Пола Хейтон - Сильнее разума

— Бесполезно, — покачала головой девушка. — Виндсерфингом меня не соблазнишь. Я бы лучше на лодке покаталась, понежилась под солнышком…

— Ну, на веслах особо не понежишься, — рассмеялся Луиджи.

— Да я скорее о катере думала… где особых усилий не требуется, — беспечно ответила она.

— То есть работать вы не любите? — В выражении лица Луиджи, в интонациях его голоса ровным счетом ничего не настораживало, и все же…

— От работы кони дохнут, — шутливо отмахнулась Мелисса. — Кроме того, сейчас я на каникулах, так что не работать имею полное право.

На мгновение по лицу его вновь скользнула тень. Но Луиджи тут же продолжил, невозмутимо и спокойно, так что девушка тут же отчитала себя за дурацкую подозрительность:

— А что именно ты делаешь, когда работать все-таки приходится?

Он был уверен, что знает ответ заранее. Она конечно же скажет, что позирует для модных журналов, снимается в рекламе, переходит с одной работы на другую по несколько раз за сезон. Словом, придумает что-нибудь, чтобы придать легкий налет респектабельности своему истинному призванию — паразитировать на богатых любовниках.

— Ну, смотря что ты подразумеваешь под работой… — протянула девушка.

Мелисса отнюдь не собиралась рассказывать о своей жизни до встречи с Джованни. Это все — прошлое, с ним покончено раз и навсегда.

— Я подразумеваю зарабатывание денег, — не без ехидства объяснил Луиджи.

— А, это, — с деланным легкомыслием отозвалась она. — Ну, можешь назвать меня счастливицей: для меня эта проблема просто не стоит. Особенно теперь, благодаря Джованни. Он так облегчил мне жизнь!

И это была чистая правда. Щедрость Джованни превосходила все мыслимые и немыслимые ожидания. Он не только помог ей с переездом в Италию, но еще и позаботился о том, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Луиджи слепила безудержная ярость. У бесстыдной твари хватает наглости сидеть перед ним и похваляться, что Джованни осыпает ее деньгами и что до него были и другие!

— Выходит, для тебя жизнь одни сплошные каникулы. Да ты и впрямь счастливица! — отозвался Луиджи и даже заставил себя улыбнуться.

Но неужели обуревающее его бешенство дало о себе знать? В зеленых глазах девушки промелькнуло что-то вроде недоумения… или даже страха? Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но тут к столику вновь скользнул метрдотель, спрашивая, всем ли гости довольны и все ли им по вкусу.

Гости с энтузиазмом закивали, метрдотель поклонился и вновь исчез — а ощущение уже развеялось. Может, оно и к лучшему. Незачем девице догадываться о его истинных к ней чувствах.

Луиджи искусно сменил тему беседы и заговорил о завтрашнем маршруте. Сначала небольшой тур по городу, чтобы Мелисса смогла осмотреться и понять, где именно ей хочется побывать в первую очередь. А заодно и сувениров купить. Потом они погуляют по Римскому форуму, что испокон веков являлся центром городской жизни. Полюбуются на развалины языческих храмов, портов и арок, пройдутся по виа Сакра — Священной дороге, положат букет на легендарное место убийства Цезаря.

Знакомиться с древним Римом лучше всего начать именно здесь, у истоков, объяснял Луиджи. А по дороге от Сперлонги до Рима у Мелиссы будет возможность полюбоваться особняками и виллами, многие из которых сохранились с незапамятных времен.

Недурно было бы снять одну такую виллу на пару недель, мечтательно подумал Луиджи. Отель отелем, но хотелось бы заполучить Мелиссу в полное свое распоряжение. Где-нибудь подальше от посторонних глаз, в окружении благоуханных садов, на берегу моря.

Только он и она. Прелестное любовное гнездышко…

Луиджи с трудом сдержал саркастическую улыбку. Любовь не та валюта, которую признает Мелисса Гринбери. Да она и слова-то такого не знает!

Мелисса стояла на балконе и мечтательно глядела вдаль. Легкий ночной ветерок играл ее волосами, в воздухе разливалось благоухание жасмина и жимолости. Надо бы вернуться в номер, снять шелковое вечернее платье, принять душ, смыть макияж, расчесать волосы, лечь в постель…

И видеть сны про Луиджи дель Кастаньо. Заново переживать каждое мгновение, проведенное в его обществе.

Девушка сама не знала, что за таинственную власть обрел над ней этот человек, отчего она только о нем и думает. Только его и хочет видеть во сне. Как умудрился он за одинединственный день так заполнить ее мысли… и ее жизнь? Никогда прежде Мелисса ничего подобного не чувствовала.

Не позволяла себе чувствовать ничего подобного. Не хотела чувствовать ничего подобного.

Она всегда относилась к мужчинам с опаской. Всегда была настороже. Еще не хватало в один прекрасный день потерять голову из-за кого-то из них! Девушка выросла, наблюдая, как мать меняет мужчин, перепархивает от одной интрижки к другой, словно жадная до нектара бабочка с цветка на цветок. И всегда события развивались одинаково. В начале романа мать пребывала в экстазе, целиком и полностью посвящала себя очередному любовнику. Потом что-нибудь не залаживалось, мать жаловалась, горевала, места себе не находила… пока не подворачивался кто-нибудь еще.

А «кто-нибудь еще» подворачивался всегда. Одного партнера матери было недостаточно. Она не желала никаких обязательств, никаких постоянных отношений — уверяла, что постоянство «ограничивает», «подавляет личность». Ей хотелось свободы — свободы крутить романы направо и налево и менять, менять, менять любовников, ничего никому не обещая, ничего не давая взамен…

Зеленые глаза девушки затуманились. Нет, такая жизнь не для нее. Она-то человек здравомыслящий. И выбранный ею образ жизни позволял сохранять на плечах трезвую голову в том, что касается мужчин. Ей было о чем подумать и чем себя занять — вот она и не забивала мысли всякой чушью.

Но ведь до сегодняшнего дня тебе не встречался такой мужчина, как Луиджи дель Кастаньо, вкрадчиво прошептал внутренний голос. И вновь перед взором девушки возникло знакомое лицо.

С минуту она наслаждалась этим зрелищем, любуясь каждой черточкой, вспоминая каждое выражение сапфирово-синих глаз, каждую улыбку безупречно очерченных чувственных губ.

Впервые в жизни — на один только раз! — Мелиссе захотелось позабыть обо всем на свете и думать только об этом мужчине, упиваясь всеми оттенками нового, доселе неведомого чувства. Луиджи дель Кастаньо просто сводит ее с ума…

Нет, она не такая, как ее мать. И ее примеру не последует. Разве до сих пор она Не доказывала это всей своей жизнью? Разве не вела себя совсем иначе, разве не шла совершенно другим путем?

С тех пор как повзрослела настолько, чтобы понять, насколько бессмысленна и никчемна жизнь матери — этот бесконечный праздник в компании бесчисленных ухажеров, — Мелисса избрала для себя противоположную крайность. Окончила курсы медсестер и поступила на работу в Красный Крест. И куда только потом не заносила ее судьба! Последние несколько лет она провела в странах «третьего мира». Грязь, тяжелые условия, порой отсутствие самого необходимого ее не пугали, она ехала туда, где срочно требовалась помощь. Но даже самое мужественное сердце однажды устанет от зрелища чужих страданий.