Андреа Лоренс - Необоснованные притязания

– Теперь ты успешный, состоятельный человек, у которого есть любимая семья.

– И ты знаешь, к чему это привело?

– К чему?

– К тому, что в один прекрасный день моя мать объявилась на пороге с протянутой рукой.

– И что ты сделал?

– Ну, как ты и сказала, я никогда не упускаю случая кому-либо что-либо доказать, так что я выдал ей кругленькую сумму наличными, купил дом подальше от Нью-Йорка и заставил подписать договор, согласно которому если она еще хоть раз приблизится ко мне или моей семье, то обязана будет вернуть и дом, и деньги.

– И она на это согласилась?

Сам Вейд не видел, как она подписывала договор, но, если верить адвокату, она едва не прыгала от радости, желая побыстрее покончить со всеми формальностями. Каким же он был дураком, хоть на секунду подумав, что она изменилась и теперь захочет узнать поближе того человека, кто когда-то был ее ребенком.

– Да, в итоге ни деньги, ни успех никому ничего не доказали.

– А тебе самому?

Ему такая мишура уж точно ничего доказать не могла, ведь он лучше всех на свете знал, каков он на самом деле. Что останется, если отбросить деньги и дорогие костюмы? Ничего по-настоящему ценного он так и не сумел добиться в этой жизни.

И не смог защитить семью. Если бы он тогда все сделал правильно, то Хиту не пришлось бы идти на то, что не должен делать ни один тринадцатилетний мальчишка. Джулиан не пришлось бы жить все эти годы с памятью о том дне, а родителям не пришлось бы тайком от них по частям распродавать землю, чтобы удержаться на плаву. Никакой успех в бизнесе не способен все это перевесить.

– А по-твоему, это вообще возможно? – уточнил он. – Неужели ты серьезно думаешь, что такой человек, как я, когда-нибудь дойдет до той точки, где сможет оглянуться и сказать, что добился всего желаемого? Искупил все грехи и расплатился по долгам? Всегда остается возможность разочароваться в себе. Или разочаровать кого-нибудь другого.

– Меня ты пока не разочаровывал.

– Да неужели? Что же с тобой нужно тогда сделать, чтобы добиться такой чести, если увольнение, подрыв веры во все человечество и постоянные попытки выжить тебя с собственной земли не подействовали?

– Не знаю, наверное, я просто слишком хорошо понимаю твои мотивы.

– Ты научилась так хорошо разбираться в людях, колеся в фургоне по стране?

– Что-то вроде того. У меня никогда не было ни с кем серьезных отношений, и я просто не могла научиться осторожности на собственных ошибках. И слишком хотела кому-нибудь довериться. И с тобой я тогда повела себя как наивная дурочка.

– Это ты-то наивная?

– Да. – Тори улыбнулась. – Я не всегда была такой циничной, но бывший парень многому меня научил.

Тори никогда особо не распространялась о своем бывшем, но, судя по всему, он был порядочной скотиной.

– А что он сделал?

– Как я уже сказала, мне очень хотелось кому-нибудь довериться, и он воспользовался тем, что я постоянно передвигаюсь с места на место и никогда не стану вынуждать его к браку.

– Он уже был женат.

– Да, он счастливо живет с женой и тремя детьми в Бостоне. И как только я сказала, что хочу обосноваться в Коннектикуте, он сразу же меня бросил.

– И это был последний парень, с которым ты встречалась?

Тори молча кивнула.

Вейд чувствовал себя ужасно. Он и так виноват перед ней за ту историю с увольнением, а теперь еще и это. Тори отчаянно нуждается в любящем и заботливом мужчине, а он пытается обменять дом ее мечты на выходные в Манхэттене.

– Тори, – начал он, сам еще толком не зная, что собирается сказать. – Прости меня.

– За что?

Если бы он только мог сейчас выразить все свои мысли и чувства словами! Но в том-то и дело, что не мог. Во всяком случае, пока совсем не разберется.

– За все.

Пару дней спустя Тори танцующей походкой и с улыбкой на лице зашла в любимую закусочную. Поездка с Нью-Йорк с Вейдом оказалась просто невероятной. Волшебство и романтика. После той ночи в отеле они гуляли, ходили по магазинам, осматривали достопримечательности и даже зашли в театр. Они часами говорили обо всем на свете и лежали в объятиях друг друга.

А потом пришла пора возвращаться в Коннектикут к реальной жизни, где их обоих ждали дела, и Тори не сомневалась, что Вейд скоро уедет из Корнуолла, хотя сам он об этом ничего еще и не говорил. Да после возвращения они еще ни разу и не виделись.

Объяснив Роуз, что сегодня у нее здесь свидание, Тори заказала чаю.

– Рассказывай, – велела подруга, когда принесла чайник.

– Сегодня я должна здесь встретиться с Вей-дом, – призналась Тори, крутя в руках чашку.

– С Вейдом Митчеллом? С тем парнем, что еще неделю назад сводил тебя с ума?

– Да, именно с ним.

– И что же изменилось?

– По-моему, изменился весь мир.

Роуз удивленно на нее уставилась:

– Только не говори, что ты в него влюбилась.

– Что? Нет, конечно, мы же нормально общаемся всего пару дней.

– Поверь мне, когда речь идет о ребятах Иде-нов, пары дней больше чем достаточно.

Тори чувствовала себя так, как будто с размаху ударилась о стенку. Она наконец-то все поняла. Она действительно влюбилась.

– Ну, он мне, конечно, нравится, и даже очень, – пробормотала она. – Мы отлично провели время, но это все. И вообще, скоро он уедет, так что влюбляться в него сейчас было бы очень глупо.

Роуз кивнула, хотя по ней сразу было видно – она не верит ни одному ее слову. Да Тори и сама понимала, как неубедительно звучат ее оправдания. Но ведь это правда. Он действительно скоро уедет, и ей совершенно не стоит в него влюбляться. К тому же он до сих пор хочет отобрать у нее землю.

Если бы еще ее непослушному сердцу было бы до этого хоть какое-то дело…

Тори подняла глаза и увидела самого Вейда, заходящего в закусочную.

– Кофе, пожалуйста, а то я промерз до костей, – попросил он, снимая куртку.

Сегодня Вейд был как всегда неотразим, а его свежевыбритые щеки слегка раскраснелись от холода, и Тори нестерпимо захотелось провести по ним ладонью, вдохнуть аромат его одеколона… После поездки в Нью-Йорк часть ее вещей пропиталась этим запахом, и она так до сих пор их и не постирала.

Тори вдруг снова почувствовала себя нерешительной школьницей. Всего пару секунд назад она наконец-то поняла, что по-настоящему его любит, и вот теперь он сидит перед ней, даже не подозревая о ее чувствах и мыслях.

– Как ты? – спросил он.

– Нормально, а ты?

– Нормально, – ответил он, изучая меню.

Тори тоже уставилась в меню. И почему все вдруг стало так странно и неуклюже? Неужели он о чем-то догадался? Нужно срочно взять себя в руки. Она же почти всю прошлую неделю провела с этим мужчиной в Нью-Йорке. Обнаженной. Так чего она нервничает из-за какого-то ужина в закусочной?