Tanza Liz - I Surrender

Коул присел на кровать, ожидая девушек и вновь позвонил Гейту, который уже должен был быть в больнице. Парень сказал, что Эмма в операционной и все врачи заняты. Настолько, что не могут ему сказать, какие прогнозы и вообще какую-нибудь другую информацию. Но зато все прекрасно знают, кто лежит у них на столе и что будет, если они плохо выполнят свою работу.

В ванной Миллс получила несколько весомых пощечин, которые еще смогли помочь вернуться к пониманию происходящего.

– Как она? Я знаю ты знаешь? – выйдя из ванной, первое что спросила Миллс.

– В операционной. Пока жива, – только и сказал Коул, – поехали. На месте я узнаю гораздо больше, – и встав с кровати, моментально направился из квартиры, не дожидаясь девушек. Для него самого это было серьезным потрясением и огромных стрессом и страхом одновременно.

Реджина всю дорогу до больницы безумно нервничала, Кира как могла ее подбадривала, но это мало приносило результатов. Единственное, что радовало, так это то, что у Миллс закончилась эта дикая истерика.

В больницу они прошли без труда. На этаже их уже ждал Тейлор.

– Гейт, как она? Какие новости, она жива? Умоляю скажи, что она жива!

– Жива, – лишь ответил Тейлор и посмотрел на Коула, который понимал, что это хоть и правда, но явно Эмма сейчас находится на волоске и от этого даже у Миллера – сдержанного мужчины, начали трястись руки, а сердце вот-вот должно было выскочить наружу.

Реджина тоже все поняла.

– Дьяволенок. Кира, как я буду жить без нее?

– Миллс, она жива. И ты не останешься без нее, – крикнула Кира.

На этих словах из операционной начали выходить врачи, медсестры, анестезиологи, хирурги и прочий медицинский персонал. Все они были в понуром виде, но не остановились ни на шаг, хотя к ним подходил Миллер и требовал ответа, все быстро говорили, что сейчас выйдет главный врач и все расскажет, а затем моментально скрывались из холла, где и стояли ужасно обеспокоенные друзья.

Кира обнимала Миллс, девушек обеих трясло. Реджина опять начала плакать.

Из палаты вышел доктор Босвел, заведующий отделением хирургии.

– Здравствуйте.

– Доктор, скажите немедленно, что с ней! – спрашивал быстро Коул, пряча трясущиеся руки в карман брюк.

– Мисс Миллс, ваша жена находится в очень критической состоянии. Следующие сутки будут решающими, я ничего не могу обещать. У нее серьезная черепно-мозговая травма, серьезнейший ушиб грудной клетки и от этого был напряженный пневмоторакс, – говорил терминами доктор, – мисс, так как мы понимаем правдивость вашего брака, вам стоит найти человека, который будет решать ее дальнейшую судьбу в крайних случаях.

– Отец прилетит через два дня. Но я позвоню ему, и он приедет завтра, – говорил Коул, понимая, что другого выхода нет.

Миллс закрыла глаза и выдохнула.

– Я могу ее увидеть?

– Нет, она в реанимации, – сказал врач и собирался уйти.

– Я хочу ее видеть, я нужна ей. Мне нужно к ней попасть, – прорычала яростно Миллс. Она понимала, что это могут быть последние часы вместе, но это не из того что-то может случиться с Эммой. А приезд ее отца, может окончательно разлучить их.

Босвел посмотрел на Миллс и все понял.

– Хорошо, как только ее переведут в палату, вы сможете зайти. Одна, – больше доктор не сказал ничего.

– Гейт, езжай домой. Завтра офис на тебе, – говорил Коул и не видел кивок Тейлора и то, что парень в прострации покинул больницу, лишь бы не спорить. Миллер подошел к Реджине и ничего не говоря крепко обнял, шепча:

– Она сильная. Она стойкая и крепкая. Она справится. Я уверен в этом!

– Я знаю. Я верю. Она никогда не оставит нас, – также шептала Миллс.

Они так и простояли молча обнимая друг друга и даря свою уверенность другому. Через пару минут Коул отстранился и, посмотрев на Киру, взял ее за руку, крепко сжимая.

– Иди к ней. Иди сейчас. С врачом я разберусь, – говорил Коул, показывая взглядом на операционную.

Миллс молча кивнула и зашла в операционную.

– Мисс, вам сюда нельзя, подождите в коридоре, – начали говорить несколько медсестер, – мы скоро переведем ее в палату. И если доктор разрешит вы сможете там ее увидеть.

– Вышли все от сюда, – процедила Реджина. Она не отрываясь, смотрела на лежащую без сознания Эмму. Ее Дьяволенок был весь перемотан бинтами. Голова Эммы была перевязана бинтом, на лице ссадины от разбитого стекла, руки в ссадинах и пластыре.

Весь персонал отошёл к стене и тихо наблюдал. Миллс медленно подошла к Свон.

– Дьяволенок. Любовь моя, я так тебя люблю. Пожалуйста, не оставляй меня. Ты так мне нужна, я просто не смогу без тебя жить. Ты единственный человек, которого я полюбила по-настоящему за всю свою жизнь, – Реджина не чувствовала слез, которые катились у нее по щекам, – прости меня. Это из-за меня ты здесь. Когда ты очнешься, я все повторю для тебя. Главное не умирай, не оставляй меня одну.

Брюнетка еще долго шептала что-то Эмме, очень нежно и трепетно целуя ее лоб, руки, холодные губы. Она все же дала перевезти Свон в палату, но в этот момент не отпускала ее руку.

Когда медсестры закончили и вышли, Реджина пододвинула стул и села у кровати, опуская голову на ладонь и целуя каждый пальчик.

– Вернись ко мне, я так жду тебя, – как мантру повторяла Реджина.

Кира находилась в коридоре рядом с палатой интенсивной терапии, куда и перевели Эмму. Миллер отходил делать важные звонки, и пришел только через час после перевода. С непроницаемым лицом и так до сих пор трясущимися руками и разрывающими изнутри чувствами. Он встал возле дверей палаты, оперевшись о стену и опустил голову.

Девушка встала медленно подошла к Миллеру.

– Все будет хорошо. Я понимаю тебя как никто. Совсем недавно моя подруга была между жизнью и смертью, я чувствовала тоже самое. Коул, она выживет, и они справятся, в прошлый справились, – шептала Кира, положив руку на плечо Миллера.

– Завтра вечером прилетает Джек. Что я ему скажу? Почему я не уберег его единственную дочь? – говорил опустошенно мужчина.

– Коул, мне кажется он не будет заострять внимание на тебе. Что нам делать с Реджиной, сейчас она не уйдет и строить из себя ту, кем он ее считает, она не будет. А это значит, что… это катастрофа, – осознавая, что это будет действительно серьезно, сказала Майэр.

– Тебе нужно убедить ее покинуть больницу, когда приедет Джек. Я уверен он будет здесь не больше часа. Вот на этот час и нужно ее куда-нибудь увести, – говорил Коул, посмотрев на Киру.

– Она не уйдет, она не оставит ее одну, – взявшись за голову, сказала Майэр, – если она не проснется до приезда, она не уйдет.

– Значит, мы ее выведем, – категорично отрезал Коул.

Кира выдохнула, понимая, что это можно будет сделать только силой.