Шэрон Кендрик - Хватит и взгляда

Она боялась даже представить себе, что творится внутри. Если бы Рейчел была все еще там, она хотя бы что-то разложила по местам, чтобы придать дому божеский вид. Но Рейчел вернулась в университет, и Кэтрин заметно нервничала, нажимая кнопку дверного звонка.

Ответом была довольно продолжительная тишина, и Кэтрин взмолилась, чтобы мать оказалась в баре неподалеку. Тогда они могли бы просто уехать и сделать вид, что ничего и не было. Но она услышала за дверью приглушенное бормотание телевизора и медленное шарканье, так что ее надежды не оправдались.

– Кэтрин, это ты? – заплетающимся языком произнесла Урсула.

– Да, мам, это я. Познакомься, это мой друг Мюрат. Мюрат, это моя мама, Урсула.

– У вас сигаретки не найдется? – спросила Урсула хриплым голосом и развязно улыбнулась, окинув Мюрата оценивающим взглядом.

Кэтрин ждала, что Мюрат развернется и вот-вот исчезнет из ее жизни навсегда. Но нет, Мюрат стоял рядом с ней и даже виду не показал, насколько непривычна для него эта обстановка.

– К сожалению, с собой нет, – как ни в чем не бывало ответил он. – Можно войти?

Урсула слегка покачнулась, окинула гостя взглядом в головы до ног и махнула рукой, приглашая гостей в дом. Пройдя через темный захламленный коридор, они оказались в маленькой комнате, насквозь пропитанной тяжелым запахом сигарет и алкоголя. Мюрат невольно поморщился. По комнате были разбросаны остатки еды и грязная одежда, а в довершение картины на столе стояла полупустая бутылка водки.

Кэтрин внутренне сжалась, сгорая от невыносимого стыда, но тут же одернула себя. Ей нечего стыдиться: в конце концов, это не ее дом, и бардак тут развела не она! Ее мать больна, и болезнь эта, к несчастью, алкоголизм. Кэтрин с надеждой взглянула на Мюрата, ей так нужна была его поддержка в этот момент! Он ободряюще улыбнулся ей в ответ.

– Кэт, может, ты сходишь за сигаретами, пока я пообщаюсь с твоей мамой? – предложил Мюрат.

Кэтрин хотела было отказаться, но поняла, что Мюрат хотел поговорить с ее матерью наедине.

– Хорошо, – растерянно пробормотала Кэтрин.

Она вышла на улицу и направилась к маленькому магазинчику на углу улицы. Почему Мюрат попросил ее уйти? У нее не было ни малейшего понятия, о чем Мюрат будет говорить с ее матерью. Но в глубине души она знала, что Мюрат все сделает правильно, она доверяла ему. Может быть, Мюрат и закрыт в эмоциональном плане, но она была уверена, что он сможет подобрать верные слова для ее матери. Возможно, тогда она хоть ненадолго снимет с себя груз ответственности? Почувствовать рядом надежное мужское плечо.

Кэтрин всю свою жизнь заботилась о матери и сестре, стараясь одну излечить от пьянства, а вторую оградить от дурного влияния улицы и неподходящего примера для подражания в лице матери. Ее семья оказалась в непростых условиях. В их доме практически никогда не было денег, и она научилась науке выживания. Кэтрин никогда не знала, что такое уютная, комфортная жизнь. В их доме отключали то свет, то телефон, потому что все отложенные деньги мать сразу же с легкостью пропивала.

Кэтрин с радостью ухватилась за предложение Мюрата. Разве она могла мечтать хоть на миг вырваться из той жизни, которая ее окружала?

Вернувшись домой, Кэтрин с удивлением увидела, что бутылка водки исчезла, окурки выброшены, а мать угрюмо пьет кофе.

– Урсула согласилась пройти курс.

Мюрат вышел из кухни. Кэтрин недоверчиво взглянула на него.

– Кэт, мне нужно поговорить с тобой. – Мюрат взял ее под локоть и увлек за собой.

– Это правда? – Кэтрин не могла поверить, что ее мать согласилась лечиться.

– Да, – уверенно произнес Мюрат.

– Как тебе удалось уговорить ее? Что ты ей сказал? – спросила Кэтрин.

– Я сказал ей только то, что ты говорила мне. Что алкоголь в конце концов просто убьет ее. Я думаю, мне удалось убедить ее, что вы с сестрой уже достаточно настрадались, видя, как она губит свое здоровье. Я спросил ее, хочет ли она дальше жить, сказал, что оплачу ее курс лечения.

– Нет, не нужно! – запротестовала Кэтрин. – Я не могу позволить тебе платить за лечение моей матери. Это очень дорого!

– Я могу с легкостью оплатить эту сумму, и мы оба это понимаем. Кэт. – Мюрат ласково дотронулся до ее щеки. – Позволь мне помочь тебе. Не отвергай мою помощь!

– Почему? Зачем ты делаешь это? – Кэтрин отшатнулась назад, рассердившись, что ее тело предательски реагирует на каждое прикосновение Мюрата. – Ты даже не знаешь мою мать!

– Ты знаешь, почему я это делаю. Я делаю это ради тебя.

– Решил от меня откупиться? – усмехнулась Кэтрин.

– Если ты расцениваешь это именно так… – развел руками Мюрат. – Хотя я предпочитаю не оценивать наши отношения в денежном эквиваленте.

– Отношения? Это была сделка! – разозлилась Кэтрин.

– Давай не будем сейчас спорить, были у нас отношения или нет, – властно сказал Мюрат. – Подумай лучше о своей матери. Она же заслуживает шанс на спасение? Тем более я могу отправить ее в одну из лучших клиник.

Кэтрин упрямо поджала губы. Конечно, Мюрат мог позволить себе все что угодно! И кого угодно. Разве он не купил ее саму? Как будто взял подходящий товар… «Не желаете ли начать новую жизнь в качестве моей любовницы?» – «Да, конечно!»

Кэтрин поморщилась, ей претила роль купленной любовницы. Но она понимала, что не вправе лишать мать этого шанса. Кэтрин в задумчивости прикусила нижнюю губу. Она понимала, что ее матери необходимо серьезное лечение. Весь мир Урсулы был сосредоточен на бутылке водки, ей не было никакого дела до собственных дочерей.

Согласиться на помощь Мюрата было единственным решением, которое могло спасти жизнь ее матери. Мюрат действительно хочет помочь. Пусть он не может предложить ей ничего большего, но он старается сделать все, что в его силах. Она не должна отвергать его помощь из-за какой-то глупой гордости.

– Конечно, моя мать нуждается в срочном лечении. Если ты действительно хочешь мне помочь, я буду тебе очень благодарна.

– Хорошо, – кивнул Мюрат. – Тогда решим вопрос с клиникой прямо сейчас.

– Мюрат, прости. Я, наверное, выгляжу неблагодарной и капризной, но поверь, мне было не так-то просто решиться принять твою помощь.

– Ты капризная? – рассмеялся Мюрат. – Нет, ты вовсе не капризная и никогда такой не была. Я знал многих капризных и избалованных женщин, и к тебе это определение не имеет ни малейшего отношения. А сейчас, если не возражаешь, я позвоню и договорюсь о лечении Урсулы. Мы отвезем ее в клинику, а потом вернемся в твой отель.

– Прежде чем попрощаться, – Кэтрин перевела дыхание, – я хотела сказать тебе спасибо, Мюрат. Ты так много сделал для меня и моей матери! Я даже не знаю, как благодарить тебя.