Лиза О`Нил - Повезло

Идиот.

Завтра Эве надо любой ценой показать Джордану, что ужин больше не повторится. Любой – грубить, лгать или даже применить силу. Больше никаких колебаний, никаких уступок под напором его воли. Пора снова стать практичной благоразумной женщиной и придерживаться своих чертовых решений.

Опершись о стену, Эва смотрела на красно-белую занавеску, пока та не стала расплываться, а глаза не защипало от шампуня.

«Стоп. Какого шампуня? Я же еще не мыла голову».

К своему ужасу, Эва почувствовала, как перехватило горло, и поняла, что глаза застилают слезы.

Может, она справлялась со всем не так хорошо, как ей казалось.

Паршиво угодить в паутину, которую не сам сплел. И паршиво найти мужчину, который тебе по-настоящему нравится, и прогнать его, лишь бы он не угодил в эту паутину вместе с тобой.

Сердито сморгнув, Эва взяла бутылочку геля и выдавила немного на губку. Затем смыла часть гнева с пеной, потому что это проще, чем слезы.

«Будь ты проклят, Карлос. Будь ты проклят за то, что всецело поганишь мне жизнь».

Сейчас ей всего этого не надо. И так хватает неприятностей – вроде той, под два метра, что сейчас торчит на кухне.

И готовит что-то до безобразия вкусно пахнущее.

Закрыв кран, Эва взяла полотенце и пошла в спальню. Выбрала простой лифчик и белые хлопковые трусики, но заметила рядом красный шелковый комплект и заколебалась.

« Какая глупость », – пронеслась мысль… и Эва аккуратно сложила хлопок обратно. Затем коснулась шелка. « Я практичная благоразумная женщина. И нечего поощрять даже самые невинные из развратных фантазий ».

Однако все равно вытащила из ящика сексуальное белье. Как-то приятнее знать, что именно оно у тебя под одеждой. Может, Эва и собиралась избавиться от Джордана, но стопроцентной женщиной быть не перестала.

Она натянула невинную с виду красную футболку – и вовсе не потому, что Джордан сказал, мол, ей идет этот цвет! – удобные джинсы и решила не обуваться.

«В конце концов, я у себя дома. И его сюда не приглашала!»

Оставив влажные волосы распущенными, Эва чуть тронула блеском губы. Больше никакого макияжа. Не нравится – пусть идет к черту. Нахальный здоровяк. Эва прокралась через гостиную и услышала, как он беседует с Одноглазым Джеком.

– Ага, я понял, что вроде как тебе не нравлюсь. Сидишь тут, щуришься мрачно – прямо как твоя мама. Она тоже делает вид, что я ей не нравлюсь. Так вот: я от вас не отвяжусь, даже не напрягайтесь. – Повисла тишина. Видимо, Джордан подкупил кота каким-то угощением, потому что тот как обычно зачавкал, а потом замурлыкал. – Ага, так я и думал. Стоит тебя покормить – и ты меня уже любишь. Давай посмотрим, сработает ли это с ней.

Как бы Эва себя ни накручивала, гнев исчез быстрее, чем пена.

Этот мужчина говорит с котами. Предложил приготовить вегетарианскую лазанью – и, черт подери, похоже, действительно знал, как. Жалел бездомных псов, добровольно провел ночь на старой хлипкой раскладушке и боялся иголок – но все равно позволил себя зашить.

А еще принес ей кактус.

Джордан Веллингтон был не просто парнем, в которого можно влюбиться, а парнем в которого именно Эва могла влюбиться.

– Блин, – прошептала она, наверное, уже в тысячный раз.

Вот и вляпалась. Причем по уши.

Понимая, что висит на краю обрыва и, невзирая на все уловки, махания руками и скрытую панику, вот-вот потеряет равновесие, Эва вошла на кухню и оказалась в объятиях Джордана.

Явно удивленный, но довольный, он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз:

– Видишь, сказал же, что вино поможет расслабиться.

– Хорошее вино. – Эва высвободилась и налила себе еще. – У тебя отличный вкус.

– Вот уж точно. – Джордан отсалютовал ей своим бокалом. – Особенно, что касается женщин.

Волна тепла прокатилась по телу.

– Пахнет вкусно, – указала Эва на лазанью, пузырившуюся в печи, и огляделась.

Свечи горели на кованом столике, где уже стоял салат и теплый хлеб. Джордан даже белые тканевые салфетки принес.

«А он любит все продумать».

– Начнем с салата, – предложил Джордан, отодвигая ей стул. – Лазанья будет готова минут через двадцать. А пока расскажи, как прошел день.

Эва и рассказала. А потом, уже наслаждаясь действительно отлично приготовленной лазаньей, выложила намного больше. Осторожничала, местами чуть привирала, но делилась таким, чем сама не ожидала. Может, вино в голову ударило, может, повлияли свечи и прекрасная еда, но говорить было так легко. Хотя, пожалуй, дело все-таки не во внешнем антураже. Просто они с Джорданом совпали. Почувствовали ту хрупкую внутреннюю связь, когда слушаешь собеседника и думаешь: ага, вот и я такой же.

Они говорили обо всем, начиная с религии, заканчивая литературой – и Джордана лишь слегка передернуло, когда Эва призналась в любви к медицинским триллерам. Кумиры детства, любимые спортивные команды. Отношения. Джордан поведал, что ничего серьезнее полугода с девушкой из юридического колледжа у него не было, а Эва рассказала о том, как почти дошла до алтаря.

– А этот Майкл все еще ошивается рядом? – спросил Джордан, жестикулируя стаканом с водой.

Так как Эва при покупке столика не рассчитывала на кого-то такого роста, гостю пришлось вытянуть свои длиннющие ноги в сторону.

– В смысле?

– В смысле, он доставляет тебе неприятности, хочет вернуться – ну и все в таком роде?

Эва сложила салфетку и пристроила ее рядом с пустой тарелкой.

– Мы с ним уже больше года не общались. Даже почти два года. – Она склонила голову набок. – Кроме того, это же он меня бросил. С чего ему болтаться рядом?

– Может, понял, какой он идиот.

Эва чуть грустно улыбнулась:

– Как ни лестно слышать, уверяю: для Майкла это было приятное избавление. Ну да ладно. А почему ты спрашиваешь?

« Как бы получше сформулировать? »

Джордан заметил, как замкнута стала Эва, обнаружив слежку прошлой ночью. Как разнервничалась из-за проколотой шины. Все явно говорило о том, что кто-то ее пугает.

Хотя напуганной Эву вряд ли назовешь. Скорее нервной. Сердитой. Явно на грани, но осторожной.

И может, это эго разыгралось, но Джордан также подозревал, что именно из-за неприятных обстоятельств она и продолжает его отталкивать.

– Я не слепой, Эва. – Прямиком к делу. Лучше так во всем разобраться, раз уж она солгала насчет шины. – И не дурак. Кто-то доставляет тебе неприятности. Почему и какого именно рода, не знаю, но опасно же, когда за тобой повсюду ездят, режут шины и бог знает что еще делают, о чем я не в курсе. Это называется преследованием – и раз уж ты меня в нем едва не обвинила вчера ночью, то сама все прекрасно понимаешь, – и есть законы его запрещающие. Если у тебя проблемы, я с радостью помогу. Раздобыть судебный запрет – пара пустяков, только скажи, кто тебя достает.