Джеки Браун - Рецепт настоящей любви

С неподдельным раскаянием и твердой решимостью, которые ясно читались на ее лице, Лара добавила:

– Я прошу вас предоставить мне возможность соревноваться с вами, но пойму любое ваше решение.

– Нет! Таков мой голос, – выпалил Райдер.

Тристан вскинул руку:

– Наверное, стоит провести тайное голосование…

– Незачем тратить еще больше времени, – недовольно пробурчал здоровяк. – Ну, кто со мной? Кто еще хочет, чтобы эта лгунья ушла насовсем?

Как и следовало ожидать, вверх взметнулась рука Энджел, а потом и руки двух других женщин.

– Я тоже против, – выступил вперед один из мужчин. И, бросив на Лару полный раскаяния взгляд, добавил: – Простите, но один раз я уже упустил хорошую должность из-за кумовства.

Финн подумал о том, что в данном случае о кумовстве едва ли шла речь. Наоборот, враждебность отца ставила Лару в самое невыгодное положение. Но она не стала спорить, просто приняла извинения, еле заметно кивнув.

– Пятеро проголосовали. Кто следующий? – спросил Тристан.

– А по-моему, она должна остаться, – уперла руки в пышные бедра Фло. – Вы слишком строги к Ларе. Она заслужила место в конкурсе точно так же, как и мы все. Какая разница, кто ее отец?

Молодой Кирби эхом повторил мнение Фло. После этого Лара заручилась поддержкой еще трех поваров, собрав, таким образом, пять голосов в свою пользу. Теперь решение зависело только от Финна. В комнате воцарилась мертвая тишина.

– Ага, будто мы не знаем, как он проголосует, – проворчал Райдер. Его рука по-прежнему устрашающе покоилась на рукоятке заткнутого за пояс филейного ножа.

– Боишься соперничать с ней? – подчеркнуто мягко спросил Финн.

– Еще чего!

– Вот и хорошо. – Финн посмотрел на Лару и обратился к Тристану: – Она остается.

У Лары камень с души упал, стоило осознать, что она вернулась в шоу. Вместе с облегчением ее накрыло волнение, а потом и шквал других эмоций.

А все Финн…

Когда речь шла об этом мужчине, чувства, неведомые ей доселе, вскипали внутри, угрожая выплеснуться наружу. Она то и дело пыталась перехватить его взгляд, но Финн старательно отводил глаза.

Да, его голос решил исход голосования в ее пользу, но, похоже, Финн перестал ей доверять. Ах, как же Ларе хотелось все ему объяснить!

В воскресенье, спустя всего какой-то час после того, как Финн проводил ее до двери, Ларе позвонил Тристан. Он пригласил ее на встречу с руководством телеканала и адвокатами. Лара предположила самое худшее, тем более что Тристан был весьма немногословен. Неужели ее привлекут к суду? Лара отправилась на встречу, полная тревог, а вышла оттуда без единой мысли, с кружащейся от переизбытка чувств головой.

Они не собирались подавать на нее в суд. Мало этого, Ларе предоставили шанс вернуться в шоу. Никто так и не объяснил, почему телеканал передумал, почему на принятие решения потребовалось почти две недели. Как никто и не ответил Ларе на вопрос, что ее отец обо всем этом думал. Тристан лишь упорно твердил, что ничего еще не решено. Все зависело от того, как поведут себя ее потенциальные конкуренты.

И она вернулась в шоу!

Благодаря Финну.

Но радоваться Лара не могла. Она не знала, как реагировать на то, что Финн отдал ей решающий голос, – когда сам так отчаянно нуждался в победе! Лара терялась в догадках, о чем же он сейчас думает. На его лице не отражалось ровным счетом ничего, а после голосования Финн не произнес ни слова.

Лара не могла упрекать Финна в молчании, ведь сама поступила с ним точно так же. Он дважды звонил ей. И она ни разу не ответила.

Лара не знала, что сказать в свою защиту, а лгать ей не хотелось. На встрече адвокаты потребовали от нее подписать второй документ о неразглашении конфиденциальной информации. Подобную бумагу подписывали все участники в самом начале конкурса. Поскольку шоу записывалось заранее, им запрещалось разглашать имена еженедельно выбывавших из конкурса соперников и победителя до выхода в эфир последней передачи.

Второй же документ запрещал Ларе рассказывать кому бы то ни было о состоявшейся в воскресенье встрече и возможности ее возвращения в шоу.

Лара дождалась, пока Финн подошел к кофейнику в углу гринрума, и поспешила к нему.

– Хочешь кофе? – спросил он, заканчивая наливать себе чашку.

– Да, пожалуйста, – кивнула Лара.

Финн наполнил еще одну чашку и передал ей. Когда он приготовился отойти, Лара многозначительно добавила: – И спасибо.

– Не благодари меня, – ответил он неожиданно сдержанным тоном. – Еще пять человек захотели, чтобы ты осталась.

– Но твой голос был решающим, – тихо напомнила она. – Жалеешь об этом?

Финн перехватил ее взгляд, и его мрачные серые глаза гневно сощурились.

– Я никогда так не поступаю, Лара. Я верю, что нужно играть в открытую.

– Это ты к чему?

Проигнорировав ее вопрос, он бросил:

– Что ж, ты получила свой шанс. Вот и постарайся хорошенько. Теперь никто не обвинит меня в том, что я выиграл в отсутствие сильного конкурента. И, по-ложа руку на сердце, я планирую победить тебя. Не жди игры в поддавки.

– Я на это и не рассчитываю, – ответила Лара, чувствуя, как в глубине души зреют обида и негодование.

– Вот и хорошо, – кивнул он. – Только ответь мне на один вопрос. Когда все это выяснилось? До того, как мы… замутили?

Лара отпрянула так резко, будто Финн влепил ей пощечину.

– На что ты намекаешь?

– Ни на что я не намекаю, – он распрямил плечи. – Просто интересуюсь.

Лара знала, что ему было трудно доверять людям, но ведь это осталось в прошлом… Или нет?

– Ты думаешь, я спала с тобой, чтобы получить твой голос? А что, по-твоему, я заодно переспала с Фло и остальными?

– Тебе требовалось всего шесть голосов. А парней здесь больше шести, – бросил он с доводящей до исступления беспечностью.

В душе Лары ярость уже вовсю боролась с болью, которую он ей причинил. Нет, уж лучше предстать стервозной, чем уязвимой! Она поставила на столик горячий кофе, борясь с желанием плеснуть им Финну в лицо. Слова «Иди к черту!» уже вертелись на кончике языка, но она предпочла саркастически заметить:

– Райдер, похоже, забыл о нашей сделке.

Удаляясь, Лара услышала за спиной приглушенную брань Финна.

«Выброси это из головы!» – скомандовала она себе. Да, ей стоило забыть о Финне, их изумительных двух неделях и о своих пустых надеждах на нечто по-настоящему серьезное.

Она была здесь, чтобы победить, и ее настрой не изменился.

Финн слушал, как Гарретт Сент-Джон в который раз повторял правила. Чтобы участие Лары в конкурсе не вызывало лишних вопросов, все пробы должны были сниматься вслепую. Это означало, что представлять блюда жюри будут не сами повара, а Гарретт.