Сара Крейвен - Скромница в ловушке

Элли закусила губу:

— Она сказала, будто Эрнесто стал жутко ревновать и я ей нужна в качестве компаньонки.

— Бог мой! — Он скривил губы. — И она обдурила тебя, сделала козлом отпущения.

— Да, — Элли помедлила, — предполагаю, что и о проникновении в сад незнакомца сообщила тоже она.

— Конечно, — кивнул Анджело, — и великолепно рассчитала время.

Она сглотнула:

— Жаль, что ты не сразу осознал свою ошибку и не избавил нас обоих от всей этой неразберихи.

— Как верно… Но мужчина, обнимающий теплую обнаженную девушку, не может ясно мыслить, ты же понимаешь…

— Кажется, вы слишком просто к этому относитесь, граф Манзини, — сухо сказала Элли.

— Неужели? — Его голос срывался. — Вы будете абсолютно не правы, если так думаете, синьорина Блейк. Я смирился с ситуацией, в которую нас заманили, лишь потому, что должен. Но поверьте мне, я не забуду ее причин. Скажи, пожалуйста, почему прошлой ночью ты не сказала всем правду о том, что я делаю в твоей спальне?

— Если бы крестная была одна, я бы сказала. Но там были и другие: твоя бабушка, синьор Барзадо. Я не могла предать Сильвию, — тихо ответила Элли.

— Твоя преданность так же трогательна, как и неуместна.

— Чего ты не понимаешь, так это того, что она была добра ко мне. Даже щедра, когда дело касалось одежды, — несколько натянуто сказала Элли.

— И те духи, вчера ночью, — мягко продолжил он, — тоже ее подарок?

— Да. Почти полный флакон. Сильвия сказала, они ей больше не нравятся. — Элли неуверенно взглянула на Анджело: — А откуда ты знаешь?…

— Удачная догадка. Остальное можете вылить, синьорина. Они тебе не идут, и, думаю, Сильвия об этом знала.

— Но виновата не только Сильвия! — горько бросила Элли и продолжила: — И ее родители тоже, и Эрнесто, по-своему… Но даже он не заслуживает такого позора!

Анджело пожал плечами:

— Рано или поздно это все равно случилось бы, но не я был бы тому причиной.

Отойдя от окна, он направился к ней, и в этот раз Элли отступила назад и предостерегающе посмотрела ему в глаза. Он остановился, и его брови надменно взлетели.

— Кажется, я должен напомнить: мы — страстная влюбленная пара. Настолько страстная, что забыли обо всем, лишь бы побыть вместе.

— Кто вообще в это поверит? — пробормотала Элли.

— Никто, если каждый раз, когда я подхожу к тебе, ты будешь отскакивать в сторону, — пояснил Анджело. — И все — если ты будешь улыбаться, стоя рядом со мной и держа меня за руку, пока будут объявлять о нашей помолвке. А главное, князь Дамиано в это поверит.

— Неужели это так важно? Если в «Европейском кредитном банке» тебе откажут, существуют и другие банки, — возразила она.

— В мире бизнеса отказ Чезаре Дамиано будет принят весьма серьезно. Эта черная метка отразится не столько на мне, сколько на «Галантане». А я не могу позволить, чтобы это случилось. — Он помолчал и резко добавил: — Шутка, которую с нами сыграла Сильвия, — как камень, брошенный в воду. По воде уже пошли круги. Я обнаружил это за завтраком, когда поймал на себе сладострастный взгляд синьоры Барзадо. Она не могла дождаться, когда уедет отсюда и поведает всему Риму о том, как нас застали на месте преступления.

— Твоя бабушка тоже так считает. — Элли потупилась.

— Хорошо. Значит, мы должны предоставить другую историю этой леди, менее интересную, но со счастливым концом, — язвительно добавил Анджело.

— И как долго мы должны показывать это представление?

— Пока это необходимо. — Он пожал плечами. — Поверь мне, ты не единственная, кто страдает.

Дверь позади Элли распахнулась, и вошла княгиня, немного натянуто улыбаясь.

— Прошу меня извинить. Я жду гостя. Муж Сильвии, Эрнесто, сможет присоединиться к нам. Такая радость! — Не замечая вздоха Элли, она остановилась, играя браслетами на руке, переводя взгляд с одного каменного лица на другое. — Уверена, вы уже обо всем между собой договорились.

«Но ничего не было…» — Эти слова все крутились в голове Элли, но так и не вырвались наружу. Она слишком устала, чтобы думать. Молча она смотрела, как Анджело Манзини поклонился, поцеловал руку хозяйки и вышел.

Княгиня подошла к Элли, внимательно рассматривая ее:

— Ты выглядишь немного усталой, дорогая моя девочка. Если ты поднимешься к себе, моя горничная принесет тебе великолепное маскирующее средство, которое я недавно открыла, и научит тебя им пользоваться. На объявлении вашей помолвки ты должна сверкать!

Элли с тоской поглядела на нее:

— Крестная, я…

Лукреция Дамиано поцеловала ее в щеку:

— Не волнуйся, маленькая моя, все будет хорошо. Вот увидишь.

«Консолата оказалась умным и умелым визажистом», — призналась себе Элли. Лицо, смотрящее на нее из зеркала, больше не было бледным и замученным. Ресницы были подкрашены тушью, а губы подчеркивал коралловый блеск.

— Но синьорина не должна тут же бежать в столовую, — сообщила Консолата. — Князь вернулся и хотел бы сначала поговорить с вами в саду.

Элли действительно нашла князя в саду посреди его любимых роз. Высокий седовласый мужчина в очках в золотой оправе медленно прогуливался по посыпанным гравием дорожкам, выглядывая на кустах малейшие признаки паразитов или болезней.

Когда Элли подошла к нему, он отвлекся от осмотра великолепных цветов, настолько темных, что они казались почти черными.

— Тоскана, — задумчиво произнес он, — такая же красивая, как и шестьсот лет назад. Она дает чувство стабильности и правильности происходящего. Ты согласна, Елена?

— Да, ваша светлость.

Он серьезно на нее посмотрел:

— Дитя мое, твоя крестная сказала, вы с графом Манзини хотите пожениться.

— Мы… мы согласились обручиться, — тихо произнесла Элли.

Князь скривил губы:

— Помолвка — серьезное обещание. В вашем случае оно сделано… с опозданием, как мне сказала моя жена. — Он вздохнул. — И хотя я осуждаю современный вид ухаживания, должен вас благословить. Я говорил с графом Манзини, и он обещал мне, что до церемонии не случится ничего непристойного. Тем не менее молодая кровь горяча, и мы с княгиней решили — пока ты переедешь в наш дом в Риме. Это снизит соблазн и разгонит ненужные слухи. — Князь слабо улыбнулся. — Я хотел бы быть твоим посаженым отцом, мое дорогое дитя.

— Но зачем так торопиться?

Ответом ей был строгий взгляд.

— Я верю, это излишне. Но и смысла в отсрочке тоже не вижу. — Князь поднял глаза и посмотрел куда-то за ее плечо. — Думаю, твой избранник убедит тебя.

Элли нерешительно обернулась — к ним не спеша направлялся Анджело Манзини.

Князь Дамиано погладил ее по плечу:

— Оставляю вас вдвоем. Но сначала — это! — С ближайшего куста он срезал розу на длинном стебле. — Цветок влюбленных, — сказал князь и протянул ей розу. Поклонившись, он направился к дому.