Дениз Робинс - И вновь любить

Питеру не в первый раз пришло на ум, что никогда ему не было так легко с Ритой, как с Хелен. На первый взгляд эта девушка не могла сравниться с Ритой по красоте, но она все больше и больше нравилась ему. Он с сожалением отвез ее после спектакля обратно и с некоторым смятением в душе подумал, что ему хочется, чтобы вечер продолжался и что возвращаться к женщине, на которой он собирается жениться у него нет никакого желания. Эти мысли встревожили Питера. Он так непостоянен, что мог любить одну и получать удовольствие от общества другой? — спрашивал он себя. Нет, это абсолютно не в его натуре.

По дороге к дому Риты он несколько раз ловил задумчивый взгляд серых глаз Хелен и внезапно спросил:

— Как вы себя чувствуете в последние дни, Хелен? Вам стало хоть немного легче?

Сердце девушки сильно забилось. Она была благодарна ему за доброту. Ее память вернулась к тому вечеру, когда он решительно пробил стену горя и отчаяния, которую она возвела вокруг себя. С того момента Хелен чувствовала себя намного лучше и могла спокойно думать о бедном Крисе. Она считала себя в долгу перед Питером за то, что он сделал, и сейчас, сидя рядом с ним в машине, мчавшейся сквозь темноту ноябрьского вечера, думала не столько о своей умершей любви, сколько об этом живом мужчине. Эта мысль одновременно и пугала, и очаровывала ее.

— Да, стало гораздо легче, спасибо, Питер, — ответила она.

— Это хорошо. — Он улыбнулся. — Знаете, Хелен, когда одна дверь закрывается, всегда открывается другая…

Она отвернулась, не в силах вынести взгляд, так похожий на взгляд Кристофера.

— Думаю, старая дверь все еще открыта для меня, а откроется ли другая или нет — неизвестно… — сказала она.

— Вы должны поправиться после долгой болезни, Хелен. Вы слишком одиноки и слишком отдаете себя другим людям.

Ее сердце потеплело от похвалы, скрывавшейся за этими словами. Хелен улыбнулась и покачала головой:

— Лучше все время работать, чем слишком много думать.

— Вы слишком усердно работаете, — повторил Питер. — Думаю, вы давно не были в отпуске. Если бы только я мог увезти вас с собой в Найроби! Вам бы понравился местный климат: всегда солнышко, голубое небо, хорошая погода — вот чего вам не хватает сейчас.

Сердце Хелен забилось еще сильнее. Она на мгновение закрыла глаза, мысленно наслаждаясь картиной, которую он ей нарисовал. Ей было приятно, что Питер ничего не сказал о Рите. Но тут же Хелен напомнила себе, что слова, легко сказанные, обычно не имеют значения. Он мог бы сказать это любому.

— Вам бы понравилась моя мама и мой дом, — продолжал он. — У нас замечательный дом за городом и очень красивый сад — гордость мамы. Думаю, мне предстоит тяжелая задача уговорить ее покинуть его на месяц или два. Но она хочет присутствовать на моей свадьбе, так что, надеюсь, я вернусь сюда вместе с ней.

— Я тоже надеюсь, — сказала Хелен, и в ее душе затеплилась надежда: что, если миссис Фаррингтон сразу поймет Риту?

Как будто в ответ на ее невысказанную мысль, Питер добавил:

— Говорю по секрету, Хелен, я не совсем уверен, что мама одобрит мой выбор. Вы же знаете, что собой представляют матери. — Он коротко хохотнул. — У них всегда особое мнение о девушке, на которой женится их сын. То, что Рита вдова с приемной дочерью, ей не нравится.

— Утром то же самое сказала и ваша сестра, — тихо заметила Хелен.

— Глен? Она так сказала? — Питер задумчиво вытащил сигареты и закурил, нахмурившись. Помолчав, он произнес: — Но мы справимся с этим. Рита очаровывает всех, с кем встречается.

— Да. — Хелен вновь уставилась в окно. Она думала: «Через несколько минут мы вернемся в квартиру Риты и все закончится. И у меня уже никогда не будет другого вечера с ним. Я люблю его. О боже! Я не хочу его любить, но люблю!»

А Питер продолжал:

— Приглядите за Ритой, Хелен, пока я буду отсутствовать, и постарайтесь привести в более спокойное состояние. Заставляйте пораньше ложиться спать, выгоняйте из города на свежий воздух. Она ужасно нервная в последнее время.

Хелен кивнула. Ей нечего было на это сказать. Она понимала, что Питер уже не так слеп в своей любви. Но она знала и то, что его верность так же сильна, как и его страсть, и потребуется гораздо большее, чем истерика или плохое настроение, чтобы разрушить его мнение о Рите. Если в его душе на самом деле появились сомнения, он перешагнет через них: однажды дав обещание — Рите или другой женщине, — он не нарушит его.

— Я рад, что вы с ней, — говорил Питер. — Всегда приятно знать, что вы рядом. Вы замечательный друг. И мой тоже, надеюсь, как и Риты.

Хелен бросила на него быстрый взгляд. На мгновение ее сердце устремилось к нему, но тут же она строго взяла себя в руки. Питер посмотрел на девушку. Несколько раз прекрасные глаза Хелен говорили красноречивее слов, ставили его в тупик и давали пищу для размышлений. Он вдруг поймал себя на мысли, что испытывает страстное желание схватить девушку в объятия и поцеловать. Ее нежность и печальное одиночество словно молча просили ласки и утешения. Он наклонился к ней и, устыдившись, отпрянул с неловким смехом.

— Что за прелесть вы, Хелен! — прошептал он.

Она сидела неподвижно, безмолвно, пульс учащенно бился, сердце пылало огнем. Машина замедлила ход и остановилась во дворе большого дома, где жила Рита.

— Я очень хотел бы познакомить вас с моей мамой, — сказал вдруг Питер. — И вы поможете мне позаботиться о ней, хорошо?

— С удовольствием, — ответила Хелен и внезапно осознала, как много значит для нее его присутствие. Будет пусто, когда он уедет. В нем было что-то, что принадлежит ей, и только ей одной, что никогда не будет принадлежать Рите. Она знала это, и это было одновременно и горьким и сладким. Но она должна вернуться на землю: Питер помолвлен с Ритой.

Когда они вошли в квартиру, Рита стояла у камина и курила сигарету в длинном янтарном мундштуке. Она выглядела чрезвычайно довольной собой и безумно красивой в прелестном домашнем платье из оливкового бархата с изысканными кружевами. Рыжие волосы волнами спадали по плечам.

Хелен увидела Риту, и ее сердце упало. Как может кто-то устоять перед ней? Она заметила выражение восхищения в потемневших глазах Питера.

Он быстро подошел к Рите:

— Итак, моя чарующая девочка уже дома! И так эффектна!

Рита протянула к нему руки. Не глядя на Хелен, она сказала:

— А вы двое припозднились. Хелен, приготовь нам выпить… побыстрее! Я хочу коктейль, и Питер, думаю, тоже.

Хелен вышла. Вновь она была чудовищно одинока и всем сердцем ненавидела даже мысль о том, что Питер сейчас там, в объятиях Риты… Темно-красный грешный рот требует его поцелуев… А она-то думала, что он начал различать свет… Пустые надежды!