Маша Трауб - Современные рассказы о любви. Привычка жениться (сборник)

– Действительно, логичнее будет бизнесмен. Сантехник сбежит от тебя через неделю. – Выдвинув ящик, Юлия Сергеевна достала вилки. – Хлебушек будешь?

– Только зерновой. – Вздохнув, Маруся призналась: – Мама, я перестала пить противозачаточные.

Сев у стола, Юлия Сергеевна сильно сжала в кулаке вилки.

– Слава тебе, господи. За это не грех выпить.

Утро субботы началось со звонка Григория, он приглашал снова съездить на дачу.

– Родители в Греции, смотрят Афины, Витька на объекте в Подмосковье, и, кроме нас, никого не будет.

– Я занята в эти выходные, – сонно ответила Маруся, отключила телефон и лежала в кровати, довольно улыбаясь.

И снова два дня она посвятила себе, ненаглядной. Вместе с мамой они поехали за город, на дачу к маминой подруге Анастасии, женщине одинокой и навязчиво заботливой. Маруся там «ленилась», сидя в шезлонге и принимая шампуры с шашлыками и бокалы с легким белым вином. Мама с тетей Настей бегали вокруг нее, баловали.

В понедельник на мраморных ступеньках подъезда офиса стоял Григорий с букетом цветов. Никого не стесняясь, он вручил подошедшей Марусе цветы и поцеловал в щеку.

– Соскучился.

Взяв букет и не отвечая, Маруся прошла в свою бухгалтерию. Тут поступил звонок от секретарши Ольги, требовалось прийти к генеральному.

Войдя в кабинет Виктора, Маруся застала его стоящим у высокого окна и рассматривающего вид Москвы с тринадцатого этажа.

– Есть замечания по моей работе? – беспокоясь, спросила Маруся, встав перед солидным письменным столом.

– Нет, – обернувшись, Виктор впервые открыто заглянул Марусе в глаза. – Хочу пригласить тебя в ресторан.

– Сейчас? – искренне удивилась Маруся.

– Вообще-то собирался вечером… – На лице Виктора появилось новое, незнакомое выражение растерянности. – Но давай сейчас?

– А давай! – решилась Маруся.

И они провели день, катаясь на гламурном речном трамвайчике. Пробовали легкие закуски, пили шампанское. Много разговаривали. Виктор признался в давней влюбленности и свою нерешительность объяснил необычно:

– Все время занят.

Он сегодня был другой, не занудный и жесткий, а беззащитный и усталый.

В машине, ожидающей их у причала, сразу заснул, и Маруся велела шоферу ехать не к себе, а сразу к Виктору.

Утром они вместе приехали на работу. В половине десятого. И впервые главбух Серафима Ивановна не упрекнула ее в опоздании. Зато в дверях появился Гриша и, сдерживая бешенство, поманил к себе.

Идя за бывшим любовником, Маруся рассматривала его со спины. Вроде бы и одежда та же – джинсы и свободная синяя рубашка, и прическа, и даже пружинящая походка в кроссовках, а вот сердце, как раньше, не екало.

Выясняли отношения в переговорной комнате.

Курить в офисе категорически запрещалось, и Григорий нервно вертел в руках тяжелую черную пепельницу, рассматривал Марусю. Сев, она закинула ногу на ногу, что подчеркнуло округлость бедер, выпрямила спину, что выгодно выставило грудь, и еще она покачивала на пальцах ноги переливающуюся стразами босоножку. До чего же она все-таки эффектная. Сцука-баба.

– Переспала бы мне назло с кем другим, но с братом зачем? – Искреннее возмущение Григория мало затронуло Марусю.

– Не назло и не переспала. – На вопросительное выражение лица Гриши с мечтательной улыбкой пояснила: – Мы занимались любовью.

– Прекрати! – Григорий вскочил, и стул с грохотом опрокинулся. – Прекрати меня бесить! Не прощу!

– За что прощать? – Встав, Маруся одернула узкую юбку. – У меня работы много.

– Да черт знает что такое! – Подскочив к Марусе, Гриша схватил ее за плечи и стал трясти. – Что с вами случилось после того проклятого удара хрустальной хренью?

– Не поняла, – посерьезнела Маруся. – Ты бил брата наградой за строительный проект?

– Окончательно сбрендила? – Отпустив бывшую любовницу, Григорий устало сел на соседний стул. – Почему я его бил? Не было никакой драки. Хрустальная награда свалилась на Витю и расшибла нос. Кровь брызнула, залила его рубашку, я бросился помогать и измазался.

– То есть у тебя кровь не шла?

Заметив меняющееся выражение лица девушки, Григорий насторожился.

– Что ты задумала? При чем здесь кровь? – И он стал вспоминать. – Книга… бабушка… заговоры, привороты. Я же сам в школе привораживал, дурак, еле избавился потом… – Резко подняв голову, Гриша понятливо улыбнулся. – Ты его приворожила. Вот почему…

Не слушая Григория, Маруся выбежала из переговорной и быстро прошла в кабинет бухгалтерии. Вчерашний букет на столе скрывал ее от сослуживцев, и не было видно взволнованности Маруси.

Звонок сотового телефона застал врасплох.

– Уже пять минут седьмого, – спокойный голос Виктора напомнил о вчерашнем дне, о нежной ночи. – Можешь минут через пятнадцать спускаться к машине, я скоро выхожу. Поедем ужинать.

Ничего не ответив, Маруся положила трубку. И что же, ей теперь всю жизнь сомневаться – любит Виктор ее на самом деле или сработал приворот? Идти или не идти к автомобилю? Или убежать в метро и спрятаться дома? Что ей теперь делать?

И тут ее подняло со стула чувство своей правоты в принятом решении. Хватит быть мужской игрушкой!

Постоянно задерживающиеся на работе трое бухгалтеров с любопытством наблюдали за тем, как она вышла из кабинета с решительным видом.

Уставившись в монитор компьютера, Виктор сидел, вносил правки в очередной договор.

Чеканя шаг, Маруся подошла к столу.

– Скажи мне откровенно. Ты хочешь детей?

Слегка ошалевший от вопроса, Виктор откинулся к спинке кресла.

– Очень. Мне тридцать два, пора. – И он заулыбался теперь ставшей родной улыбкой.

– А меня не боишься? – продолжала задавать провокационные вопросы Маруся.

– Я тебя знаю два года. – Он откровенно засмеялся. – Не боюсь.

– Тогда поедем к тебе, закрепим результат. А ужинать будем потом, совсем потом.

Только теперь Маруся смутилась и стала рассматривать хрустальный приз. Виктор перехватил ее взгляд и автоматически погладил оставшийся шрамчик у носа. Встав, он обошел стол и, приблизившись к Марусе, поцеловал.

– Поехали.

Ночью она проснулась в просторной спальне от тихого покашливания. Виктор лежал рядом, сопел в глубоком сне. Сбоку у кровати стояла бабушка Вера.

– Переживаешь? – спросила она сочувственно.

– Переживаю, – призналась Маруся. – А вдруг у меня к Грише не прошли чувства?

– Не будет такого, – улыбка прозрачной женщины все в том же светлом платье сороковых годов успокаивала. – Но ты не дочитала книгу. Привораживая по крови, ты тоже привораживаешься.

– Вот и хорошо. В семье необходима стабильность. Спокойной ночи, бабушка. – Она обняла Виктора и опять заснула.