Дениза Алистер - Я тебя не забыла

И в этот миг его рука снова легла на ее бедро. Подцепив резинку трусиков Кэролайн, Дэвид быстро стащил их вниз, к ее ступням. После этого его пальцы заскользили вверх, к месту, которое было целью его желаний, чтобы опять начать нестерпимо сладостные ласки.

— О господи, да, да, еще, еще! — стенала Кэролайн, извиваясь рядом с ним. Все ее тело рвалось к чему-то неизведанному, словно она предчувствовала, что Дэвид способен подарить ей то счастье близости, которого она тщетно ожидала от Дерека.

— Вот теперь ты готова по-настоящему, — жарко выдохнул Дэвид прямо ей в ухо. И, не теряя времени, он прижался к Кэролайн и опрокинул ее на ковер. Она помогала ему, рвала трясущимися от желания руками застежку на его рубашке и молнию на брюках, уже забыв о своих страхах и постанывая от нетерпения. Ее сердце бешено колотилось, глаза застилала пелена…

И вот наконец наступил тот миг, которого она ждала столько времени и которого боялась. Кэролайн почувствовала, что Дэвид соединился с ней. Их тела стали единой плотью. На короткую секунду страх снова тисками сжал ее сердце: а вдруг сейчас с ней снова произойдет то, что случалось всегда, когда ею пытался овладеть Дерек, — ее тело одеревенеет, все мускулы болезненно напрягутся, отвергая вторжение, и лоно опять пронзит невыносимая, режущая боль?

Но ничего этого не произошло. Вместо ужаса и боли Кэролайн ощутила, как внутри нее разливается приятное тепло, как с каждым новым движением Дэвида нарастает мучительно сладостное напряжение… И вот, дойдя до какого-то предела, оно разрядилось перехватившим дыхание взрывом. Горячие волны наслаждения побежали по животу, прошли по груди, рукам, ногам… Она не могла себе представить такого даже в самых смелых мечтах. Изогнувшись в судороге блаженства, Кэролайн льнула к Дэвиду, стонала, выкрикивала его имя. Она не понимала, сон это или явь, жива она или уже умерла и попала в рай. Смеясь, стеная, стискивая Дэвида в объятиях, она забыла обо всем. Воспоминания о Дереке, пережитых страхах, отвращении, подозрениях — как все это было далеко от нее!.. Существовали только она, Дэвид и их близость. Больше в эту минуту Кэролайн ничто не интересовало…

Когда к ней возвратилась способность видеть и понимать окружающий мир, она обнаружила, что лежит в своей постели, ее голова прижата к груди Дэвида, а он нежно гладит ее по волосам.

— Дэви…

— Ш-ш, — остановил он ее. — Все хорошо.

— Никогда еще…

Он немного отстранился от Кэролайн, и она увидела в его глазах выражение безграничной нежности.

— Не надо ничего мне объяснять, Кэрри. Тебе было хорошо, я это знаю.

— Нет, ты не можешь знать этого, — чуть не плача, возразила она.

— Того, что для тебя это было впервые? — спросил он, и Кэролайн стыдливо закрыла глаза. — А знаешь, дорогая, сколько счастья ты принесла мне? — Он ласково убрал прядь с ее лба. — Все хорошо, Кэрри. Все будет прекрасно.

Воспоминание о наслаждении отступило, постепенно сменяясь дремотой, и, к своему изумлению, она погрузилась в глубокий сон.

Когда Кэролайн проснулась, было уже утро. Она лежала под одеялом обнаженная, и рядом раскинулся совершенно голый Дэвид! С бешено колотящимся сердцем она прислушалась к его размеренному дыханию и стала осторожно сползать с постели.

— Ты куда, дорогая? — послышался его ласковый голос.

— В в-ванную, — запинаясь, ответила она, бросив на него через плечо смущенный взгляд.

Дэвид привстал на подушках. На фоне белоснежного белья его смуглое тело казалось почти черным.

— Тогда поскорее, — промурлыкал он.

Дэвид вел себя так, словно то, что вчера произошло между ними, было для него привычным делом. Но Кэролайн чувствовала себя не столь безмятежно. Он не мог не заметить, что наслаждение было для нее открытием. И не мог не задуматься, почему она, больше года прожив с мужем, была робкой и пугливой, будто подросток. Наверняка он начнет обо всем допытываться. А вот этого ей хотелось меньше всего…

— Кэрри, — тихо прошептал Дэвид, прижимаясь к ее обнаженной спине, — хватит мечтать, ступай в ванную. Потому что мне не терпится поцеловать тебя, а если я начну это делать, то мы снова повторим все вчерашние безумства, и тебе уже будет не до ванной…

Словно ошпаренная, Кэролайн спрыгнула с кровати и опрометью бросилась в ванную. Там она провела целую вечность, отдраивая зубы щеткой с таким рвением, что едва не стерла с них всю эмаль. А причесывалась она до тех пор, пока не почувствовала, что кожа головы вся горит. Закончив процедуры, она надела шелковое кимоно, висевшее на двери, не задумываясь над тем, что скажет на это Дэвид.

Подавив внезапный приступ смятения, Кэролайн широко распахнула дверь и увидела Дэвида, возлежащего на подушках. При виде ее он застыл, на лице появилось задумчивое выражение, а черные глаза внимательно уставились на глухо запахнутое кимоно.

— Подойди ко мне, — тихо попросил он.

Кэролайн показалось, что сейчас он задастей роковой вопрос. Не зная, что делать, она некоторое время переминалась с ноги на ногу, а потом отважилась медленно приблизиться к Дэвиду и робко сесть на край кровати. Однако он не стал задавать ей никаких вопросов. Он сказал то, чего она ожидала меньше всего.

— Выходи за меня замуж, Кэрри.

Она словно окаменела и, потрясенная до глубины души, уставилась на него, побледнев как полотно.

— Я ожидал от тебя совсем другого, — нахмурившись, произнес он.

— Да? И чего же? — Страх придал ей силы, и она набросилась на него: — Что я кинусь перед тобой на колени и примусь целовать тебе руки, рыдая от благодарности?

— Благодарности? Ты считаешь, что этим я оказываю тебе любезность? — зло прищурившись, спросил он.

— Ну не я же оказываю тебе ее! — огрызнулась она.

— И что, по-твоему, это означает? — поинтересовался он зловеще спокойным голосом.

— А то, что ты — бездушный эгоист! — тоненько взвизгнула Кэролайн.

— Что-что?!

— То самое! И ты не ослышался! Я раскусила тебя!

— Неужели? Тогда, может, поделишься со мной своим открытием? — холодно чеканя слова, произнес Дэвид.

— Хорошо, — глубоко вздохнув, согласилась она. — Тебе тридцать лет, и ты решил, что пришла пора остепениться и завести семью.

Он взглянул на нее с недоумением.

— Продолжай. Это даже интересно…

— Женщины тебя обожают, потому что ты — богатый, преуспевающий и мужественный. Но тебя это явно не устраивает, оттого что ты подозреваешь их в корысти и расчете. Ведь я права, Дэвид? Или, может быть, дело обстоит не так? — Она перевела дыхание. — А мне ты доверяешь: ведь мы знакомы много лет. Ты знаешь меня как облупленную и заранее предвидишь, чего от меня можно ожидать. Я права?

— Продолжай, я внимательно слушаю.