отношение… Я отвлеклась.

— Нет-нет, мне интересно! — взмолилась Мелия.

— Признаюсь, что мне стыдно за то, как мы себя тогда вели, — продолжала самобичевание Дороти. — Мы с Джоном искренне верили, что Николь Шеффилд — подходящая партия для Эрвина. Она была влюблена в него в четырнадцать лет. И мы изо всех сил старались их поженить. Но, как вы знаете, мы опять ошиблись. Николь влюбилась в Джорджа, а он — в нее. Казалось бы, эти два случая должны были отучить меня вмешиваться в жизнь взрослых детей, но, увы, как вы знаете, этого не произошло.

На это Мелии было нечего возразить.

— В начале лета мы с Джоном заметили, что Эрвин как бы весь засветился изнутри. Стал похож на себя прежнего. Потом узнаем, что вы стали работать у него. И я решила: если вы намерены возобновить свои отношения, не стану больше чинить вам препятствий.

— Вы и не возражали, — поспешно произнесла Мелия.

— Внутренне я уже настроилась, поэтому, когда вы заявили о вашей свадьбе, не стала возражать, но потом вы стали настаивать на скромной церемонии, совершенно не понимая, какие строгие требования общество предъявляет к моему мужу и всей семье. Вы уехали от меня расстроенная, но и тогда я опять решила, что если вы расстанетесь, это — к лучшему. Я бессердечная эгоистка, которую волнуют лишь проблемы собственной семьи, и виновата во всем.

— Вы слишком строги к себе, миссис Хилмэн.

— Это еще не все, Мелия. — Руками, затянутыми в перчатки, Дороти нервно стиснула сумочку. — Эрвин доверчиво приехал поговорить о вашем будущем. Никогда не видела его таким печальным. Ни одна женщина еще не имела над ним такой власти, как вы. Видите ли… мы с сыном всегда были очень дружны, и… тяжело говорить об этом… короче, стало обидно, что какая-то девчонка забирает его у меня. И я сказала со зла, что если вы собираетесь снова бросить жениха после первой же трудности, то вы его просто не стоите. Наверное, это прозвучало у меня слишком убедительно. Эрвин ответил, что не может бороться против нас обеих, и решил больше не настаивать на вашем браке.

— Он и мне сказал то же самое, — пробормотала Мелия.

— С тех пор прошло уже несколько недель. Мой сын по-прежнему очень любит вас. После аварии он не выходил из больницы. Однажды утром я зашла сюда и увидела его одиноко сидящим в больничной церкви. Он молился. — Женщина перевела дух, нижняя губа слегка дрожала. — Тогда я поняла, что вы — не какое-то преходящее увлечение в его жизни. Он любит вас, как не любил еще ни одну женщину, а может быть, и никогда уже не полюбит.

Миссис Хилмэн открыла сумочку, вынула изящный белый платочек и промокнула глаза.

— Мне придется исповедаться еще кое в чем. Я очень хотела, чтобы мой младший любимый сын стал политиком. И с детства пыталась внушить ему эту мысль. Но ведь это мои устремления, а не его. И если Эрвин выберет политическое поприще, то это должен быть его собственный выбор, а отнюдь не мой. — Дороти опять помолчала, собираясь с мыслями. — После этой… аварии я приняла твердое решение устраниться. Пусть теперь все зависит от Эрвина. И от вас, конечно, — поспешно добавила она. — Обещаю, что не стану вмешиваться. Наконец-то урок пошел мне впрок.

Мелия не могла вымолвить ни слова. Волнение не давало говорить. Внезапно она поняла, что тоже не права. Не права по отношению к Эрвину. Ради его мифического блага, придуманного матерью, тоже решала за него, не поинтересовавшись мнением его самого. Она бросала, уходила, не оглянувшись на Эрвина. Она попирала чувства любимого, такая же эгоистка, как его мать.

Решение пришло внезапно.

— Я готова выдержать что угодно, лишь бы стать Эрвину хорошей женой, — горячо проговорила девушка. — Хотя мне всегда будет неуютно в свете прожекторов, миссис Хилмэн, но я буду очень стараться…

Если… если, конечно, Эрвин захочет взять ее в жены, уже про себя добавила Мелия.

— Давайте будем друзьями, Мелия, — мягко проговорила Дороти. — Я готова на все, лишь бы не казаться вам надоедливой старухой.

— Моя мама испытала те же чувства, когда женился старший брат Фред. Вам, наверное, будет интересно поговорить об этом, — предположила Мелия.

— Я с удовольствием познакомлюсь с вашей мамой. — Дороти, наклонившись, поцеловала Мелию на прощание в щеку. — Так вы встретитесь с Эрвином, когда поправитесь?

— Как только буду выглядеть чуть-чуть поприличнее, — улыбнулась девушка.

— Для Эрвина вы всегда выглядите превосходно, поверьте. — Миссис Хилмэн легко дотронулась до ее руки. — Хочу видеть моего сына счастливым, Мелия.

— Сделаю все, что смогу.

— И вот еще что. Дайте мне знать, когда смогу встретиться с вашей мамой. Нам нужно очень многое обсудить по поводу свадьбы.

Поколебавшись, Мелия все же решилась сказать:

— Но это должна быть семейная свадьба.

— Все, как вы захотите.

— А зато потом мы сможем устроить большой прием, с тем чтобы никого не обидеть.

— Прекрасная мысль! — оживилась Дороти.

С этого памятного разговора выздоровление Мелии пошло гигантскими шагами. Через пару дней ее выписали, и еще два дня она прожила у родителей, прежде чем почувствовала себя готовой встретиться с Эрвином.

Николь рассказала, что Эрвин почти каждый день выходит на яхте в море. С помощью подруги Мелия без труда установила, когда намечена очередная прогулка под парусом.

В воскресенье выдался отличный денек — жаркое солнце и бодрящий свежий ветер. Сгорая от волнения, Мелия поспешила на пристань. Воспользовавшись ключом Джорджа, который дала верная Николь, забралась на яхту и стала ждать Эрвина.

Вскоре молодой человек появился. Мелия видела, что он заметил ее издали, но не подал виду.

Мелия все еще стеснялась обритой головы — волосы отросли только на полдюйма. Хотела обмотать голову легким шарфом, сделав нечто вроде тюрбана, но это придавало такой дурацкий вид, что девушка отказалась от своей затеи. Не хватает только юбки из пальмовых листьев, мрачно думала она.

— Мелия? Это ты?

— Меня теперь не узнать, верно?

— Что ты здесь делаешь? — Голос Эрвина звучал не то чтобы неприветливо, но, однако, и особого восторга не чувствовалось.

— Мне хотелось поговорить с тобой. Я считаю, что здесь удобнее всего. Ты сегодня выводишь яхту?