Джессика Харт - Уходя – оглянись

— Саффрон уже в надежном месте. С другом.

— Почему она так поступила? По-моему, ей так хотелось этой свадьбы.

Внезапно перед моими глазами пронеслось видение, и я поняла, как он будет выглядеть в старости.

— Лучше сейчас исправить ошибку, чем затем пройти через бракоразводный процесс. Ведь ты не желал бы ей такой судьбы?

— Может, это я недосмотрел? Но за ним не замечалось ничего такого.

— Не вини себя.

— Я всегда желал ей только счастья. — Его голос надломился, и я безотчетно дотянулась рукой до его ладони и накрыла ее.

— Я знаю, папа, конечно.

Мы помолчали, он повернул ладонь и легонько сжал мои пальцы.

— Знаю, ты не поверишь, но я и тебе желаю только счастья.

Сразу ответить я не смогла, горло сжал спазм.

— Я счастлива.

— С этим Джорджем?

— Пока. — Я с трудом сглотнула.

В Лондон я вернулась вместе с ним. Саффрон не с руки сейчас являться домой, папарацци лагерем расположились вокруг парадной двери, подруга отца тоже не спешила возвращаться, надеяться было не на кого, кроме себя. Нет, папа не один, в доме слуги, личный секретарь и приходящая прислуга, однако он так постарел с виду, так расклеился, что у меня просто совести не хватило его покинуть.

В отсутствие Саффрон нам с папой нечем было заниматься, и мы проводили время в беседах. У нас частенько случались острые идейные споры, мы редко в чем соглашались, но не скучали. Папе очень не нравилось, что я отказываюсь принять от него деньги.

— Даже не пытайся подкупить меня! Вечно ты носишься с деньгами!

— Просто хотел быть нужным тебе. — Он, верно, пребывал в подавленном настроении, иначе вряд ли сумел высказаться так опрометчиво.

— Папа, я нуждалась в тебе. Но мне нужен был отец, а не счет в банке. — Я замялась. — И сейчас тоже.

Мы больше не заговаривали на эту тему, но когда я пришла попрощаться, он, поколебавшись, раскинул руки мне навстречу. Я закусила губу и приняла его объятия, как в детстве. Он ничего не сказал, только крепко стиснул меня, мое сердце сжалось, когда я отступила с прощальным жестом.

— Сообщишь мне, как устроишься в Шофраре? — проворчал он.

Я кивнула. Он, конечно, видел: я готова заплакать, но мне вовсе не было стыдно перед ним за свою маленькую слабость.

— Буду держать в курсе.

— С нетерпением буду ждать весточки от тебя. Спасибо, Фриз.

Деньги, конечно, я не взяла, однако позволила ему отправить меня в Уэллерби в роскошной машине. Его шофер отвез меня прямо к коттеджу.

Те несколько дней, что я желала провести с Джорджем, пролетели. За оставшиеся двое суток предстояло нанести прощальный визит на стройплощадку, законсервировать Одри и сказать всем «до свидания».

Возможно, все к лучшему. Я мчалась в Уэллерби с таким чувством, словно возвращаюсь домой, и это тревожило. Джордж приготовил обед в мою честь. Саффрон с Роули тоже пришли. Как ни удивительно, Саффрон вполне освоилась и вошла во вкус сельской жизни. Я могла только гадать об их отношениях, но глазки у нее были счастливые. Джордж даже обучал ее верховой езде.

Саффрон никак не могла взять в толк, зачем мне куда-то уезжать.

— Ты хоть понимаешь, как тебе повезло, что у тебя есть Джордж? Он замечательный человек, любит тебя, и ты его любишь.

— Одной любовью я сыта не буду. В Уэллерби мне уже нечего делать. Джордж понимает.

Во всяком случае, он так утверждал. Конечно, я прикидывала, не остаться ли здесь, но бить баклуши неинтересно. У меня есть профессия. И, чтобы обрести квалификацию, пришлось долго и упорно вкалывать. Мое место на работе, как запланировано, следующая ступенька просматривается вполне четко.

— Ну а тебе надо быть здесь, — говорила я Джорджу в последнюю ночь. — Вести хозяйство и заниматься лошадьми, как ты и планировал. Ведь это твоя заветная мечта. Тебе нужна семья, Джордж. Постарайся найти девушку, которая тоже мечтает о такой жизни.

— Что, если мне не нужна такая мечтательница? Что, если мне нужна именно ты? — Он взял меня за руки. — Я люблю тебя, Фриз. И ты знаешь это, правда?

В синих глазах застыло невиданное мною доселе выражение, я засмотрелась на них, пальцы сами собой вцепились в его ладони. Саффрон уже давно заметила, что он любит меня. У меня создалось такое впечатление, что это правда. Но Джордж впервые высказал это вслух. И я поверила.

Это изумительно. Невероятно, сверхъестественно, волшебно, изумительно. Джордж любит меня. Джордж, такой добродушный, забавный и искренний. Хороший человек, умный мужчина, мудрее, чем я полагала до сих пор. Потрясающий и божественный до дрожи в коленках. И он любит меня. Неудивительно, что мое сердце возгордилось и запело!

Он любит меня.

— И я люблю тебя. О, Джордж, как же я люблю !

— Тогда оставайся.

— Не могу.

Я не смела надеяться. Возможно, он и любит меня сейчас, но разве сможет любить вечно? Ему надо бы полюбить нежную и милую, которая впишется в его мир. Разве может он искренне любить колючую шестеренку, такую как я?

— Правда, я люблю тебя, Джордж. Мне очень хотелось бы сказать «да, я остаюсь», подыскать себе здесь какое-нибудь занятие, но что из этого выйдет? Ты же знаешь мой характер. Кончится тем, что я начну срываться, и лаять, и выливать настроение на тебя. Мне не хочется, чтобы все произошло именно так и ты разлюбил меня.

— Я не разлюблю, — сказал Джордж, тепло и уверенно пожимая мою ладонь. — Тебе придется поверить мне.

— Я не могу.

Хотела бы, о, как хотела, поверить, но не могла забыть мать. Она тоже когда-то поверила папе и надеялась на его вечную любовь. Если я поддамся и позволю себе увериться, что мне очень нужен Джордж, и затем потеряю его, тоже этого не переживу. Невыносимо представить, как я до скончания века буду тосковать о нем. Лучше распрощаться сейчас и сохранить дружеские отношения.

— Прости, Джордж, — прошептала я. — Просто не могу.

Джордж взялся отвезти меня в аэропорт под Лидсом. Мне предстоял перелет до Лондона и оттуда в Шофрар. Мои вещи уже были запакованы. Я попрощалась с Роули и Саффрон, напоследок потрепала Одри по лакированному боку. Ничего больше здесь меня не держит.

В пути мы молчали. Хотелось найти слова, чтобы высказать Джорджу, как сильно я любила его, ценила его дружбу, как тоскливо мне будет без него. Но слова не шли, и набрякшее сердце заливалось кровью. Я страшно боялась, если открою рот, просто попрошу его развернуться и отвезти меня домой.

— Не входи туда, — сказала я, когда мы добрались до аэропорта. — Там трудно будет прощаться.

— Ладно. — Джордж вытащил мой чемодан из багажника и поставил на тележку. Распрямился, взглянул на меня, его челюсть закаменела. — Итак, на этом до свидания?

— Да. — Мой голос сел, я шагнула вперед и крепко прижалась к нему, зажмурив глаза и сдерживая предательские слезы, пока он обнимал меня последний раз. — Никогда не забуду тебя. Я же люблю тебя, очень, это просто…