Кэрол Маринелли - Брачное уравнение

– Нет! – Она прижала палец к его губам. – Не нужно пустых слов. На крестинах мы не увидимся, так что…

Захид, как и она, ухватился бы за любую возможность, лишь бы повторить это утро. Но рано или поздно им пришлось бы расстаться навсегда. Он попрощался с Тринити сухо и коротко, и она тихо закрыла за собой дверь.

«Причина смерти не оглашается, и родственники покойного попросили не беспокоить их в такой тяжелый момент. Скромная церемония прощания для самых близких состоится сегодня перед погребением».

Под некрологом была небольшая реклама, призывающая всех желающих получить консультацию психолога, поторопиться и «позвонить по этому номеру». Несомненно, это привлечет внимание. Тринити свернула газету и положила перед собой на стол.

– Могу я вам что-нибудь предложить перед посадкой? – спросил стюард.

Тринити покачала головой и перевела взгляд на иллюминатор, рассматривая утреннее небо. Она всегда боялась этого дня, но даже в самом жутком кошмаре ей не могло присниться, что меньше чем через месяц после свадьбы она приедет в ту же церковь проститься с умершим братом. Это был самый ужасный месяц. Тринити тосковала по Захиду, и ей ужасно хотелось позвонить или как-нибудь связаться с ним, хотя они договаривались о другом. У них случился секс без обязательств. Эмоции взяли верх, когда через десять дней после свадьбы Иветт бросила Дональда, и тот слетел с катушек.

Тринити будто провалилась в ад. Она даже не могла вспомнить, когда ей удалось проспать больше двух часов. Весть о смерти брата привела ее в панику. Страх сменила пустота.

На ее счастье, границу она преодолела быстро.

Родственники матери всегда останавливались у них дома. Матери нужна была поддержка сестры, но вынести присутствие Клайва Тринити не могла. Она решила остановиться в отеле на время поминок, а завтра улететь обратно.

«Да, лишь однодневный визит домой».

Тринити, усвоив предыдущий неудачный урок, впервые заказала бизнес-класс: отец дал денег на билет. Но даже в тишине и комфорте салона она так и не смогла отдохнуть. Аэропорт Хитроу уже видел слезы Тринити, но сегодня она сдерживала эмоции и стояла с каменным лицом, потому что даже единственная слеза могла привести к бурной истерике.

И слезы почти пролились. Обернувшись, Тринити увидела Захида, а уж его-то ей хотелось видеть меньше всего. Похороны были скромными, и ее мать не упомянула в разговоре по телефону, что Захид будет на них присутствовать.

– Все будет хорошо.

Их приветствие было странным: вместо объятий он лишь взял ее за руку и понес багаж к своей машине.

– Я не ожидала тебя увидеть. – Тринити заговорила лишь в машине. – Мама не говорила про тебя.

– Я только сегодня узнал. К этому времени ты уже уехала в аэропорт…

Захид не вдавался в подробности. И сейчас не время рассказывать, что он все-таки сдался и попытался узнать номер Тринити. Не дозвонившись Дональду, Захид связался с Дианой и узнал страшные новости…

Его самолет прибыл всего на двадцать минут раньше ее рейса. Тринити посмотрела на Захида и нахмурилась, заметив бледные губы и заострившиеся черты лица. Он всегда выглядел безукоризненно, но сейчас его густым волосам не помешала бы стрижка.

– Сначала заедем домой.

– Я остановлюсь в отеле, – ответила Тринити. – А ты?

– Никакого отеля – я улечу вечером, – резко ответил Захид. – Когда ты улетаешь?

– Завтра, – тихо произнесла Тринити и отвернулась к окну.

Кто он такой, чтобы злиться и укорять ее? Кто он такой, чтобы указывать, как она должна вести себя с родителями, и не только на похоронах, но и в последующие дни? Но Захид рассердился еще больше, когда она прервала разговор и отказалась поступать согласно правилам приличия в такой важный день.

Захид отвез ее в отель. Пока водитель выгружал багаж, он еще раз напомнил: у них мало времени до начала похорон.

– Заселись в номер и переоденься. Я подожду у стойки регистрации.

– Зачем? – удивилась Тринити. – Или сегодня мы притворяемся, будто ты никогда не видел меня голой?

Она угадала. Захид неуверенно проследовал за ней в номер, сомневаясь, насколько он ее знает, но пребывая в полной уверенности, что сегодня он должен быть рядом с ней.

«Я нужен ей», – подумал Захид, отгоняя мысли о собственном желании быть рядом с Тринити.

– Твоя мама просила подготовить надгробную речь, – нарушил молчание Захид, глядя на Тринити, которая пыталась включить плойку. Увы, она забыла взять с собой переходник.

– Просто отлично! – прошипела Тринити и повернулась к нему с широкой улыбкой. – Отлично.

– В каком смысле? – переспросил Захид. – Ты говоришь о плойке или о просьбе выступить на похоронах?

– Сам решай.

– Так почему… – Он замолчал.

Сейчас было неподходящее время спрашивать, почему она так злится на него. Лучше рассказать, каким кошмаром был этот месяц без нее.

– Я в душ.

– Только быстро, – предупредил Захид. – Мы должны…

– Я не собираюсь опаздывать на похороны брата. – Тринити почти перешла на крик. – Не надо меня торопить!

Захид обернулся посмотреть на нее, но тут дверь в ванную с грохотом захлопнулась. Никогда еще он не был так осторожен в выборе слов, но сейчас будто ходил по битому стеклу.

«Успокойся», – сказал он сам себе. Тринити не принадлежала ему, поэтому не в его силах настаивать на уважительном отношении. Тринити не изменить, она такая, какая есть.

Захид быстро позвонил, и нужный ей переходник тут же доставили. Он сел на место, когда она вышла из душа, обмотавшись в полотенце, и с удивлением посмотрела на включенную плойку.

Он не ждал благодарности, и ее молчание совсем не удивило его. Тринити открыла чемодан и, словно по волшебству, один за другим принялась вынимать черные наряды. Он отвернулся, когда она отпустила полотенце. Захид слышал, как она застегнула бюстгальтер, надела трусики и разорвала целлофановый пакет с новыми колготками.

– Прости за это. – Тринити оборвала гнетущую тишину. – Я знаю, ты больше не хотел меня видеть.

– Из всей той лжи, которую я уже от тебя услышал, а такой было немало, это самая изощренная. – Захид обернулся и посмотрел на нее. Она сбросила вес, и ее кожа выглядела такой бледной. Он мысленно отчитал себя за безумное желание. – Сколько же времени ушло у тебя на переиначивание моих слов?

– Ты сказал…

– Я сказал все, как есть. У моих чувств к тебе нет будущего.

От его слов Тринити съежилась, и Захид понял: лавина слез готова обрушиться. Но сейчас не время для истерик. Он боялся обнять ее в аэропорту, но в этот момент его объятия могли сдержать рвущееся наружу море слез.

– Подойди, – позвал Захид и посадил ее себе на колени.

В это хмурое утро Захид не испытывал такого возбуждения от ее кожи. Наоборот, он заметил, как руки и живот Тринити покрылись гусиной кожей в ожидании ласки и тепла, и сжал ее в объятиях.