Мейси Эйтс - В объятиях снежной леди

Много лет назад в Москве он освободил свою мать от монстра, пожертвовав своей душой. Тогда у него не было выбора.

Виктория дала ему выбор. Кроме того, она ясно дала ему понять, что хочет быть с ним. Путы у него на запястьях говорили больше, чем любые слова. Ее голова лежала у него на груди, ее руки крепко обнимали его. Это было еще красноречивее.

Виктория пошевелилась и поцеловала его в грудь. Этот поцелуй подействовал на него сильнее, чем удар противника. Ему казалось, что он участвует в бою, и ему впервые в жизни хотелось проиграть. Уступить своему желанию и навсегда остаться с этой женщиной.

До него вдруг дошло, что большинство людей, с которыми он имел дело, кому-то принадлежали. Сам он давно никому не принадлежал. Конечно, Кольвин спас его от беспросветного отчаяния, наставил его на истинный путь, но их отношения никогда не выходили за пределы ринга. Отец Дмитрия утратил человеческие качества после неудачной спецоперации, и в какой-то момент ему пришлось убрать это чудовище из своей жизни. Мать после этого так легко отреклась от Дмитрия, что ему стало ясно, что он никогда по-настоящему ей не принадлежал.

С Викторией все было совсем по-другому, и это его пугало. У него было такое чувство, будто он снова оказался на распутье и не знал, куда идти дальше.

Такова была цена, которую он заплатил за утрату контроля. Она проникла сквозь защитные стены, которыми он окружил свое сердце. Он так увлекся ею, что забыл об обещании, которое дал самому себе много лет назад.

Внезапно ему стало нечем дышать, и он, заерзав под ней, произнес сдавленным голосом:

– Освободи меня.

Виктория тут же отстранилась и принялась развязывать дрожащими пальцами его запястья. Он мог бы сделать это сам, но ему нужно было, чтобы его освободила от пут она. Потому что идея связать ему руки принадлежала ей.

Сев на край кровати, Дмитрий потер запястья, хотя на них не осталось никаких следов.

– Игра окончена, – заявил он, поднявшись.

Он не знал, какой реакции хотел от Виктории, но явно не ожидал, что ее лицо станет похоже на каменную маску. Ее губы сжались в тонкую линию, в глазах появился стальной блеск.

– Почему ты меня боишься?

– Я не боюсь тебя, принцесса. Если бы я тебя боялся, я бы не позволил тебе связать мне руки.

Он солгал. На самом деле он боялся, потому что столкнулся с тем, чего избегал всю жизнь. Теперь ему необходимо либо это принять, либо продолжать от этого бежать.

– Правда? На меня должен произвести впечатление тот факт, что ты позволил мне связать тебе руки, когда мы оба знаем, что ты мог бы побороть меня одной левой, если бы захотел?

Дмитрия охватил гнев, и он не смог понять, почему его так разозлили ее слова.

– Ты понятия не имеешь, чего мне это стоило. Я передал контроль тебе. Когда в последний раз у меня отобрали контроль над ситуацией, я спустил курок и убил человека, так что не преуменьшай значение того, что я тебе дал.

– Дмитрий…

– Ты знаешь, откуда у меня кожаный браслет? – спросил он.

– Тот, который ты мне дал? Ты сказал, что он ничего для тебя не значит.

– Я солгал, Виктория, и тебе не следует этому удивляться.

– Откуда он у тебя?

– Он принадлежал моему отцу, – сухо произнес Дмитрий, и она уставилась на него широко распахнутыми глазами. – Убив его, я снял браслет с его руки и надел себе на запястье. Он служил мне напоминанием о том, что происходит, когда теряешь контроль над ситуацией. Когда тебя лишают права выбора. Он постоянно напоминал мне о том, кем я стал. – Глубоко вдохнув, он продолжил: – С того дня моей жизнью управляло насилие. Я был вынужден это принять, поскольку у меня отобрали право выбора. Тот день сделал меня таким, какой я есть сейчас. Я не хотел быть таким.

– Тогда будь другим, – ответила она.

– Потому что забыть прошлое просто? Ты до сих пор переживаешь из-за любовной неудачи двенадцатилетней давности. И ты еще смеешь мне говорить, что убийство человека не должно на меня влиять?

– Выбор есть всегда, Дмитрий.

– У меня не было выбора. Если бы я не убил его, он бы убил мою мать, или меня, или нас обоих.

– Возможно, тогда его у тебя не было. Но я не думаю, что сейчас тебя беспокоит именно это. Тебе не дает покоя то, что произошло после того, что ты сделал.

Ее слова проникли глубоко в душу, где была рана, которая так до конца и не зажила.

– Ты не знаешь, что говоришь.

– Разве? Как ты заметил, мне мешает жить прошлая обида.

– Бедная Виктория. Тебя отверг парень, и это негативно повлияло на твою самооценку? Ты расстроила папочку? А мой папочка отправился на тот свет по моей вине. Думаю, у меня больше оснований рассуждать о выборе и прошлых обидах.

– У тебя тогда все-таки был выбор. Он был труден, но ты его сделал.

– Решить спасти себя совсем не трудно.

– Ты не спас себя. Ты просто позволил себе существовать еще много лет. Думаю, ты сам себя проклял. Сам вынес себе приговор.

Дмитрий горько рассмеялся:

– В этом не было необходимости, принцесса. На меня без того сыпалось достаточно проклятий. В том числе со стороны моей собственной матери.

– Но ее сейчас здесь нет. Она не имеет над тобой власти. Перестань себя наказывать. Да, я сегодня связала тебе руки, но на самом деле они были связаны с того момента, когда ты снял браслет с руки своего отца.

Когда он услышал, что она считает его виноватым в том, что с ним произошло, его охватил гнев.

– Значит, ты тоже винишь меня?

– Не в смерти твоего отца, а в том, что было после этого. Ты не заложник того дня. Твой поступок не определяет всю твою дальнейшую жизнь. Твоя сущность им не ограничивается. Ты гораздо сложнее. Кольвин это сразу понял. Именно поэтому он забрал тебя с собой в Лондон и помог тебе стать тем, кто ты сейчас. Я это тоже поняла. Именно поэтому я люблю тебя.

– Не говори этого, Виктория.

– Почему? – спросила она. – Это правда. Хотя бы один из нас должен говорить правду.

– За что ты меня полюбила?

Ему должно было быть все равно. Ему не следовало задавать ей этот вопрос. Он не заслуживает ее любви. Он не может ее принять, потому что не способен ответить ей взаимностью. Однако ему хотелось получить ответ на свой вопрос. Потому что он был абсолютно уверен в том, что она единственный человек, который его когда-либо любил. Он должен узнать, за что она его любит. Это для него необходимо как воздух.

– Сначала я думала, что хочу с тобой переспать, потому что меня к тебе влечет. Потому что ты пробудил во мне то, о существовании чего я даже не подозревала. В тот вечер в Новом Орлеане, когда ты прикоснулся ко мне на балконе, ты что-то во мне изменил. Ты заставил меня делать выбор. После этого я поняла, что хочу большего. После каждой ночи, проведенной с тобой, понимание этого становилось все глубже. Мне казалось, что окружавший меня густой туман рассеялся и я впервые за много лет отчетливо увидела себя настоящую. Теперь я точно знаю, чего хочу, и доверяю своим желаниям. Я хочу тебя, Дмитрий. И речь идет не только о сексе. Я не хочу, чтобы наши отношения заканчивались по истечении срока нашего соглашения. Ты борец. Ты чемпион. Ты лучший мужчина, которого я когда-либо знала. Единственный мужчина, который когда-либо хотел меня, а не то, что я могу предложить. Именно за это я люблю тебя.