Триш Мори - Украденная ночь

— Даже если и так… А как насчет тебя? У тебя были женщины за последние… Ах да, четыре года! Или ты дал обет безбрачия в мою честь? Как трогательно! Для мужчины с твоим аппетитом! — парировала она. — Почему-то я очень сомневаюсь!

— Любовницы были, — процедил он сквозь зубы. Конечно были! Точнее, был секс. Но их было далеко не столько, как предполагает Марина. Но ей об этом знать не обязательно. — Я хотя бы могу это признать.

— Что ты хочешь, Бахир? Подробного описания всех деталей моей жизни после того, как ты меня вышвырнул? Нет! Ты потерял право знать об интимных подробностях моей жизни, когда прогнал меня и сказал, что больше никогда не хочешь меня видеть! — Взгляд ее потух. Она закрыла лицо руками и вздохнула: — И теперь мы знаем, почему ты так сказал, не так ли? Почему ты прогнал меня из своей жизни… — Она покачала головой, жалобно посмотрев на него огромными глазами. — Боже, Бахир, что происходит? Зачем ты так поступаешь? Почему мы ссоримся?

На долю секунды он задумался.

Как они дошли до такого? И что же он на самом деле хотел? На что рассчитывал?

— Я хочу знать правду.

Марина тихонько засмеялась:

— Правду? Теперь все понятно. Может, действительно тебе пора узнать правду. Может, на этот раз ты в нее поверишь. Я люблю тебя, Бахир, всем сердцем и душой. И никого другого у меня не было. Не существует.

— Такие же слова ты сказала отцу Ханы?

Она не ответила. Просто подняла на него глаза и быстро сказала:

— Я хочу домой.

Но ей было не отвертеться!

— Я видел тебя. Через месяц после расставания я видел тебя в Монте-Карло. На тебе было красное платье, которое я тебе подарил и которое я очень любил с тебя снимать. И ты была с мужчиной…

Она закрыла глаза и повторила:

— Я хочу домой.

Бахир устало вздохнул и посмотрел наверх. Звезды спустились ближе к горизонту. Через несколько часов начнется рассвет, и сейчас что-либо исправить уже не получится.

— Одевайся! — хрипло сказал он и посмотрел на нетронутую коробочку на подносе.

Ночь подавала такие надежды — и так плохо закончилась… И все из-за того, что он так опрометчиво положил эту несчастную брошюру туда, где Марина могла ее найти. Но почему она так бурно реагировала, когда он упоминал отца Ханы? Почему не хотела признаться в этом романе?

— Я отвезу тебя обратно в лагерь. Поговорим об этом позже.

— Нет, — сказала она, быстро натягивая одежду. — Я хочу домой. Хочу оказаться как можно дальше от тебя.

Он коснулся рукой ее плеча:

— Марина, не надо…

— Не трогай меня! — Она передернула плечом. — Не смей меня и пальцем трогать!

— Марина!

Она повернулась к нему:

— Знаешь, что самое смешное?

— Скажи мне, если считаешь нужным, — сухо ответил он.

Она подхватила туфлю с песка и нацепила на ногу.

— Я даже не знаю отца Ханы. Правда, смешно?

— Что ты такое говоришь?

— А ты сам догадайся, Бахир, — ответила она, ища вторую туфлю. — Ты ведь знаешь, с кем я сплю и как часто.

— Марина…

— А вот и еще кое-что! Посмеешься от души, обещаю! Хана — владелица дома. Не ее отец и не какой-то там мифический любовник из твоего длинного списка. — Она удивленно подняла брови: — Но ты не смеешься, Бахир. Разве это не смешно?

— Как Хана может быть владелицей?

— Очень просто. Ее мать оставила ей этот дом. А теперь увези меня из этой адской дыры и доставь нас с детьми в Сузу! Мы едем домой.

Ему совсем не было смешно. По дороге в лагерь Марина тупо смотрела в окно, вглядываясь в кромешную тьму, а Бахир чувствовал, как мир, который он знал, трещит по швам и готов вот-вот рухнуть.

И он никак не мог собрать все воедино. Несмотря на все усилия, пазл не складывался.

Она призналась ему в любви и в следующий миг оказалась в объятиях другого… Или нет?

Она родила его сына и не моргнув глазом решила еще кого-то осчастливить. Или все было не так?

Все это время она жила на вилле одного из своих любовников. Но она сказала, что этот дом принадлежит Хане…

Боже! Эти предположения и были причиной его жестокого обращения с Мариной. Именно они вызывали его негодование. Как он возмущался тем, как она быстро завела другого любовника! И это возмущение настолько заполнило ядом его мозг, что была отравлена и эта ночь…

А если все его предположения неверны…

Ее слова звучали у него в ушах: «Дом Ханы. Ее мать». Отец, которого она ни разу не встречала. Что все это значит? Машина взревела в тишине пустыни, когда его осенила догадка: «Если только Хана совсем не ее дочь».

Другого объяснения и быть не могло! Почему он был так слеп все это время? Ведь девочка совсем не похожа на Марину!

Хотя Бахир знал причину своей слепоты. Ему всего лишь надо было доказать себе — он не совершал ошибки много лет назад! Поэтому он и видел только то, что сам придумал. Хотел обуздать свои чувства к Марине. Хотел защитить себя от самого серьезного проигрыша в жизни.

А сейчас он потерял все.

Он потерял Марину.

За окном царила кромешная тьма. Говорить было не о чем. А если Бахира и мучило любопытство, то он не подавал и виду. Впрочем, это полностью устраивало Марину. Ей совсем не хотелось сейчас рассказывать ему в подробностях, как Хана стала владелицей виллы. Пусть сам придумает себе объяснение, он это хорошо умеет!

Кроме того, она чувствовала себя слишком гадко для того, чтобы говорить. Все ее глупые, бессмысленные мечты и надежды рухнули и разбились в одночасье. Марина уставилась в окно, наблюдая, как постепенно ночное небо начало менять свою окраску, слой за слоем снимая темную вуаль и готовясь встретить первые нежные тона рассвета. Они, в свою очередь, заставили материнское сердце волноваться.

О чем она думала? Все эти бессмысленные, бесплодные часы, проведенные с Бахиром… Она позволила себя соблазнить, вообразив себе — это приведет ее к счастью.

Какой же дурой она была! Полной идиоткой.

Машина преодолела последний подъем, и вдалеке, там, где должна была гореть в этот час только пара фонарей, они увидели яркие огни.

— Что это? — спросила она. Сильное беспокойство и нехорошее предчувствие овладели ею.

— Лагерь, — ответил он.

Ее беспокойство моментально переросло в страх. Ей не надо было уезжать!

Когда они остановились, подняв облако пыли, их встретила заплаканная Катриона с прижатым к груди Шакиром, который в недоумении смотрел на окружающую их суету.

— Хана, — вскрикнула Катриона. — Мы не можем ее найти…

Кровь застыла в жилах Марины, когда она выскочила из машины и побежала в их шатер, чтобы своими глазами убедиться — постель Ханы была пуста.

Боже! Она не должна была уезжать. Зачем она это сделала? Почему так долго не возвращалась?

— Когда она пропала? — спросила она, забирая Шакира у расстроенной Катрионы. Ей надо было прижать сына к груди, убедиться, что хотя бы он в целости и сохранности. — Где ее уже искали?