Маргарет Эллисон - Рождественское чудо

Тони кивнул:

— Если вы хотите прокатить меня, я разрешаю вам говорить.

Ким улыбнулась и повела его к своей машине.

— Вот это да, — сказал он, усаживаясь рядом с ней. — Это действительно настоящий автомобиль.

— Отец ездил на этой машине еще в те времена, когда я училась в школе.

Она включила зажигание.

— Где вы живете? — спросила она, трогая машину с места.

— Недалеко отсюда. Рядом с цирком, на Мичиган-авеню.

— У вас там квартира? — Ким с легкостью вывела машину на дорогу, несмотря на восьмидюймовый слой снега.

— Вы считаете, что я должен жить в многоквартирном доме?

— Ну, я бы сказала да, — ответила она, улыбаясь, — но из вашего вопроса я заключаю, что у вас собственный дом. Верно?

— Вы очень проницательны, Холмс.

— Благодарю вас, доктор Ватсон… или Хофман, как вам больше нравится.

Он улыбнулся. Дружеской улыбкой, решила она. Но не заинтересованной. Она свернула на Мичиган-авеню.

— Вон тот дом впереди и справа, — сказал он, указывая на двухэтажное здание.

Симпатичное, но без показной роскоши, подумала Ким. Обычный дом, рассчитанный на семью; совсем не то, что она ожидала увидеть. Ей казалось, что он должен был выбрать себе нечто более оригинальное, бросающееся в глаза.

— Очень симпатичный дом, — сказала она вслух.

— Вообще-то он для меня несколько великоват. Надо бы как следует заняться им, да все руки не доходят.

Ким остановилась напротив дома и, прежде чем он открыл дверцу, выпалила:

— Я хочу извиниться за свой вопрос… ну… сегодня… на льду…

Он положил руку на дверцу и удивленно воззрился на нее.

— Что? А я ведь тоже собрался извиниться перед вами.

— За что? — поразилась Ким.

— Ну… я… чуть не поцеловал вас тогда на льду.

— Да? — Они не сумела замаскировать радость в своем голосе.

— Я… как бы это… — Тони замялся. — Может быть, вы зайдете ко мне на чашечку кофе или чая? И еще мне хотелось бы услышать ваше мнение об одной вещи. Я решил украсить двор к празднику, ну и купил кое-какие украшения Так вот…

Ким посмотрела на часы, делая вид, что раздумывает.

— И еще мне хотелось бы познакомить вас с Джиной.

— С Джиной?

— Это моя собака.

Ким кивнула. Ну конечно. Это всего лишь собака.

— Пожалуй, я зайду, — согласилась она и стала разворачивать машину.

Открыв дверцу машины, Ким увидела, что ей придется пройти несколько ярдов по колено в снегу. И тогда ее легкие туфли — вернее, то, что от них осталось, — расклеятся окончательно. Ну и пусть, решила она. Что Бог ни делает, все к лучшему.

Ким пошла за Тони к дому, стараясь ставить ноги в его следы. Когда он открыл дверь, навстречу им выскочил золотистый ретривер, повиливая хвостом.

— Привет, дорогая, — сказал Тони, наклоняясь к своей любимице. — Познакомься, это Ким.

Ким нагнулась и погладила собаку.

— Она восхитительна.

— Благодарю вас, — сказал Тони и только тут заметил, в каком состоянии находятся туфли Ким. — Они насквозь промокли, — ужаснулся он.

— Ерунда, — ответила она и встала на коврик.

— Давайте-ка их сюда, — распорядился Тони. — Я отнесу их в гардеробную и поставлю на батарею.

Она сбросила туфли.

— И носки давайте.

— Носки?

Он кивнул.

Она стянула носки и отдала их ему, мысленно помолившись, чтобы он не заметил облупившийся красный лак на ногтях.

Тони направился в гардеробную, за ним бежала Джина. Прислушиваясь к дружеской болтовне Тони с собакой, Ким прошла в комнату, смежную с холлом, и включила свет. За исключением кожаной кушетки возле камина, огромная комната была совершенно пуста.

— Ну как вам тут? Нравится? — услышала она за спиной голос Тони и обернулась. В руках у него были толстые шерстяные носки.

— Впечатляет.

— Я принес вам носки. Наденьте их, пока ваши будут сохнуть.

— Спасибо. — Она взяла носки и улыбнулась. — А где Джина?

— Гуляет. По-моему, она немного устала. Я плачу соседским ребятишкам за то, чтобы они приходили и играли с ней в течение дня. Но сегодня она пожаловалась мне, что дети ее утомили.

Ким улыбнулась.

— А о чем я должна была высказать свое мнение?

— Вот об этом. — Он провел ее в комнату напротив и включил свет. Столовая была также пуста, и посреди нее стояли заурядный пластиковый Санта-Клаус и снеговик. Однако вид у Санта-Клауса был не чудаковатый, а скорее жуткий, и на лице его застыла кровожадная ухмылка. Когда же Ким перевела взгляд на снеговика, ей показалось, что его лицо вообще разрисовывали произвольно, в результате чего глаза его только что не пересекались.

Короче говоря, это были самые уродливые, не говоря уж о том, что страшные, рождественские украшения, которые когда-либо видела Ким. Она недоуменно посмотрела на Тони. Ну и вкус у этого молодого человека!

Тони пристально наблюдал за ней, ожидая реакции.

— Прелестно, — произнесла она, постаравшись, чтобы это прозвучало искренно, и стала надевать носки.

— Как вы считаете, они неплохо смотрятся вместе? Или лучше поставить одного у фасада, а второго — на заднем дворе?

Боже, не допусти, чтобы эти чудовища стояли рядом! И одного-то из них слишком много для запоздалого путника.

— Пожалуй, лучше их разделить.

— Решено! — Он рубанул рукой воздух.

Засвистел чайник. Ким выпрямилась и пошла за Тони в кухню.

— Какой чай вы предпочитаете?

— Я? Ну… — протянула девушка, разглядывая обои. Наверное, они остались от прежних хозяев. По ярко-желтому фону были разбросаны фрукты.

— У меня есть «Яблоко с корицей» и… «Яблоко с корицей». Еще у меня есть немного пива, если это вас интересует.

— Я с удовольствием выпью «Яблоко с корицей».

Она наблюдала, как Тони вытаскивает из чашек пакетики. Вручив Ким ее чашку, он пошел к двери и впустил с улицы Джину. Собака вбежала в комнату, фыркнула и, оставляя следы от мокрых лап, направилась к своей подстилке и улеглась.

— Что я вам говорил, — сказал Тони. — Дети довели ее до полного изнеможения. Может, перейдем в другую комнату? — предложил он, кивая на дверь. — Я разведу там огонь.

Огонь? Это звучало очень романтично.

— Видите ли, я не смогу задержаться надолго… — начала она, переходя за ним в гостиную.

— Это займет всего минуту. Я не представляю себе жизни без камина и считаю, что он должен быть в доме каждого северянина. В стране, где бывает настоящая зима, не обойтись без тепла живого огня.

Ким присела на, диван и смотрела, как Тони сминает для растопки газеты.

— Давно вы здесь живете? — спросила она, оглядывая пустые стены.

— Не помню. Лет пять или около того.

— Но у вас нет никакой мебели.

Он оглянулся:

— У меня есть кровать. Разве это не мебель?

— А знаете, что говорят про мужчин, у которых нет мебели?

— У меня есть предчувствие, что сейчас я это узнаю.