Ронда Гарднер - Каникулы в Венеции

— Вполне возможно. Я старше вас на девять лет, но еще не считаю себя развалиной.

Эти слова невольно развеселили ее, лишь только она взглянула на его долговязую фигуру.

— Что вас так рассмешило? — спросил он.

— Я просто подумала, что трудно вообразить что-нибудь менее разваливавшееся.

— Спасибо, мада-ам, — сказал он, нарочито растягивая слова, и наклонился вперед. — Скажите, Диана, почему, когда я спросил вас, всегда ли вы носите зеленое, на вашем лице появилось такое странное выражение?

Она помедлила с ответом.

— Один близкий мне человек верил в одну-единственную плохую примету. Он насмехался по поводу пятницы тринадцатого числа и проходил под лестницей, но был твердо убежден, что зеленый цвет приносит ему несчастье. Однажды он попал в тяжелую аварию, когда ехал на зеленой машине, и с тех пор возненавидел зеленый цвет.

— А как насчет ваших глаз? — с любопытством спросил Нортон.

— Поскольку их цвет нельзя было изменить, он примирился с ними, — с иронией сказала Диана, — но устраивал скандал, если я покупала что-нибудь зеленое, поэтому мне пришлось от этого отказаться, что облегчило нашу жизнь. Я думаю, что теперь я ношу зеленое отчасти как символ своей независимости.

— Вы любили этого парня?

— Да, когда-то.

— А сейчас?

— Нет.

— Вы еще встречаетесь с ним?

— Нет.

— Другими словами, это не мое дело!

— Не совсем так. Просто я не люблю обсуждать эту тему. Ну а вы? — решительно спросила она. — У вас есть кто-нибудь?

— Сейчас нет. В течение нескольких лет рядом со мной была одна женщина, но потом мы решили расстаться. Конечно, после этого у меня были другие, не столь долговечные связи, я ведь не монах, да и мой бродячий образ жизни не способствовал постоянству. Теперь, разнообразия ради, я решил обосноваться в штаб-квартире в Британии и посылать в командировки других, вместо того чтобы ездить самому. В последнее время у меня появилось желание пустить корни, жить на одном месте и не открывать чемодан от отпуска до отпуска.

— Вам не будет скучно?

— Пока не знаю. Время покажет.

Подошел официант, предлагая им десерт.

— Я буду только кофе, — сказала Диана. — Не могли бы мы выпить его здесь?

— Если хотите, то да, — заверил ее Нортон, оглядывая зал, который к этому времени был почти пуст.

— Вы полагаете, они предпочли бы, чтобы мы пили кофе в баре?

— Не знаю, — спокойно сказал он. — Если вы хотите пить кофе здесь, мы останемся за этим столиком так долго, как вам будет угодно.

За беспечной беседой, поддержанной хором сверчков, стрекотание которых доносилось из благоухающего ночными ароматами парка, Диана совершенно расслабилась. Наконец ей стало жаль официантов, ожидающих, чтобы убрать со стола, и она предложила прогуляться.

Они медленно шли по освещенной фонарями аллее парка, украшенной статуями, белеющими среди зелени.

— Сегодня такой чудный вечер, что было бы обидно сразу идти спать, — сказала она.

— Скажите, у себя дома, в своей квартире, вы живете одна? — спросил Нортон.

— Да.

— И вам никогда не бывает одиноко?

Они вошли в круг света, падающего от фонаря, и она посмотрела на него с безмятежной улыбкой.

— Конечно, бывает. Но никогда настолько, чтобы возникло желание вновь разделить с кем-нибудь жизнь. Кроме того, меня навещает папа, да и Китти тоже. И потом у меня есть друзья.

— Для женщины вроде вас все это звучит очень грустно, — отметил Нортон.

— Что вы имеете в виду?

Нортон немного помолчал, пока они пересекали темный участок между двумя пятнами света.

— Вы очень красивая женщина, Диана, и к тому же умная. Мужчины должны просто увиваться вокруг вас.

Диана внимательно посмотрела на него.

— Да, у меня есть друзья-мужчины, которые время от времени приглашают меня пообедать или поужинать. Я плачу им тем, что иногда угощаю обедом у себя дома, но этим все и ограничивается.

— Я говорил не об этом. Мне кажется очень странным, что такая привлекательная женщина, как вы, ведет жизнь, которая более подошла бы для дамы лет на сорок постарше.

Диана откинула голову и засмеялась.

— Поверьте, меня вполне устраивает моя жизнь.

— И вы никогда не думали о замужестве?

— Нет, — сказала она и, пожав плечами, добавила: — Поскольку после того, что произойдет завтра, мы вряд ли когда-либо встретимся снова, я думаю, что не будет ничего страшного, если я скажу, что умолчала об одной важной детали, касающейся человека, который ненавидел зеленое. Я была замужем за ним.

— Были? Вы разведены?

— Нет. Я вдова.

— Черт, простите, — сказал он, нахмурившись, и взял ее за руку. — Я не думал, что пробужу печальные воспоминания.

— Вы этого и не сделали, — сказала она откровенно. — Замужество было катастрофой. Мы поженились поспешно и почти сразу начали в этом раскаиваться до такой степени, что, когда Энтони умер, я испытала лишь чувство избавления.

— Это случилось недавно? — спросил Нортон.

— Четыре года назад, — ответила Диана. — Я никогда не верила, что легче открывать душу перед незнакомым человеком. Но это правда. Обычно я не могу заставить себя говорить об этом, — призналась она и добавила. — Возможно, вы упустили свое предназначение. Из вас бы вышел хороший священник.

— Сильно сомневаюсь! — сказал он, крепче сжимая ее руку. — Обычно люди вовсе не считают, что мне легко излить душу. А остальные аспекты этого занятия меня совсем не привлекают.

— Аскетизм? Послушание?

— И то и другое, — согласился он, — но обет безбрачия — это главное возражение. Не волнуйтесь, вам нечего бояться меня.

— Знаю, — согласилась она, и они продолжили прогулку. — Если бы я думала иначе, то не была бы сейчас здесь с вами.

— Что вовсе не означает, что вы не самая очаровательная женщина, которую я встретил впервые за долгие, долгие годы. Пожалуй, я сверну Дрю шею!

— Почему?

— Если бы мы встретились и познакомились обычным, нормальным образом, я попросил бы у вас номер телефона и разыскал бы вас по возвращении в Англию. Но после того, что должно случиться завтра, вы вряд ли захотите иметь дело с семейством Брент.

— Это не ваша вина.

— Спасибо. И все же, Диана Клеаринг, после того как я отловлю Дрю с вашей сестрой, отношения между вами и мной вряд ли будут сердечными.

— Это правда, — честно признала она, затем, после некоторого колебания, спросила: — Хотите, чтобы я подвезла вас до виллы «Канторини» завтра утром?

Нортон остановился перед ярко освещенным входом в отель, пристально глядя на нее:

— Вы хотите сказать…

— Я крайне редко говорю не то, что хочу.

— Вы прекрасно знаете, что я хочу ехать с вами! Даже рискуя остаться без головы, я все равно попросил бы вас об этом.

— В таком случае, я избавила вас от хлопот, — небрежно сказала она, втайне сожалея, что поторопилась с предложением, вместо того чтобы подождать, когда он попросит об этом сам.