Кэтрин Гарбера - Не бойся, я рядом

– Джесс!

– Что? Я считаю, он хорош собой, как Люцифер. Мечтательные серебристые глаза и кудрявые локоны. У кого еще есть кудряшки? По идее, он должен выглядеть смешным, но так не выглядит, – заметила Джесси.

Кари рассмеялась:

– Ты права. Он похож на падшего ангела.

– Девчонки, от вас никакой помощи. Я думаю, меня влечет к нему только физически. А может быть, я просто завидую.

– Нам? – спросила Джесси.

Эмма кивнула.

– Ура! Сбылась моя мечта! Я не верила, что когда-нибудь ты захочешь того, что есть у меня, – закричала Джесси.

Эмма покачала головой, глядя на сестру:

– Когда ты повзрослеешь? Я неправильно выразилась. Мне просто одиноко. Гелио умер. Конечно, у меня есть Сэмми. Но когда мы с Келлом поцеловались, я словно проснулась. Я захотела того, чего у меня быть не может.

– Почему? – спросила Кари. – По-моему, из вас получится прекрасная пара.

Джесси фыркнула.

– Но мы оба знаем, что он слишком долго жил, думая о мести, поэтому не сможет быть со мной счастливым. Я до сих пор его враг.

– Ты говоришь, что любишь его? – произнесла Джесси.

– Нет. Ни в коем случае. Я просто иногда думаю, что, если бы наши деды не начали враждовать, у меня и Келла был бы шанс.

Кари покачала головой:

– Как меня бесит эта вражда. Кто бы мог подумать, что решения, принятые за несколько десятилетий до нашего рождения, повлияют на нашу жизнь, и мы будем расхлебывать их последствия.

– Я знаю, – сказала Эмма.

– Что ты будешь делать? – спросила Джесси. – И не вздумай говорить, что все обойдется. Страсть – сильная эмоция, а вы двое проводите вместе много времени. Это будет похоже на то, как мы с Алланом оказались в ловушке во время урагана.

Джесси и Аллан были в Северной Каролине после смерти лучших друзей. Их назвали совместными опекунами дочери друзей, Ханны, а опекунство оформляли несколько недель. Ожидая решения суда, они пережидали ураган. Столкнувшись с трудностями, непримиримые соперники влюбились друг в друга.

– Я не знаю, – сказала Эмма. – Я подумываю уволиться из компании и поехать с Сэмми в Испанию. Его бабушка приглашает меня в гости.

– В самом деле? – спросила Джесси. – Мне нравится мама Гелио, но она сразу догадается, что ты просто сбежала.

– Она не станет меня ругать. Я была сильной, когда требовалось. Она обещала всегда мне помогать, – произнесла Эмма. Мысль о поездке в Мадрид и проживании в красивом доме в мавританском стиле была заманчивой. Ее бывшая свекровь, Изабелла, будет баловать ее и присматривать за Сэмми, и Эмма притворится, что у нее нет проблем.

Но побег не в ее стиле, поэтому она никуда не поедет. Ну, по крайней мере, она так себе сказала. Но в душе Эмма знала, что остается, чтобы узнать, как сложатся дальше ее отношения с Келлом Монтроузом.

Келл чувствовал себя шпионом, паркуя машину перед домом Эммы в первом часу ночи. Он не мог заснуть. Он знал, чего хочет, но не понимал, как это получить. Его необъяснимым образом тянуло к Эмме. Из-за нее у него началась бессонница. После того как Дэк забрал Сэмми и ушел после матча «Лейкерс», Келл отправился домой в одиночку. В шикарной квартире в центре города ему было ужасно тоскливо. В спальне стояла тишина – напоминание о том, что он дома один. Келл знал, что сам предпочел одиночество, хотя не мог не желать себе другой судьбы.

Жизнь казалась ему неполноценной. Но, как обычно, он боялся озвучить свои желания. С тех пор, когда он считал семью всего лишь мотивацией для бизнеса, прошло много лет.

Сейчас ему нужна не просто семья. Он жаждет чувств и реальных эмоций. В его душе творится сущий ад. Ему следовало позвонить Эмме. А может, не звонить? Какое-то сумасшествие. Он приехал в Малибу, и он никогда не был трусом, поэтому не будет трусить сейчас.

Келл достал мобильный телефон и отправил сообщение Эмме:

«Мы можем поговорить?»

Через пару минут он получил ответ:

«Сейчас?»

«Да. Я у твоего дома».

«Ты серьезно?»

«Абсолютно. Я пойму, если ты мне откажешь».

«Все в порядке. Через несколько минут я выйду».

Он почувствовал острую боль в сердце.

Он подождет Эмму максимум две минуты.

Келл вышел из машины, включил автосигнализацию и прошагал к ее дому. Вздрогнув от январского холода, он засунул руки в карманы. Дорожка перед домом освещалась фонариками на солнечных батареях. Подойдя к двери, он стал ждать, когда Эмма откроет ее. Посмотрев налево, он увидел на ступеньке два отпечатка детских ладошек и имя Сэма. Келл спустился с крыльца, чтобы внимательнее рассмотреть надпись.

У Эммы своя жизнь. Вероятно, он зря к ней приехал. Он не мог сказать наверняка, что хочет стать членом их семьи, хотя, скорее всего, не отказался бы от такого предложения. И это испугало его сильнее всего. Он захотел семью так страстно, что даже вздрогнул. Но Келл отлично знает себя; он понимает, что, уступив желаниям, будет вести себя по-идиотски.

Дверь открылась, и теплый свет из вестибюля упал на крыльцо. Келл стоял за пределами полоски света, прячась в темноте, словно Квазимодо в своей колокольне. Может быть, ему оставаться в тени и просто с наслаждением наблюдать, как живет Эмма.

Но и в этом случае Эмма будет частью его жизни, даже если их не будут связывать отношения. Они вместе работают. Они связаны семейными узами через своих родственников. Но разве этого достаточно?

Черт побери, этого мало. Возможно, ему следует начать новую жизнь. Он сделал все, что нужно. Он выполнил свои обязательства как старший двоюродный брат. И он отомстил.

– Келл?

– Я здесь. Просто размышляю…

– Ну да. В два часа ночи. Зайдешь? – предложила она.

Он поднял глаза и увидел, что Эмма стоит в дверях в светло-зеленом халате длиной до середины бедра. Ее волосы были растрепаны и падали на плечи мягкими волнами. Ее глаза были сонными. Она прижала руку к груди, ожидая его ответа.

Почувствовав сильное желание, он признался себе, что ему нужна не просто семья. Он жаждет быть любовником Эммы. Ему нужна партнерша. Он не желает оставаться один.

– Я…

Впервые Келл понятия не имел, как действовать и что делать дальше. Он не знал, как добиться желаемого, и не был уверен, что вообще имеет право чего-то желать.

Эмма спустилась вниз, взяла его за руку и повела в дом. Он последовал за ней, потому что очень этого хотел.

Закрыв входную дверь, она отпустила его руку и включила сигнализацию.

– Выпьешь горячего какао?

– Конечно, – сказал он, чувствуя, как его окутывает тепло ее дома. Его поразило, с какой непринужденностью Эмма привела его на кухню посреди ночи.

Словно он часть ее семьи. До него дошло, чего он хотел всю жизнь, но так и не получил. Он жаждал быть кому-нибудь нужным.

Но Эмма не станет его семьей. Несмотря на то, что они провели вместе ночь. Именно поэтому он пришел к ней сегодня ночью.