Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 19. Дело супруга-двоеженца

THE CASE OF THE SHAPELY SHADOW

THE CASE OF THE SPURIOUS SPINSTER

THE CASE OF THE BIGAMOUS SPOUSE

Делла Стрит, доверенный секретарь Перри Мейсона, прошла из приемной в его кабинет и встала, выпрямившись, в проеме двери.

Мейсон насмешливо взглянул на нее.

— Какое зло вы теперь замышляете?

— Зло? — спросила она невинным тоном.

— Да, зло, — повторил Мейсон. — Долгий опыт научил меня, что, когда вы становитесь в такую позу и смотрите таким взглядом, это значит, что у вас для меня есть какое-то особенно приятное сообщение. Ну, давайте, Делла, выкладывайте. Речь, вероятно, пойдет о Герти. Она пропагандирует диету, которая гарантирует похудение на десять фунтов за две недели?

Делла покачала головой.

— Это клиент, — сказала она.

Мейсон нахмурился, потом неожиданно улыбнулся.

— Держу пари, — сказал он, — что этот клиент — красивая женщина с таинственным видом, и вы теперь сгораете от желания узнать, в чем же заключается ее дело. Вы просто боитесь, что я не соглашусь принять ее, и надеетесь вызвать таким образом мое любопытство.

Делла Стрит подошла ближе к столу адвоката.

— Я прав?

Она кивнула.

— Только она некрасива, хотя вполне могла бы быть красивой.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Мейсон.

— Очевидно, то, — ответила Делла, — что она намеренно постаралась сделать себя некрасивой.

— И в этом заключается ее некрасивость?

— Во всяком случае, это интригует, — сказала Делла. — Она напоминает персонаж доброго старого голливудского кино — бедную Золушку, которая внезапно расцветает и становится принцессой.

— Вы думаете, что и эта расцветет?

— Под вашим влиянием — да. А разве вы когда-нибудь видели такой фильм, где этого не происходило? В наши дни, когда женщины тратят так много денег, чтобы сделать себя красивыми, очень интересно увидеть такую, которая приложила немало усилий, чтобы выглядеть менее привлекательной, чем она есть на самом деле.

— А каковы ее данные, Делла? — заинтересовался Мейсон.

— Ее зовут Джейнис Вейнрайт. Можно предположить, что она хорошо сложена, но постаралась скрыть это. У нее каштановые волосы и карие глаза — в целом довольно теплая гамма.

— Ваше описание, — сказал Мейсон, — звучит как реклама товара, который вам надо продать. А теперь выкладывайте, Делла, что у нее за тайна?

— Ну, — сказала Делла Стрит, — я думаю, что она спасается бегством от кого-то или чего-то и что она располагает важной уликой, которую боится упустить. У нее новенький чемоданчик, по всей видимости очень тяжелый. Кажется, она боится, что его украдут прямо в офисе. Девушка прижимает чемодан ногой и время от времени прикасается к нему рукой, чтобы убедиться, что он все еще здесь.

— А она рассказала вам, чего она хочет? — спросил Мейсон.

— Она сказала, что у нее секретное дело, которое касается проблем этики. Сказала, что не отнимет много времени, но ей просто необходимо посоветоваться с вами. И еще она спрашивала, сколько вы берете за консультацию.

— А что вы ей ответили? — спросил Мейсон.

— Что это зависит от дела, от платежеспособности клиента и тому подобных вещей и этот вопрос решаете вы.

— Итак, — сказал Мейсон, — вы хотите, чтобы я принял ее. Хотя вам известно, что месяц назад мы решили принимать клиентов только по записи и…'Какого черта, Делла, зовите ее!

Делла наградила адвоката улыбкой и ввела в кабинет молодую женщину с тяжелым чемоданчиком в руках.

Мейсон сразу заметил те штрихи, на которые обратила внимание Делла: с помощью помады губы были сделаны тоньше и прямей, на носу — большие роговые очки, одежда строгая и безликая, туфли на низком каблуке.

— Здравствуйте, мисс Вейнрайт, — приветствовал ее Мейсон. — Все хегодняшнее утро у меня заполнено деловыми встречами. Первая из них должна состояться меньше чем через пятнадцать минут. Так что вы должны быть кратки. Делла Стрит, мой доверенный секретарь, будет вести запись. А теперь простите, что я тороплю вас, но вы можете перейти к сути вашего дела.

— Благодарю вас за то, что решили выслушать меня, мистер Мейсон. Мое дело… касается проблем этики.

— Каких именно проблем этики?

Она указала на чемодан.

— Имею я право открыть его?

— Он принадлежит вам?

— Фактически — нет.

— А кому он принадлежит?

— Морли Фейлмену.

— Кто это?

— Мой босс.

— У вас есть какие-то предположения относительно содержимого этого чемодана?

Женщина посмотрела на Мейсона секунду или две, как бы размышляя, идти до конца или нет. Потом, приняв решение, сказала:

— Вероятно, там деньги.

— А что это за деньги?

— Я думаю, они приготовлены для шантажиста.

— А что вы собираетесь делать с ними?

— Собираюсь передать их шантажисту — точнее говоря, доставить туда, откуда он их возьмет.

— Так что же вы предлагаете? — спросил Мейсон, изучая ее лицо. — Вызвать полицию или…

— Господи, конечно нет! Мне надо знать, имею ли я право вскрыть чемодан?

— С какой целью?

— Посмотреть, что в нем.

— Может быть, — сказал Мейсон, взглянув на часы, — вы сядете в кресло и изложите мне, как можно скорее, детали этого дела. Только в общих чертах.

Женщина села, расправила платье и сказала:

— Я — доверенный секретарь мистера Фейлмена, работаю у него уже шесть лет. И хорошо знаю его. Я… я могу читать его мысли.

Мейсон, взглянув на Деллу Стрит, сказал:

— Я думаю, каждая хорошая секретарша это может.

— Я вскрываю его почту, — продолжала она. — Всю его почту. Я разбираю ее и складываю по степени важности. Он абсолютно доверяет мне. Мы… ну, очень близки.

— Он женат? — спросил Мейсон.

— Да.

— Это счастливый брак?

— Думаю, да.

— Его жена не склонна к ревности?

— Не знаю, но ведь я все еще остаюсь его секретаршей.

— Как давно он женат?

— Четыре года.

— И для того, — сказал Мейсон, — чтобы она не ревновала и не заставила мужа уволить вас и взять менее привлекательную секретаршу, вы стараетесь уменьшить свое обаяние. Верно?

Женщина в нерешительности взглянула на Мейсона и пробормотала:

— Да.

— Вы любите мистера Фейлмена?

— Нет, но я уважаю его. Это… трудно объяснить. По-настоящему я люблю не его, а свою работу. Она стала моей жизнью. А мистера Фейлмена я понимаю. Он во всем полагается на меня и нуждается во мне. Я думаю, что женщине нравится сознавать, что в ней нуждаются.