Мишель Селмер - Разборчивый жених

Поймав себя на этой мысли, Люси ужаснулась: она начала думать, как ее мать.

Но в этот раз она хотя бы одета подходяще. У нее никогда не было такой хорошей одежды, и она приложила все старания, чтобы случайно ее не испачкать. Готовясь к встрече с дедом Тони, молодая женщина даже подвела глаза и нанесла блеск на губы.

Сегодня ей открыл дверь дворецкий. На нем была безукоризненная униформа, слегка висевшая на сутулых плечах и сгорбленной спине. И он был стар. Он вполне мог быть свидетелем того, как перед Моисеем расступились воды Красного моря. Чудо, что он мог работать.

– Меня зовут Люси, – сообщила она. – Я приехала к мистеру Кароселли.

Кивнув, дворецкий пригласил ее войти:

– Он вас ждет. Пожалуйста, идите за мной.

Люси поднималась за ним по лестнице, медленно переставляя ноги. Она нервничала и одновременно была раздражена. Неужели она позволит этому старику запугать ее или проявить к ней неуважение? Можно, конечно, убежать, но это трусость.

Дойдя до конца коридора, дворецкий открыл дверь и провозгласил:

– Мисс Люси, сэр.

Он пропустил ее, и Люси вошла в кабинет.

В широком кожаном кресле сидел маленький хрупкий старик. На его худых коленях лежала толстая книга в переплете. Он выглядел безобидным, но, по рассказам Тони, Люси знала, что это впечатление обманчиво. В свои девяносто два года он железной рукой управлял своей семьей.

– Спасибо, Уильям, – сказал дед, отрываясь от чтения, и жестом приказал Люси подойти поближе. Оглядев ее с головы до ног, он слегка нахмурился, словно ему не понравилось увиденное.

– Значит, ты и есть та самая женщина, о которой я так много слышал. – В его речи, несмотря на то, что он прожил в Штатах большую часть жизни, отчетливо слышался иностранный акцент.

– Рада с вами познакомиться, – солгала Люси и, преодолевая себя, смело улыбнулась.

– Подойди поближе, – распорядился старик. – Дай мне тебя рассмотреть.

Люси придвинулась к нему и постаралась не вздрогнуть, когда он взял ее за руку. Его скрюченные, пораженные артритом пальцы были прохладными, а сквозь почти прозрачную кожу просвечивали голубоватые жилки. Взглянув сначала на ладонь Люси, старик перевернул ее, но не стал комментировать ни ее обгрызенные ногти, ни заусеницы. Что на очереди? Ее зубы? Уши?

Любопытно, о чем он думает?

– Интересное кольцо, – обронил он, проводя подушечкой большого пальца по зеленовато-синему камню, вправленному в серебро.

– Бирюза. Оно принадлежало моей бабушке. Она была наполовину навахо.

– Ясно, – рассеянно кивнул дед Тони. На этом осмотр закончился. Он отпустил ее руку и указал на диван. – Садись, Люси. Давай поговорим.

Чего ей ждать: разговора или допроса?

Люси присела на край дивана, положила руки на колени и приготовилась к самому худшему. Она не обманулась.

– Мой внук сказал, что ты не хочешь выходить за него замуж.

Вот так, сразу, не ходя вокруг да около. Люси напряглась, заняв оборонительную позицию, однако не могла не признать, что лучше сразу расставить все точки над «i». Тони не преувеличивал: хотя его дед приближался к столетнему юбилею, он сохранил ясный и четкий ум.

– Так и есть, отказалась. Наши отношения не подходят для брака.

– Дружеский секс, как выразился Тони.

Люси почувствовала, как от смущения вспыхнули ее щеки. О боже! Неужели Тони был настолько откровенен с дедом? Она не сомневалась, что дальше будет хуже. Было бы прекрасно, если бы семья Тони ее приняла, но не ценой растоптанной гордости.

– Мистер Кароселли…

– Ты носишь под сердцем моего правнука. Зови меня дедушка.

Ла-а-адно. Сначала он заставляет ее почувствовать себя чуть ли не дешевкой, а затем фактически предлагает перейти на «ты». Что за игру он ведет?

– Если вы позвали меня для того, чтобы убедить, что я не подхожу вашему внуку, могли бы не утруждаться и не начинать этот малоприятный разговор, – заявила Люси. – Я осознаю, что Тони для меня слишком хорош. Что бы вы обо мне ни думали, заверяю вас: я забеременела не специально и не собиралась расстраивать его свадьбу.

– Думаешь, все так считают?

– У меня нет иллюзий в отношении того, кто я такая, – пожала плечами она.

– Потому ты и сбежала? – осведомился Джузеппе.

– Я не сбегала. Я уехала. Это разные вещи. Я считала, что так будет лучше для Тони. Я знала, что он еще не готов остепениться и вряд ли собирается жить со мной.

– Или ты уехала потому, что любила его и надеялась, что он поедет за тобой? – проницательно глядя на нее, продолжал старик.

Люси попыталась скрыть изумление, но ей это не удалось. Как он догадался? Не важно как, но Джузеппе, судя по всему, получал удовольствие, нанося ей меткие уколы.

– Если хочешь узнать что-нибудь о любви, поговори с пожилыми людьми. У них есть чем поделиться.

– Любовь не имеет к этому никакого отношения, – как можно тверже проговорила Люси.

– Ох, молодежь… – Джузеппе покачал головой и пробормотал что-то по-итальянски.

– Если вам надо свалить на кого-нибудь вину за случившееся, вините меня, – не отступала она. – Тони ни в чем не виноват.

– Тони хороший человек. Никто так не предан своей семье.

Люси предположила, что за этим последует неизбежное предупреждение: «Если ты причинишь ему боль, я…»

Но Джузеппе молчал, а затем вдруг спросил:

– Ты умеешь готовить, Люси?

Святые угодники, что должна означать такая резкая смена темы? Он пытается расставить ей какую-то ловушку? Уж не сочтет ли он ее недостойной Тони, если она не умеет прилично готовить?

– Можно сказать и так. Тосты считаются?

– Тони любит лапшу с соусом – как готовила бабушка. Приходи в пятницу, и я научу тебя.

Люси была обескуражена. Зачем ему делиться с ней рецептом любимого блюда Тони, если он хочет от нее избавиться? Или не хочет? Или дело в том, что старик, помня об обещании, данном Тони, старается быть вежливым?

– Если вам это не составит особого труда, – осторожно сказала она.

– Приезжай ровно в час.

– Хорошо.

Джузеппе отвернулся и посмотрел в окно. Потом, глубоко вздохнув, закрыл глаза, что, как предположила Люси, означало конец аудиенции. Да, этот человек слов на ветер не бросает. Он сказал ей все, что собирался сказать, и ни словом больше.

Люси тихо вышла из кабинета. Все оказалось не так уж плохо. Совсем неплохо. Она с нетерпением будет ждать пятницы. Ей всегда хотелось научиться готовить.

Может, она слишком оптимистична или принимает желаемое за действительное – что у нее всегда отлично получалось, – но ей кажется, что дед Тони не считает ее безнадежной.

Однако Люси не могла отделаться от ощущения, что все прошло как-то уж подозрительно гладко.

Тони, как зачарованный, не сводил глаз с монитора, пока врач-узист исследовала намазанный гелем живот Люси. Он не ожидал, что увидит, как ребенок будет дергать ножкой, посасывать пальчик и даже зевать.