Оливия Гейтс - Сладкая пытка

Они удивленно посмотрели на нее.

– Мне не хочется напоминать вам об этом, но это правда. Вы оба хотите разрушить замысел Хасана и освободить Зафрану. И вы оба хотите самого лучшего для меня. Разве это не так?

– Ты знаешь, что я…

– Ты знаешь, что я…

Они хором произнесли эти слова и замолчали, взглядом испепеляя друг друга.

– Видите? – не унималась Дженан. – Вы даже говорите в один голос. Я лишь прошу, чтобы вы не заставляли меня волноваться при мысли, что стоит мне отвернуться, и вы начнете выяснять отношения. Вы можете мне пообещать, что этого не будет?

Наджиб снова удивил ее, кивнув первым, хотя она ожидала, что это будет Нумар, который бросится исполнять ее просьбу. Казалось, его неприязнь к Наджибу привела в полный беспорядок все его приоритеты. Странно. Но, в конце концов, он все-таки кивнул в знак согласия.

– Ради тебя, – буркнул Нумар.

Такой ответ насторожил Дженан, но его было достаточно, чтобы добиться того, что она задумала. Она хотела, чтобы эти двое осознали, что им следует быть союзниками.

– Знаю, каждый из вас хотел по-своему разобраться с ситуацией, в которой я оказалась. Может, мы обсудим детали ваших планов? Возможно, сообща вам удастся добиться много большего.

– Я прекрасно могу справиться сам, – ответил Наджиб. – Я заставлю своего отца отказаться от этой идеи.

– Какое совпадение, – с иронией заметил Нумар. – Это в точности мой план.

– Ну что я говорила? – захохотала Дженан. – Вы так похожи, как близнецы. – Их лица потемнели от злости, и Дженан поспешила успокоить их: – Сейчас вы этого не замечаете, но однажды поймете, что я была права. Но сейчас у нас есть дела поважнее. Я очень рада, что вы признали, что у вас одна цель на двоих. В таком случае, может, нам все-таки стоит обсудить, как вы собирались заставить Хасана отказаться от своей идеи?

Они не стали ничего обсуждать и делиться своими планами, но их враждебность по отношению друг к другу немного уменьшилась.

По крайней мере, со стороны Наджиба. Что до Нумара, он окружил себя какой-то непроницаемой стеной, отрезав от Дженан свои мысли и чувства, а она не стала приставать к нему с расспросами.

Дженан настояла, чтобы Наджиб остался на ужин. Он принял ее приглашение, и постепенно его настроение заметно улучшилось. Подавив свою неприязнь к Нумару, он поговорил с ним о его работе и даже спросил, не сможет ли Нумар, используя свой уникальный опыт и влияние, помочь ему в его работе с гуманитарной миссией. Казалось, Нумар не хотел говорить ни да ни нет. Не потому, что не хотел помочь, а потому, что эта работа предполагала сотрудничество с Наджибом. Но последний оказался талантливым дипломатом и каким-то образом сумел добиться от Нумара положительного ответа.

Потом Нумару позвонили, и он удалился на какое-то время, так что у Наджиба была возможность вынести свой вердикт. Он сказал, что сильно заблуждался насчет этого человека. Наджиб распознавал в людях корыстные мотивы, но в отношении Нумара к Дженан он видел только уважение и предупредительность. Он также почувствовал, что Дженан любима и в надежных руках.

Прежде чем сесть в ожидавший его вертолет, Наджиб со смехом заметил, что, похоже, дикий зверь из «Черного замка» нашел ту, которая сумеет приручить его. Он заявил, что, по слухам, из самых опасных хищников получаются самые миролюбивые домашние котята.

– Я думал, он никогда не уйдет.

Дженан взвизгнула от восторга, когда Нумар, появившись из ниоткуда, подхватил ее на руки и крепко сжал в своих объятиях.

Она прильнула к нему и уткнулась лицом в его шею. Нумар направился в дальний конец виллы, и они оказались в необыкновенно красивой спальне. И хотя они остались в этом месте абсолютно одни, он все равно, как обычно, захлопнул за собой двери.

В центре комнаты стояла огромная кровать. Дженан обратила внимание на изящество произведений древнего искусства и мебели ручной работы, очень напоминавших зафранийские. С потолка на тяжелых цепях свисали медные фонари с живописными витражами, их дополняли такие же светильники на стенах. На полках и столах, а также у тяжелых дверей цвета красного дерева, ведущих в смежную ванную и гардеробные, стояли бедуинские вазы и кувшины различных размеров. У подножия кровати стоял плетеный сундук, а в зоне для отдыха, выходящей на балкон, стояли диванчики и столики из камня и бронзы. Повсюду на полу лежали вручную сотканные ковры глубоких красных, медовых и коричневых оттенков. Дженан внезапно сделала открытие.

Все вокруг было сделано в ее любимой цветовой гамме.

Поначалу она думала, что Нумар купил эту виллу вместе с мебелью. Но ее дизайн не мог быть чистым совпадением. Должно быть, Нумар продумал его до мелочей, как ответ на ее спальню в Нью-Йорке. Дженан не представляла, когда и каким образом он успел заказать отделку поместья, и к тому же проследить, чтобы все в точности соответствовало его пожеланиям. Это было еще одним доказательством могущества Нумара.

Но ее возлюбленный не стал ограничиваться цветовым сочетанием. Дженан также заметила бинокль на столе, чтобы наблюдать за животными по утрам, и телескоп у двери, ведущей на балкон, чтобы смотреть на звезды по ночам. Но больше всего ее растрогало наличие мольберта, рядом с которым аккуратными стопочками высились различные виды холстов, бумаги и предметов для рисования.

Она рисовала, и он, скорее всего, заметил, что большинство картин, висящих в ее квартире, находившейся в районе Трибека, где жили в основном художники, представляли собой пустынные пейзажи. Предвкушая, что нахождение в этом месте может вдохновить ее снова взяться за кисти, Нумар приготовил для Дженан все необходимое, чтобы она могла творить в любое время, когда на нее снизойдет вдохновение.

Не успела она поблагодарить его за такую невероятную заботу и предупредительность, как он, миновав кровать, открыл дверь, ведущую на балкон, и шагнул на деревянный помост, возвышающийся над еще одним бассейном. Днем бассейн плавно сливался с величавой бескрайностью пустыни, а сейчас, освещенный молодым месяцем и мерцающими звездами, переливался нежным бирюзовым цветом. Нумар хотел заняться любовью с Дженан под балдахином из ночного неба и звезд.

В центре обширного помоста лежал огромных размеров матрас, устланный покрывалами такого же насыщенного цвета красного дерева, как и ее волосы. Нумар опустился на колени, сорвал покрывала и уложил Дженан на пахнущие свежестью бежевые простыни.

Она громко вскрикнула от переполнявших ее чувств, обвила его руками и ногами и почувствовала, как ее тело дрожит в его объятиях. Прошло двенадцать часов с тех пор, как они последний раз занимались любовью. Но ей казалось, что прошло целых двенадцать дней.