Эбби Грин - Глаза тигрицы

Слова ее били его словно камни. В этот раз Джио не стал напоминать Валентине о том, что она знает его имя. Впервые он увидел блеснувшие в ее глазах слезинки, и что-то оборвалось в его душе.

Неожиданно двери зала открылись, и в них показалась молодая девушка. На ее лице застыло выражение тревоги.

– Вот ты где, Вал. Ты нам нужна. Миссис Коретти ищет тебя.

Не отрывая взгляда от Джио, Валентина кивнула:

– Спасибо, Сара. Я сейчас приду.

Она подождала, пока девушка уйдет, затем холодно и отчетливо произнесла:

– Думаю, меньшее, что ты можешь сделать, – это уехать. И я искренне надеюсь больше с тобой не встречаться.

Затем она обогнула Джио по дуге, словно боялась ненароком коснуться его. Джио слышал, как открылись и закрылись двери. В воздухе остался ее аромат, легкий и мускусный.

«Думаю, меньшее, что ты можешь сделать, – это уехать». Прошедших семи лет как будто не было. Боль не утихла.

Валентина не желала его видеть. А он не думал, что сможет пережить еще одну встречу с ней.

– Кто? – недоверчиво переспросил Джио.

Ему послышалось? Он покачал головой и снова взглянул на свою личную помощницу, женщину средних лет.

Агата медленно, по слогам, повторила:

– Ва-лен-ти-на Фер-ран-ти. Она хочет с вами поговорить. И она настроена решительно.

Джио повернулся к Агате спиной и пригладил руками свои вечно спутанные волосы. Его тело напряглось в ожидании чего-то, а кровь устремилась вниз. Он сжал губы. Значит, это не галлюцинация.

Замечательно! Его тело разбудила женщина, которая никогда не будет принадлежать ему.

Он развернулся, спрятав свои разгулявшиеся мысли за непроницаемым выражением лица. Сегодня он будет держать себя в руках. Интересно, зачем она пришла? Несомненно, для того, чтобы выпустить в него еще несколько стрел. Что ж, он все выдержит. Должен выдержать.

– Пригласи ее сюда.

Ладони Валентины вспотели, и она вытерла руки о выцветшие джинсы. Девушка старалась забыть слова, которые она бросила Джио Коррети в лицо всего несколько дней назад: «Я не приму от тебя деньги, даже если ты преподнесешь их мне на серебряном блюде». Щеки ее пылали.

Почему задерживается его помощница? Может, ей стоило одеться поприличнее? Наверное, старые джинсы, рубашка и теннисные туфли неуместны. Но сейчас слишком поздно. К тому же Валентине вовсе не хотелось производить впечатление на Джиакомо Коретти. Она пришла сюда только потому, что он – единственный человек на Сицилии, не подверженный влиянию своей тетушки.

Валентина слышала, что дела у Джио идут успешно. Тем не менее она была удивлена, приехав на его ипподром в Сиракузах. Все здесь было построено с любовью и на века. Правда, она сама не знала, что ожидала увидеть. Может, какое-нибудь свидетельство его несдержанности?

Спустя пару лет после смерти Марио Джио Коретти приобрел репутацию плейбоя. Он всегда любил заниматься экстремальными видами спорта и, казалось, получал от этого огромное удовольствие. Валентина видела фотографии Джио, прыгающего с самолета, взбирающегося на высочайшие вершины мира без страховки.

Впрочем, его фотографировали и на яхтах на юге Франции, и в казино Монте-Карло, а также в паддоках в Эпсоме и Лонгчемпе, где Джио регулярно выигрывал и проигрывал миллионы за несколько часов. И почти на каждом снимке на его руке висла красотка.

Однако конюшни Джио были тщательно ухожены, за великолепными чистокровными лошадьми ухаживали конюхи в рубашках с логотипом ипподрома Коретти, а за цветущими лужайками – садовники. Самым впечатляющим был вид на Средиземное море, открывающийся с ипподрома и придающий ему изюминку.

Марио умер не здесь. Едва ли она смогла бы приехать сюда, если бы трагедия произошла в этом месте. Брат погиб во время тренировочного заезда в поместье Джио, так как ипподром к тому времени еще не был достроен.

До Валентины донесся приглушенный шум голосов из офиса Джио, в котором несколько минут назад скрылась дружелюбная дама среднего возраста. В животе все сплелось в тугой узел. Гнев поддерживал девушку всю эту ужасную неделю. Именно гнев привел ее сюда, потому что одна Коретти едва не потопила ее и только другой Коретти мог спасти. Но что, если он скажет свой помощнице, что не желает ее видеть?

В тот же момент она услышала, как открылась дверь. Валентина вздрогнула и встала. При мысли о том, что сейчас она увидит Джио, сердце ее учащенно забилось. «О чем я только думала?» – пронеслось в голове. Она не сможет это сделать. Валентина уже поворачивалась, собираясь уйти, когда мягкий голос произнес:

– Извините, что задержала вас, мисс Ферранти. Он готов с вами встретиться.

Тело Джио напряглось, как только он увидел Валентину. На девушке были джинсы и рубашка, ее каштановые волосы волнами лежали на плечах.

Рубашка плотно облегала упругие полушария грудей. Джио показалось, что он задыхается. Он заставил себя смотреть ей в глаза, потрясающие янтарные глаза семейства кошачьих. Эти глаза преследовали его всю неделю.

Джио протянул руку и отрывисто произнес:

– Присядешь?

Агата вышла и закрыла за собой дверь. Валентина нерешительно топталась у порога. Она покачала головой:

– Нет, я постою.

Джио встал. Валентина скрестила руки на груди, и от этого жеста ее груди сомкнулись и приподнялись. Мужчина едва не застонал и мысленно выругался. Ведь он не подросток!

Чуть более напряженно, чем хотел, Джио произнес:

– Ты должна простить меня за то, что я несколько удивлен, увидев тебя здесь. В конце концов, при нашей последней встрече ты ясно дала понять, что не желаешь меня видеть.

Валентина задрожала. Увидев Джио на прошлой неделе, она вновь пережила гнев и боль, как было и на похоронах Марио. Сейчас же ею овладели другие чувства, хотя девушка не совсем понимала, что с ней происходит.

Позади Джио располагалось огромное окно, в котором виднелись конюшни и плескавшееся вдалеке море. Но Валентина видела перед собой только мужчину в темной рубашке-поло, обтягивающей мускулистую грудь, и в симпатичных изношенных джинсах, облегающих длинные-предлинные ноги. Даже не глядя, она представила себе его упругие тугие бедра, состоящие из одних мышц.

Когда они с Марио ездили верхом, наблюдать за ними было удовольствием, но взгляд Валентины приковывал к себе Джио. Он словно родился в седле. Ее брат был наездником похуже. Девушка сглотнула. Не станет она думать об этом сейчас.

Но о чем же ей тогда думать? Не о своих же словах, что она не желает его больше видеть? В горле у нее пересохло.

– Да, я не хотела с тобой видеться.

Одна из черных бровей Джио поползла вверх.

– Что же изменилось?

Валентина прокляла себя. Как эта идея вообще пришла ей в голову? Запинаясь, она произнесла: