Дженни Лукас - Приглашение на бал

— Я выгляжу как идиотка, не так ли?

Почему она прячет свою красоту? Почему не использует ее в своих интересах, как делают другие женщины? Не может быть, чтобы она не осознавала собственную привлекательность.

Он прищурился:

— Ты красивая, Лилли.

Нахмурившись, она сердито ответила:

— Я прошу вас больше никогда мне этого не говорить.

— Но ты действительно красива, — сказал он, положив ладонь ей на щеку. — Послушай меня, Лилли. Ты сама сказала, что такой мужчина, как я, не пойдет на благотворительный бал с невзрачной женщиной. Зачем мне тебе лгать? Ты прекрасна.

Ее гнев улетучился, и она внезапно предстала перед ним юной и застенчивой. Это потрясло его. Она, должно быть, притворяется. Современная женщина в ее возрасте не может быть невинной.

Много лет назад он тоже был открытым и беспечным. Наверное, именно этим можно объяснить, почему ему так внезапно захотелось ее защищать.

Ему все это не нравилось.

— Вы правда… — Остановившись, Лилли закусила нижнюю губу. — Вы правда находите меня симпатичной?

— Симпатичной? — Он приподнял ее подбородок: — Ты красивая, мышонок.

— Почему вы продолжаете так меня называть?

— Прости. Это привычка. Я так тебя называл, когда был слеп.

Карие глаза Лилли заблестели, уголки губ поднялись.

— Сначала вы утверждаете, что я красивая, а через секунду говорите, что вы слепы?

От ее очаровательной улыбки его сердце учащенно забилось.

— Твоя красота может ослепить любого мужчину, cara, — хрипло произнес он. — Я говорил, что тебе все будут завидовать, если ты пойдешь на бал со мной. Я ошибался. Это мне сегодня все будут завидовать.

Ее глаза расширились.

— Вы мастер делать комплименты. — Ее улыбка сменилась озорной ухмылкой. — Вам это когда-нибудь говорили?

Алессандро улыбнулся ей в ответ. Их взгляды встретились, и по его телу пробежала сильная дрожь. Как он только мог до сих пор считать Лилли неприметной?

Почему он не разглядел ее красоту в тот момент, когда впервые увидел ее с тележкой в офисном коридоре? Сочетание мягкости и дерзости, невинного взгляда и роскошных сексуальных форм запало ему в душу.

В душу? Что за нелепая мысль? Удивительно, какие фокусы проделывает желание с человеческим разумом.

Он хочет эту женщину, но не станет удовлетворять свое желание. Он не раб страстей, а взрослый мужчина, глава международной корпорации. Он уже давно перестал гоняться за удовольствиями и заводить интрижки на одну ночь. Из Оливии Бьянки может получиться отличная принцесса. Однажды она унаследует дом моделей своего отца. Они не любят друг друга, но их союз был бы выгоден для них обоих. Он почти уговорил себя сделать ей предложение, до того как она отколола этот дурацкий номер.

Ему следовало ожидать, что Оливия предъявит ему ультиматум. По дороге в свой офис, куда он ехал за забытыми запонками, он разговаривал по телефону. Оливия в черной шубе сидела рядом, еле сдерживая свой гнев. В тот момент, когда он закончил свой деловой разговор, она дала ему выход.

— Когда ты наконец сделаешь мне предложение, Алессандро? — затараторила она по-итальянски. — Когда? Мне осточертело ждать, когда ты решишься. Если ты не готов официально объявить о нашей помолвке, тебе придется искать другую спутницу для благотворительного бала.

Через пять минут после этого он высадил Оливию у входа в ее шикарный отель. Ни одной женщине, даже такой красивой и влиятельной, он не позволит выдвигать ему ультиматум.

Сейчас, когда Алессандро вел Лилли в бальный зал, он чувствовал облегчение оттого, что по-прежнему был свободен. С каждой минутой он все больше убеждался в том, что сегодняшний вечер самый приятный и удивительный за долгое время.

Остановившись на лестничной площадке, он посмотрел в зал, находящийся внизу. В просторном помещении с расписными потолками и огромными хрустальными люстрами воцарилась тишина. Сотни гостей, замерев, уставились на них. Алессандро почувствовал, как Лилли рядом с ним напряглась. Совершенно очевидно, что она не привыкла быть в центре внимания. Она ждала критики в свой адрес, чего он никак не мог понять.

— Я не стану тебе говорить, что ты прекрасна, потому что не хочу с тобой ссориться, — тихо сказал он ей. — Но я уверен, что все мужчины в этом зале отдали бы все, чтобы сейчас оказаться на моем месте.

Ее губы дернулись в нервной улыбке.

— Хорошо, — ответила она. — Пойдемте.

Тогда Алессандро повел ее вниз по лестнице в зал, где собрались его друзья, члены совета директоров и акционеры. Он немного поговорил с каждым из них, затем прошел в другой конец зала, чтобы лично поприветствовать мэра, губернатора, кинозвезд и королевскую особу из Европы. Мужчины улыбались и спрашивали, как у него дела, женщины флиртовали с ним и с завистью смотрели на Лилли. Он был уверен, что никто из людей, занимающих высокие должности в компании, ее не узнал, несмотря на то что все они много раз встречали ее в офисных коридорах.

Алессандро лично поблагодарил каждого из гостей за его пожертвование в фонд детской благотворительной организации. Чувствуя, как дрожит Лилли, он взял ее за руку. Ему хотелось покинуть бал и увезти ее в какое-нибудь тихое уединенное место. Например, на его виллу в Сонома.

— Ваше высочество, — обратилась к нему директор благотворительной организации, глядя на него с благоговением через стекла очков, — не желаете объявить о начале аукциона?

— Конечно, — улыбнулся ей Алессандро. — Я сделаю это прямо сейчас.

С этими словами он повел Лилли к сцене. Толпа расступилась перед ними как по волшебству. Только когда они оказались за кулисами, он отпустил руку Лилли.

— Спасибо, что согласилась пойти сюда со мной сегодня, — хрипло произнес он, затем наклонился и коснулся губами ее щеки. Это был невинный дружеский поцелуй, но, когда он отстранился и посмотрел на нее, ее глаза были огромными.

Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Его губы горели от прикосновения к ее коже, кровь стучала у него в висках. Он хотел заключить ее в объятия и поцеловать в губы. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы удержаться от этого.

— Прости, я должен тебя покинуть, — сказал он. — Это займет всего несколько минут.

Его голос прозвучал ровно и спокойно. Ничто не выдало его волнения. Он много лет сдерживал свои чувства, и сейчас это сослужило ему хорошую службу.

— Хорошо, — тихо ответила она.

Оставив ее за кулисами, он направился к микрофону посреди сцены. Толпа встретила его приветственными возгласами. Он привык быть в центре внимания и нисколько не волновался. Напротив, ему было здесь скучно. Его скуку могла развеять только Лилли. Ему хотелось поскорее увезти ее отсюда и заняться с ней любовью.