Кристи Голд - Воплощенная мечта

Не дожидаясь приглашения, Мэдисон поставила тарелку на стол и уселась напротив Зейна.

— Елена прислала тебе пасту и просила передать, что если ты не поешь, у тебя не хватит сил править страной.

Даже и не подумав подняться, Зейн несколько секунд пристально ее разглядывал, а потом оттолкнул от себя тарелку.

— Передай Елене, что когда я проголодаюсь, то обязательно поем.

Как же она сегодня устала от бесконечных споров!

— Думаю, при случае ты и сам ей об этом скажешь, а сейчас нам нужно обсудить наши дальнейшие действия.

Зейн откинулся на спинку кожаного кресла:

— Я почему-то решил, что ты уже пакуешь чемоданы.

— И не надейся. Пока я не досмотрю этот спектакль до конца, я отсюда не уеду.

— Даже после нашей милой застольной беседы?

Невысокого же он о ней мнения, если думает, что ее так легко напугать.

— Мне и не такое приходилось выслушивать, а теперь я бы хотела задать несколько вопросов.

— Вперед.

— У тебя есть какие-то идеи, как исправить твою репутацию плейбоя?

— Слухи обо мне сильно преувеличены.

— Возможно, но когда речь заходит о политике, слухами нельзя пренебрегать. И хочешь ты того или нет, но сейчас ты вступаешь в самую настоящую политическую борьбу за сердца своего народа. Тебя не было почти десять лет и…

— Семь лет.

— Для собаки это почти целая жизнь. — Давно она уже таких глупостей не выдавала. — Но ты не собака, так что такая точность для нас сейчас не важна. Я просто хочу сказать, ты очень долго не показывался на родине.

— У тебя есть собака?

— Да, то есть была. — Так просто сбить себя с мысли она не позволит. — Давай не будем менять тему разговора, хорошо?

— Хорошо, но я вполне в состоянии побороть свою репутацию, показав, какой я на самом деле.

А он в себе уверен. И при этом чертовски сексуален. Зачем она снова об этом думает?

— Да неужели? Ты можешь убедить всю страну, что готов выполнить свой долг, но при этом родного брата убедить тебе не по силам?

Зейн явно начинал злиться.

— Что тебе сказал Рафик после того, как я ушел?

Меньше, чем ей бы хотелось.

— Он всего лишь сказал, что боится, что ты снова сбежишь, если давление станет непосильным.

— Что бы он там ни говорил, я не трус.

— Никто тебя трусом и не считает. — Мэдисон устало вздохнула. — Слушай, я понимаю, ты гордишься своей независимостью, но неплохо было бы иногда для разнообразия хоть кого-то к себе подпускать. Кого-то, кто сможет тебе помочь.

— И этим кем-то, разумеется, будешь ты?

— Я могу им стать. И если ты позволишь мне прибегнуть к моим связям, то очень скоро у тебя появятся союзники, а союзники нужны всем. Я настоятельно тебе советую воспользоваться моей помощью в составлении публичных речей. — Не давая Зейну заговорить, Мэдисон выставила перед собой руки. — Я знаю, ты получил хорошее образование и умеешь связно излагать мысли, но это еще не значит, что моя помощь тебе не пригодится.

— Я все равно не понимаю, с какой стати мне с кем-либо советоваться, как и что говорить.

До чего же он упрямый!

— А как насчет прессы? Разве ты не хочешь, чтобы кто-нибудь следил за тем, чтобы в газетах печатали в точности твои слова, а не некие свободные интерпретации не в меру ретивых журналистов?

— Для этого у меня есть Диб.

Только он не слишком-то успешно справляется с этой задачей.

— Но если люди увидят, что в твоем окружении есть женщина, с которой у тебя строго деловые отношения, то сразу поймут: ты не такой бабник, каким тебя привыкли считать.

Зейн несколько секунд задумчиво изучал потолок.

— Перед тем как продолжить, я хочу быть уверен: что бы ты ни услышала и ни узнала во дворце, ты никому не станешь этого повторять.

Неужели она своего все-таки добилась?

— Обещаю хранить все в тайне. Но я хочу сразу знать, скрываешь ли ты что-то такое, что в обозримом будущем может вызвать настоящий скандал.

— Я изо всех сил постараюсь этого не допустить, а большего тебе сейчас знать и не нужно.

Остается надеяться, что рано или поздно он станет ей достаточно доверять, чтобы честно все рассказать.

— Как угодно. Это можно понимать так, что ты все-таки согласен принять мою помощь?

Зейн потер небритую щеку:

— Временно. И, как я уже говорил, только на моих условиях.

Ну конечно, а на что еще она, собственно, рассчитывала?

— Ладно, тогда, может, уже наконец перечислишь эти условия?

— Во-первых, если я откажусь следовать твоим советам, ты не станешь спорить.

— Хорошо. — Хотя ничего хорошего в этом нет.

— Во-вторых, перед тем как устраивать какое-либо мероприятие, ты будешь спрашивать мое согласие и показывать мне список гостей.

Учитывая его популярность, список может получиться очень коротким.

— Договорились.

— И, в-третьих, ты станешь подстраиваться под мой распорядок дня или, другими словами, я сам стану решать, где и когда нам встречаться.

— Думаю, твой кабинет подойдет нам для этого как нельзя лучше.

— Возможно, нам потребуется найти более уединенное пристанище.

Похоже, пришла пора выдвигать свои условия.

— Хорошо, я согласна почти на все, кроме твоей спальни.

— Неужели тебе совсем не хочется взглянуть на королевские покои? — улыбнулся Зейн.

Еще как хочется.

— Нет. Что-нибудь еще?

Принц старательно изобразил разочарование.

— Как только у меня возникнут новые требования, я сразу о них сообщу.

— Тогда, ваше высочество, давайте завтра с утра пройдемся по вашему распорядку дня.

— Зови меня просто Зейном.

— А это не слишком фамильярно?

— Я хочу, чтобы наедине ты звала меня просто по имени, иначе я сразу же аннулирую наш договор.

Что за игру он тут затеял? Мэдисон поднялась на ноги и одернула блузку.

— Как скажешь, Зейн. А теперь, если позволишь, я бы хотела вернуться к себе и немного отдохнуть.

— Позволю. Временно.

Мэдисон направилась к двери, но не успела она сделать и пары шагов, как Зейн произнес:

— Черные.

— Что? — удивленно спросила она, оборачиваясь.

— На тебе черные трусики.

У него рентгеновский взгляд?

— Откуда такая маниакальная озабоченность моим нижним бельем?

— Так я угадал? — Его улыбка стала еще шире.

— Тебя это не касается. — Мэдисон скрестила руки на груди. — Что-нибудь еще? Может, теперь обсудим твое королевское белье?

— Мне нечего скрывать.

Это мы еще посмотрим.

— С твоего разрешения, я лучше все-таки отправлюсь к себе.

До чего же у него обворожительная улыбка!

— Настоятельно советую перед сном насладиться закатом. — Он наконец-то встал. — С веранды открывается отличный вид, а чтобы ты смогла расслабиться, Елена принесет тебе особого чая.

Чтобы расслабиться, ей нужно немедленно сбежать из радиуса действия его обаяния.