Джойс Дингуэлл - Супруга для Сима

— Оно же было не нужно. Ведь сами бросили его в корзину для мусора.

— Но ты его прочитала?

— Так ведь оно же не было нужным.

— Ты его прочитала?

— Да.

— Значит, вот на чем основаны твои логические построения.

Рэнди совсем забыла, что перед нею десятилетняя девочка, и поняла это, только когда та переспросила:

— Что основано?

— Вот на основании чего ты делаешь подобные умозаключения.

Очевидно, и эти слова были непонятны Джейн. Тогда Рэнди сказала:

— То есть ты думала, что я… что я…

— Да, — подтвердила Джейн.

— Ну, тогда ты совершенно не права… — Однако Джейн совсем не была не права. По-своему, по-детски, она утверждала, что жена Сима не любит Сима. А ведь так оно и было на самом деле.

Но десятилетней девочке знать это ни к чему, и теперь Рэнди пыталась разубедить ребенка.

— Когда-нибудь ты, Джейн, станешь взрослой, — несколько неуклюже начала она.

— Такие вещи, как правило, случаются, — прозвучал дерзкий ответ.

Однако Рэнди не обратила внимания на эту дерзость и продолжила речь. Она сказала:

— И тогда ты узнаешь.

— Узнаю? — Джейн повторила последнее слово в виде вопроса.

— Узнаешь, что взрослые… что они… ну что у них…

— Да, госпожа Новая Миссус? — Это уже был вызов, намеренный и нахальный.

— Меня зовут Миранда, — ответила ей Рэнди, — или Рэнди. Можешь воспользоваться любым именем.

— Меня устроит имя Мирри.

Мирри. Мирри — это было имя, которое принадлежало Джеффу.

— Миранда или Рэнди! — механически повторила Рэнди.

— Новая Миссус! — сделала Джейн свой выбор.

Рэнди не обратила внимания и на эту дерзость.

— Когда ты станешь, как тебе и положено, взрослой, Джейн, ты узнаешь, что временами то, что кажется настоящим, оказывается совсем не настоящим. То есть, я хочу сказать, что в жизни получается все совсем не так.

— Не могу я понять, о чем вы говорите, — ответила ей Джейн.

— Ну что же, скажу еще проще. Я думала, что мне нравился Джефф.

— А на самом деле он вам не нравился, так?

— А на самом деле я совершила ошибку, — продолжала Рэнди. Что точно — то точно. Ошибку она действительно совершила.

— Выходит, вы вышли замуж за Сима, но при этом хранили письмо от Джеффа.

Просто невероятно, как много взрослого презрения звучало в голосе этого ребенка.

— Я вовсе не держала его, я его выбросила.

— А я, — сказала Джейн, — подобрала.

— Письмо ничего не значило. Оно не имело никакого значения.

— А Сим знает о нем?

Еще одна растянувшаяся на целую вечность пауза с как бы повисшими в ней голосами детворы, доносящимися из «лощины».

— Нет, — сказала Рэнди.

— Бедный Сим! — изрекла Джейн.

Бедный Сим. Прошло уже десять минут после этой встречи с Джейн, и теперь Рэнди стояла в саду, делая вид, что наблюдает за детьми аборигенов. При этом ей и в голову не приходило отругать Джаму, поливавшего из шланга, который она передала ему, находясь в состоянии совершенной прострации, не только и не столько Цветы.

Лишь только тогда, когда один из малышей в приступе показного испуга, показного потому, что все здешние дети с удовольствием лезут под струю воды, заверещал уж чересчур пронзительно, Рэнди выразила свое недовольство: «Хватит, Джаму, немедленно отдай мне шланг!»

Все это время Рэнди анализировала свою встречу с Джейн, горько упрекая себя за то, что дала разговору уйти от намеченной канвы. Но это мрачное «Бедный Сим!», произнесенное ребенком, просто доконало ее.

Бедный Сим. С замиранием сердца Рэнди снова и снова вслушивалась в эти слова. С отчаянием утопающего она поняла, что говорила с Джейн совершенно неправильно, но, с другой стороны, как еще вести или хотя бы пытаться вести разговор на такую тему с ребенком?

А еще Рэнди спрашивала себя, почему она не хотела, чтобы Сим знал о письме. В конце-то концов, ну что уж здесь такого непростительного — испытывать нежные чувства по отношению к кому-то до встречи с Симом. Ведь, насколько ей было известно, сам-то Сим до знакомства с ней пережил десятки любовных приключений.

Но все дело в том, что сейчас-то он любил ее. Он любил ее, свою Миранду. Рэнди знала об этом не рассудком, а каждой клеткой своего тела, так же как и то, что сама она по-прежнему любит Джеффа.

— Дорогая, у нас что — Великий Потоп? — сказал Сим, подойдя к Рэнди. Она никак не могла понять, в чем тут причина, но от любой иронии Сима, высказанной ли в ласковом тоне или, наоборот, в виде порицания, у нее на глаза немедленно наворачивались какие-то дурацкие жгучие слезы. Так случилось и на этот раз. Ну почему она такая? Ну почему?

И как если бы он увидел эти слезы и захотел отвлечь Рэнди, Сим почти сразу же начал рассказ о Виндабилле, что лежит за горами.

— Ты непременно должна поехать в Винду, милая, чтобы почувствовать, как это бывает, когда долго нет дождей.

С видимым удовольствием он сунул ее маленькую ручку себе под локоть и повел Рэнди к усадьбе, продолжая по дороге рассказывать про невзгоды, поразившие в последнее десятилетие Виндабиллу, и про блестящие перспективы, открывающиеся теперь перед ними. Он закончил свой рассказ предложением слетать туда на этой неделе.

— Это примерно так же, как слетать к Рэмси во второй половине дня?

— Нет, нет, Миранда! Все путешествие займет два дня. Я подумал, что мы могли бы вылететь уже завтра, конечно, при условии, что ты в силах пережить разлуку со своими учениками.

— Вполне! — заверила его Рэнди. Гораздо в большей степени, чем разлуку с детьми аборигенов, она в силах пережить разлуку с теми двумя — с их бледнолицыми сверстниками. С Джейн и Джастином. А в особенности с Джейн.

Они взлетели при первых проблесках дня. Для Рэнди давно уже стали знакомым зрелищем и разбег по дорожке, отмеченной белыми перевернутыми баками, и ландшафты под крылом самолета, меняющиеся с каждой пройденной милей.

Это был самый большой перелет, который Рэнди когда-либо совершала на «Остере», и она вполне могла поверить, что по отношению к «Йенни» Виндабилла лежит в совсем ином климатическом поясе. Самолет приземлился на местности, настолько бесплодной, настолько лишенной всяких признаков жизни, что Рэнди чуть не заплакала. Даже обычно не теряющая своей зелени мимоза и та стояла без листьев. На бескрайней равнине, простирающейся во все стороны от них, не было видно ни единого стебля травы. Все это было так не похоже на «Йенни», где в пустыне все цвело и распускалось. С чувством печали Рэнди обводила взглядом этот молчаливый пейзаж. В это время откуда-то подул раздражающий кожу ветер. Он закрутил спиралью пыль и пропал. Пыль снова легла на землю.

— Неприятное зрелище, верно? — мрачно произнес Сим. — Я мог бы показать тебе и еще более ужасные картины, Миранда, но считаю, что это ни к чему.